Пять пуль профессору Бюллю

Ствол корабельного орудия, использовавшийся для испытательных стрельб.

В середине 70-х он связывается с южноафриканским правительством. Вероятно, и этот контакт произошел благодаря содействию американских секретных служб. Его фирма поставила Претории 55 тыс. снарядов вместе с документацией по их изготовлению. ЮАР, изолированная ООН от международного рынка оружия, щедро платила за смертоносный товар. Дела шли неплохо, и конструктор решил расширить свой бизнес. С его помощью в этой стране стали создаваться самые современные в то время 155-миллиметровые орудия, которые ЮАР, в свою очередь, начала экспортировать.

Однако надежды Бюлля накопить необходимые средства рухнули вместе с одним из портовых кранов в центральноамериканском городе Антигуа. Он опрокинулся, разгружая обычное торговое судно - вместо тщательно упакованных, якобы обычных стальных труб взору таможенников открылись пушки. Тайное стало явным. Бюлля обвинили в нарушении эмбарго на поставки военного снаряжения в Южную Африку.

В 1980 году в США его приговорили к шестимесячному тюремному заключению. "Корпорация по исследованию космоса" объявила себя неплатежеспособной и самоупразднилась. Один из друзей Джеральда описывал его после этих событий озлобленным, разочарованным во всем. Но мечта о "космической" пушке уже фатально определила жизненный путь Бюлля. В следующем году ему удалось заинтересовать своими разработками китайцев. Он стал помогать им модернизировать артиллерийское вооружение. В пустыне конструктор провел серию испытаний своих новых пушек, однако до гигантского орудия и здесь дело не дошло.

В 1982 году Бюлль переселился в Бельгию и восстановил "Корпорацию по исследованию космоса". Он вновь стал продавать свои побочные (конструктор считал их мелкими в сравнении со своим главным замыслом) разработки по усовершенствованию традиционной артиллерийской техники через филиалы в Южной Африке, Швейцарии, Испании, Чили. И хотя за ним давно уже наблюдали секретные службы многих стран, тем не менее натовские эксперты были поражены, узнав, что южноафриканская компания по производству оружия "Армскор" начала экспортировать гаубицы калибром 20,3 см. Они намного превосходили в дальности и точности поражения все виды ствольной артиллерии НАТО. Их создателем оказался не кто иной, как Бюлль.

Суперпушка, используемая в проекте ХАРП на острове Барбадос: дальнобойность 400 км.

Но подобные успехи слабо тешили конструктора. Он верил: рано или поздно ему предоставится возможность воплотить свою мечту в жизнь. И вот судьба дала Бюллю шанс...

По некоторым источникам, в 1985 году он был принят на службу иракским правительством в качестве советника по вооружениям. Война между Ираном и Ираком была в полном разгаре, и Саддам Хусейн искал помощи у западных стран, которые поддержали бы его в борьбе с режимом аятоллы Хомейни. По всей видимости, Бюлль предложил проект своей пушки Хусейну в 1986 году. Предложение весьма заинтересовало диктатора - ведь он получал оружие, которое можно было бы использовать как против Ирана, так и против Израиля, самолеты которого разбомбили в свое время атомный центр близ Багдада. Ведь еще в 1964 году старая бюллевская пушка, используемая в проекте ХАРП, стреляла на 400 км - уже достаточно, чтобы дотянуться с территории Ирака до Тель-Авива. Трехступенчатые же ракеты "Martlet-4" (одна из последних разработок Бюлля), выстреливаемые подобно снарядам из суперпушки и включаемые на определенной высоте, должны были поражать цели, удаленные на несколько тысяч километров!

Летом 1988 года "Корпорация" разместила ряд заказов на несколько необычные изделия для "нефтепровода" в Великобритании. Так началось "предприятие Вавилон". То, что речь шла о заказе "темном, с двойным дном", инженерам-исполнителям стало ясно уже в то время. Несколько раз от фирм-подрядчиков поступали запросы в британский департамент торговли и промышленности - необходима ли лицензия для сотрудничества с Ираком? Во всех случаях они получали однозначное - нет. Британские секретные службы также никак не проявляли себя. Газета "Индепендент" даже опубликовала статью, где говорилось: "Правительство оказывает давление на таможенную службу, чтобы та не слишком беспокоила поставщиков Ирака". Он считался тогда "другом Запада", поскольку был врагом Ирана, выступившего против "американского империализма". Весной 1990 года, когда встало под угрозу обеспечение нефтью промышленно развитых стран, это отношение сменилось на противоположное...

На территории Северного Ирака предварительно построили "небольшую суперпушку" и произвели из нее экспериментальные стрельбы - она располагалась горизонтально и била настильным огнем просто по горному склону. Следующим шагом должен был стать монтаж уже двух гигантских стволов "Большого Вавилона". Мечта инженера Бюлля, как никогда, была близка к воплощению. В таком повороте событий западные страны теперь стали не заинтересованы.

Теперь, когда речь зашла о безопасности Израиля, закрывать глаза на деятельность Бюлля западные страны уже не могли. В 1989 году в ФРГ "почти случайно" с ним познакомился независимый журналист Фарзад Базофт, иранец по происхождению. Он разговорил конструктора, проявив к нему якобы профессиональный интерес. Мы, конечно, не знаем сути всех диалогов между ними, но, видимо, не случайно осенью того же года Базофт отправился в Багдад. Через некоторое время в момент сбора данных в одной из запретных зон на территории Ирака он был задержан. Выяснилось, что "независимый журналист" работал на некую фирму, не раз поставлявшую информацию для секретных британских служб. Он стал первой жертвой "Большого Вавилона". Саддам Хусейн, несмотря на многочисленные международные обращения, утвердил смертный приговор журналисту-шпиону, и 15 марта 1990 года того повесили.

Одновременно догадываясь, что западные разведки вышли на след Бюлля, и опасаясь покушения, иракцы приставили к нему двух телохранителей. И все-таки Бюлля убили. Кто же провел эту операцию и остался незамеченным? "То, что, несмотря на все принятые меры, убийство произошло, позволяет говорить о точности и тонкости деятельности израильской секретной службы" к такому выводу через месяц после трагедии в "Минерве" пришел германский журнал "Шпигель".