Боги Атлантиды

Американский антрополог Майкл Ф. Браун изучал обычаи перуанских индейцев из племени хибаро-агуаруна и заметил, что они приравнивают колдовство к попытке совершить умышленное убийство и считают, что колдунов необходимо казнить. Колдуны, подобно шаманам, используют «духовные дротики»; колдун посылает их, дабы навлечь муки на врагов, шаман подавляет этим же оружием пагубную деятельность колдуна.

Подчеркнем: все шаманы (и их пациенты) считают, что любые смертельные недуги насылаются колдунами. Для западной цивилизации это утверждение звучит, разумеется, абсурдно. В 1985 году западный антрополог Эдит Тернер записала свои впечатления от обряда исцеления в Замбии, во время которого увидела вместе с остальными участниками действа «злокозненного духа», огромный сгусток серой плазмы, отделившийся от спины пациентки. «В тот момент я поняла, что африканцы правы, причиной болезни стал дух; речь не о метафоре, не о символе, даже не о психологическом воздействии» [119]. Серый сгусток Эдит Тернер описала так: «Это был жалкий объект, очень нездоровый, потерявший всякую энергию, очень похожий на немощных духов, которые доводят людей до самоубийства» [120]. Получается, что «сгусток» был своеобразным энергетическим вампиром.

Грэхем Таунсли, британский антрополог, живший в начале 1990-х годов среди индейцев яминауа на берегу перуанской Амазонки, услышал о тайном языке шаманов. Он решил непременно расшифровать его и преодолеть «силовое поле» между концепциями шаманов и собственным мировоззрением.

Таунсли говорит, что ключевым понятием племени яминауа является «йоши», то есть «дух», или «животная сущность». Все сущности мира обязаны йоши своими свойствами.

Но йоши — это не только суть вещи или живого существа; оно существует независимо от них в сверхчувственном царстве и не поддается точному описанию, оно «похоже и не похоже», «то же, но другое».

В человеке яминауа выделяют три части: его тело; его общественное «я», с которым связаны разум и язык; наконец, сущность, которая не является ни общественной, ни человеческой и легко смешивается с другими йоши. В числе свойств йоши — фундаментальное тождество людей и прочих существ, поэтому человек легко превращается в нечеловека, люди становятся животными.

Пение — квинтэссенция шаманизма и главное орудие шамана. Под воздействием аяуаски шаман племени яминауа учится «петь, читать нараспев могущественные заклинания, осторожно нанизывать на мелодию вербальные образы, выраженные на трудном для понимания метафорическом языке шаманской песни, и следовать за ними. Песня становится тропой: шаман делает ее прямой и ровной прежде, чем пойти по ней» [121]. Целительные силы шамана берут начало в его песнопении, его кошуити. «Кош» — это имитирование звука, который мы издаем, когда дышим тяжело и отрывисто.

Язык кошуити состоит из необычных слов, обозначающих простые вещи. Песнопения метафоричны, в них описываются аналоги реальных ситуаций, на которые песня должна повлиять. «Борясь с недугом, шаман обращается с песней к луне, к зверю, иногда излагает легенду» [122]. Песня шамана предназначена для йоши-нелюдей, населяющих мир духовидческих видений. Язык таких песен «сугубо метафоричен».

Ночь превращается в «стремительных тапиров», лес становится «пророщенным арахисом», рыбы — это «пекари», ягуары — «корзины», анаконды — «гамаки». В результате, говорит Таунсли, песня имеет смысл единственно для шаманов. Рыба — это «пекари с белыми полосками на шее», поскольку рыбьи жабры похожи на белые полоски на шеях диких свиней. Ягуары — «корзины», поскольку волокна корзин напоминают узор на шкуре ягуара. Шаманы яминауа называют свой язык «плетеным». Песни и образы делают видения духовидца предельно ясными. Шаман утверждает, что обычные слова заставили бы его «разрушить действительность» [123].

Все это заставляет вспомнить американского учителя, отправившегося в 1917 году на Гавайи и изучавшего древнюю веру гавайских индейцев хуна, которую сохраняли жрецы, именовавшиеся «кахуна». Он обнаружил, что главная тайна этой веры заключена в языке.

Учителя звали Макс Фридом Лонг. Свою историю он изложил в замечательной книге «The Secret Science Behind Miracles» («Тайная наука в основе чудес»), Лонг родился в 1890 году, окончил Калифорнийский университет и поехал на Гавайи, чтобы учить там детей правительственных чиновников. Он работал в уединенной долине и решил узнать как можно больше о древней религии народа хуна, запрещенной к тому времени чиновниками, белыми христианами. Лонг встретился с куратором музея Уильямом Тафтсом Бригемом, который сказал ему, что кахуна могут убить, прочитав молитву смерти. Лонг слышал о том, что христианский священник был вызван одним из кахуна на «молитвенное соревнование» и пришел в ужас, узнав, что его прихожане гибнут один за другим от странного паралича. Священник убедил какого-то гавайца научить его молитве смерти, и через три дня колдун умер. Лонг слышал также о подростке, который забрался в запретный храм, чтобы доказать, что он ничего не боится. У подростка отнялись ноги, домой его доставили соседи. Мальчик был вынужден обратиться к кахуна, чтобы исцелиться.

Уже в Америке Лонга осенило: он может узнать главные тайны кахуна из их языка. Гавайские слова построены из более коротких слов, а значит, в священных терминах заключена важная информация. Лонг посмотрел в словаре слово «дух» и нашел два перевода: «унихипили» и «ухане». Он вспомнил о том, что, по словам христианских миссионеров, у человека есть две души.

Позднее Лонг понял: хуна верили в то, что у человека есть не две, а три души. Кроме унихипили и ухане есть еще душа под названием «аумакуа». Лонг заключил, что унихипили — это нижнее «я», то, что Фрейд называл «бессознательным». Аумакуа можно назвать верхним «я» или «сверхсознательным». Иначе говоря, в дополнение к подсознанию человек обладает еще и надсознанием, которое настолько же выше обыденного сознания, насколько подсознание — ниже.

Исследователь психических явлений Ф.У.Г. Майерс предложил аналогичную теорию в своей классической работе «Human Personality and Its Survival of Bodily Death» («Личность человека и преодоление ею смерти тела»), Майерс называл «я», способное контактировать с неизвестными силами, «подпороговым я». В своем предисловии к переизданию книги Майерса 1961 года Олдос Хаксли перефразировал его мысль так: у человека имеется фрейдовское бессознательное (своеобразный подвал), сознательное «эго» и сверхсознательный чердак, о котором никто из нас ничего не знает. Эти три «я», судя по всему, соответствуют трем «я» народа хуна. Нижнее «я», говорят хуна, живет в солнечном сплетении, его задача — производить жизнетворную силу под названием «мана».

Мана — это жизненная сила, которая берется из пищи и используется двумя высшими «я» при одном условии: ее вибрации должны усилиться.

Несмотря на то что нижнее «я» — слуга среднего, оно часто ведет себя строптиво и не подчиняется приказам. Оно хочет, чтобы выполнялись его желания. Это «я» естественным образом вспыльчиво и капризно, как избалованный ребенок. Хуна говорят, что среднее «я» (т. е. «мы») должно пытаться дисциплинировать низшее «я» и воспитывать его, а не опускаться до его уровня, как это случается с людьми, которые во всем себе потакают. Люди, позволяющие низшему «я» биться в припадках, вредят самим себе. Это заметно по преступникам (особенно тем, что совершают преступления на сексуальной почве). Хуна считают, что верхнее «я» можно понимать как ангела-хранителя, которому ведомо будущее и который может его контролировать. Получается, что верхнее «я» — это та часть нас, что отвечает за синхронность и вещие сны.

На деле среднее «я» («повседневная личность») может общаться с верхним «я». Проблема в том, что это общение возможно лишь при посредничестве низшего «я». Представьте себе, что телефонный кабель проходит через нижнее «я» и лишь затем поднимается к верхнему. Так как нижнее «я» обычно переполняют отрицательные эмоции, помехи на линии столь сильны, что разговаривать почти невозможно. И только когда нижнее «я» пребывает в спокойствии или, будучи хорошо воспитанным, ведет себя прилично, становится возможно общаться через него с верхним «я» и получать информацию о будущем.