Геологи шутят... И не шутят
Геологи шутят... И не шутят читать книгу онлайн
Предлагаемая вниманию читателя книга состоит из двух разделов. Раздел I «Геологи шутят» — традиционный для широко известной серии книг: «Химики еще шутят» (6-е изд. М.: URSS, 2010), «Математики тоже шутят» (3-е изд. М.: URSS, 2010), «Физики продолжают шутить» (5-е изд. М.: URSS, 2010) и т. п. В пяти главах этого раздела содержатся шутки, байки, анекдоты, описания комичных эпизодов и ситуаций, шуточные стихи, а также набор интеллектуально-развлекательных игр в слова различных субжанров по геолого-географической тематике: файнворды, мнемограммы, палиндромы, гетерограммы, тавтограммы и др.
Раздел II нетрадиционен для указанной серии книг. В нем акцент с развлекательности смещен в сторону познавательности. Раздел содержит пять глав, в которых размещены по темам фрагменты, содержащие описания казусов и личностей, ключевым моментом которых является их неожиданность, нетривиальность, сенсационность. Многие из них по-прежнему содержат заряд юмора или, чаще, иронии и сарказма, есть и немало драматических эпизодов. В целом они повествуют о достижениях мощнейшей в мире геологической службы СССР и ее разгроме, службы, которая свершила подвиг гигантского масштаба, открыв в «золотой полувек геологии» (1940–1990 гг.) десятки тысяч месторождений всех видов полезных ископаемых, дающих около 70 % бюджетных поступлений новой России.
Для всех, кто любит юмор, сатиру, нетривиальность ситуаций, кто интересуется жизнью геологов.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
«Однажды я спросил у Овчинникова, чем отличаются геологи-москвичи от геологов-уральцев.
— И тут и там одинаковые пропорции между толковыми и бездарями, — ответил Овчинников. — Но уральцы недооценивают себя, а москвичи переоценивают».
«Однажды один немолодой соискатель попросил меня обратиться к Овчинникову за отзывом на докторскую диссертацию. Овчинников посмотрел на титул и твердо сказал:
— Не буду. Я его не знаю.
— Но ведь главное не фамилия, а работа, — возразил я.
— Во-первых, — сказал Овчинников, — я внимательно слежу за публикациями, а, во-вторых, хорошие докторские не пишут вдруг».
«Однажды я спросил у Овчинникова, почему он не баллотируется на академика.
— Сразу не прошел, а выжидать место — не хочу!»
«Однажды я спросил у Овчинникова, как он относится к перестройке.
— А что я могу сделать?! — растерянно ответил он».
«Однажды я спросил у Овчинникова, нравится ли ему совещание.
— Что значит нравится — не нравится, — пробурчал Овчинников. — Это не цирк, а всего-навсего возможность сравнить свой уровень в проблеме с уровнем, достигнутым другими».
Однажды под Новый год мы с товарищем пришли домой к Овчинникову проведать его. Сели за стол, выпили. Поговорили о том о сем. Стали прощаться.
— Никак не пойму, зачем вы приходили, — сказал Овчинников.
— Да просто так… Проведать.
— Ко мне так не ходят. Говорите, в чем дело!
— Мы, — решил пошутить я, — хотели просить Вас выдвинуть нас в членкоры.
— Ну вот, так бы сразу и сказали, — оживился Овчинников. — Конечно же, поддержу… Только по одному, двоих сразу нельзя.
«Однажды в командировке мы обедали с Овчинниковым в ресторане и не выпили…»
(Москва, 1993 г.)
Из рассказов академика Ф. А. Летникова
о себе и других знаменитых геологах
На второй день <пребывания в Москве> я приехал в «Крокодил». Картина была такая: явились художники и «темисты» — это те, кто не умеет рисовать, но знает, что нарисовать, какая будет подпись под рисунком. <…>. Процедура такова: сидит главный художник журнала Семенов (и редактор был Семенов, но это были однофамильцы) с ничего не выражающей физиономией, даже мрачный. <…> Перед ним пустой стул, на который по очереди садятся художники и «темисты» и показывают, что они принесли. Дошла очередь до меня. Я сел. Он говорит: «Что-то новая личность». — Я говорю: «Я приехал в Москву дипломировать, до этого сотрудничал в „Шмеле“ <в Алма-Ате>. „Ну, — говорит, — давай!“ И я дал семь тем, из них сразу три взяли. Он сказал: „Хорошо“. Обычно, когда ему подавали рисунки, он смотрел и по-украински говорил: „Це — говно. Це — говно. Это туда-сюда…“. Обычно все отторгалось. <…>
Поскольку мы <с другом юности Игорем, аспирантом А. И. Гинзбурга 27> разыгрывали друг друга, то я решил Игоря разыграть. В общежитии и нашел женщину из Алма-Аты, написал на бумажке текст. А там, где жил Игорь, и „Вороньей слободке“, на Арбате, был телефон. Вот она звонит. Игоря вызвали к телефону. Она ему читает по бумажке:
— Это Игорь Владимирович? Вы передавали стихи в „Комсомольскую правду“?
— Да, передавал.
— И стихи о лошади, это Ваши стихи? Вы знаете, стихи нам понравились, и мы передали их в журнал „Ветеринарный вестник“.
И повесила трубку. На другой день я прихожу на Кропоткинскую, мы идем плавать <в бассейне „Москва“>. И он, мрачный, как туча, все время твердит один рефрен: „В Москве невозможно пробиться талантливому человеку, нужно или невероятное везение, или нужно входить в какую-то корпорацию“. <…> Когда уже разошлись, я обернулся и сказал: „Не печалься, ‘Ветеринарный вестник’ — не такой уж плохой журнал“. Он все понял. Под гулкими сводами метро раздались его ругань, обвинения и проклятия в мой адрес. Я уехал. <…>
Когда я уезжал в поле, у меня было удостоверение, что Ф. А. Летников является корреспондентом „Шмеля“ по Кокчетавской области. И эта бумага мне помогала в добывании дефицитных продуктов для своего отряда».
[Летников, 2008. С. 132]
1967 год. Новосибирский Академгородок. «В кафе „Под интегралом“ вечер, посвященный 37-й годовщине встречи Остапа Бендера с Ипполитом Матвеевичем Воробьяниновым. <…> Я пришел пораньше. <…> Стоит дородная продавщица, бочка с пивом, вверху написано „Пиво отпускается только членам профсоюза“. Надо было предъявить профсоюзный билет. У кого билета не было, тот пива получить не мог. Дальше пошла викторина знатоков „12 стульев“ и „Золотого теленка“. Поскольку это были мои любимые книги, то я с успехом принял в ней участие. Каждому, кто правильно отвечал на вопрос, давали картонку, на ней была нарисована замочная скважина. При подсчете картонок оказалось, что я на 3-м месте. <…> два новосибирца, женщина и мужчина, которые, думаю, знали вопросы этого конкурса, заняли 1 и 2-е места. Женщине был отдан примус, а человеку, занявшему 2-е место, — большой ключ, сантиметров 30, от квартиры, где деньги лежат. А мне досталось блюдечко с голубой каемочкой».
[Летников, 2008. С. 227]
«Я как-то летел на самолете в Иркутск вместе с Сергеем Ивановичем Колесниковым, академиком Академии медицинских наук, профессором, врачом-психотерапевтом. Он заявил: „Нормальных людей сейчас нет. Все психи, все с повернутой психикой“. Я говорю:
— Ко мне это не относится.
— Да все так говорят.
— Нет, я психически нормальный человек.
— А какое доказательство?
— А доказательство одно: я до сих пор могу порадоваться успеху другого человека.
Летели несколько часов. Перед посадкой он сказал.
— Пожалуй, Вы правы, это — главный критерий. Если человек может порадоваться успеху другого человека бескорыстно, это показатель духовного здоровья, того, что он психически не болен».
[Там же. С. 33]
Член-корреспондент АН СССР Федор Петрович Кренделев (1927–1987) был создателем и первым директором двух институтов СО АН СССР: Геологического института Бурятского филиала АН (Улан-Удэ) и Института природных ресурсов (Чита), координатором программы «Медные руды Удокана», разработал геохимические методы и аппаратуру для поисков руд, не создающих собственных геофизических полей (золота и др.).
Где бы Федор Кренделев ни был, он всюду оставлял след. Вот такая деталь. Байкал, Листвянка, Байкальский музей. Туда прибыл поэт Сергей Михалков. И в книге отзывов написал:
Федор, который оказался там вслед за Михалковым, написал за ним внизу:
