Рассказы о календаре

Лунный календарь связан с религиозными верованиями не только у мусульман, но и у евреев. Однако это уже не чисто лунный, а лунно-солнечный календарь. Он был заимствован у халдеев, даже месяцы сохранили древневавилонские названия. Только суббота, «роковой» день вавилонян, стала у евреев праздничным днем, а вместо халдейской восьмилетки была принята Метонова девятнадцатилетка: за этот период к семи календарным годам добавляется еще один, тринадцатый месяц.

Очень сложен еврейский календарь. Каждый месяц непременно начинается в новолуние, и для этого приходится к некоторым годам добавлять еще один или два дня. Перевести даты этого календаря на обычные тем более сложно, что летосчисление ведется от сотворения мира — 3761 года до нашей эры. До сих пор сохранилось в Израиле это библейское летосчисление: в сентябре 1961 года там начался 5722 год.

Новогодие и пасха — главные религиозные праздники. Оба они тесно связаны с лунными фазами и поэтому ежегодно передвигаются на другие даты по солнечному календарю. Год начинается в первое новолуние после осеннего равноденствия — по нашему календарю в сентябре или октябре. А начало пасхи приурочено к 15 или 16 числу месяца нисана — первому полнолунию после весеннего равноденствия.

Лунным календарем приходится пользоваться и христианской церкви для вычисления подвижных религиозных праздников. Это мешает ввести более удобный календарь, который был создан около двух тысячелетий назад.

Глава IV. САМЫЙ ПРОСТОЙ И УДОБНЫЙ

Слеза богини

Но словно два лика у могучего Хапи (Нила): то он милостиво творит щедрый урожай, то, как грозная, бушующая стихия, уносит навеки в мутные воды свои людей и жилища.

В летние месяцы, «время половодья», с июля до ноября, широко разливался великий Хапи и затоплял окрестные земли, смывая межи на полях. Река превращалась в длинное озеро, а осенью Нил постепенно входил в берега, оставляя на полях рыхлый слой тучного ила. В это «время всходов», с середины ноября, египтяне приступали к посеву, а спустя четыре месяца созревал обильный урожай — начиналось «время жатвы», и надо было торопиться.

С марта, более полутора месяцев, из раскаленной Сахары дует грозный суховей, [19] принося тучи пыли, как пепел после пожара. И, опаленные жарким дыханием ветра, желтели листья на пальмах, увядали цветы и травы. Пустыней в это время казалась страна, но в июле благодатное нильское наводнение возрождало жизнь, и страна вновь превращалась в цветущий сад.

Душой, творцом ежегодного возрождения природы египтяне и считали «господина всего» — Осириса, бога растений. Это он открыл источник Нила и указал путь Солнцу, это он, благодетель человечества, научил египтян земледелию и дал им законы. Но есть у светлого, солнечного Осириса коварный брат Сет — «владыка воровства и князь обмана». Этот мрачный бог разбойников и стихийных бедствий каждый год насылает из пустыни гибельный суховей.

Однажды Сет устроил веселую пирушку для богов и обещал подарить драгоценный сундук тому из гостей, кому он придется по росту. Один лишь Осирис мог забраться туда. Этого только и дожидался вероломный Сет: тотчас же захлопнул он крышку, запаял ее свинцовой печатью и выбросил Осириса в устье Нила.

По всему свету ищет Исида своего погибшего брата, возлюбленного супруга [20] и горько плачет. От одной ее слезинки, упавшей в Нил, начинает прибывать вода в реке и выносит на сушу сундук. С помощью всемогущего Ра Исида оживляет Осириса. А лишь только воскреснет из мертвых «господин всего», так начинается и возрождение природы.

Ежегодно, в вековечном порядке, сменялся палящий зной жизнетворным разливом великой реки. Но не так просто было узнать заранее, когда Исида уронит чудесную слезу свою в Нил.

Священная звезда

Ни в Вавилонии, ни в Древнем Китае не было такой сложной, искусно рассчитанной системы орошения, как в Египте. Вся страна, подобно шахматной доске, была разбита на отдельные участки. От широкого главного канала ответвлялись сотни малых со своими запрудами, и каждое поле можно было орошать отдельно, независимо от других.

Египтяне умело распределяли воду не только в пространстве, по всем полям, но и во времени: запасали ее в крупных водоемах и хранили до той поры, когда умирает Осирис, мелеет Нил и не хватает воды для орошения.

Недалеко от столицы Древнего Египта, Мемфиса, [21] в Фаюмском оазисе было создано огромное водохранилище — искусственное озеро с огромной плотиной длиной тридцать километров и двумя шлюзами. Во время наводнения озеро через шлюзы заполнялось до краев, а в засуху пойманную воду вновь выпускали в главный канал. Гигантская ловушка воды позволяла дважды в год получать богатый урожай.

Десятки поколений «живых мертвецов» — так называли в Древнем Египте рабов — в течение веков сооружали густую паутину каналов, плотины и дамбы, ловушки воды и шлюзы. И всю эту хитроумную «службу орошения» нужно было поддерживать в образцовом порядке, заблаговременно подготовлять к началу желанного и вместе с тем опасного разлива Нила: иначе наводнение может захватить врасплох, разрушить плотины и дамбы, загубить плоды многолетнего труда. [22]

Приходилось даже по ночам, при багровом свете факелов, отмечать, на какой уровень поднялась вода в реке, подкарауливать начало наводнения — лишь бы не упустить благоприятное время. Без этого нечего и мечтать о хорошем урожае.

Не было никаких признаков на земле, предвещающих нильское наводнение. И такие безошибочные приметы стали искать на небе. Кому же, как не жрецам, руководителям земледелия, заняться этим делом?! Они в избытке обладали всеми благами, у них было достаточно времени не только для земных дел, но и для небесной науки.

Уже около пяти тысяч лет назад жрецы-астрономы заметили, что вода в Ниле начинает прибывать в пору летнего солнцестояния. Точнее определить этот срок помогли звезды, вернее, самая яркая из них — Сотис, или Сириус. [23] В Египте она сияет зимой почти всю ночь, весной видна только в вечерние часы на западе, с каждым днем все позже, пока совсем не исчезнет, станет невидимкой.

Но примерно через два с половиной месяца вновь появляется Сотис над горизонтом, уже на востоке, перед самым восходом Солнца. Сначала, едва сверкнув, как яркий алмаз-слеза, на розовеющем предрассветном небе, она тотчас же угасает в лучах утренней зари.

Иной раз очень трудно уловить этот первый восход Сотис после долгого ее отсутствия. Но день за днем она поднимается раньше и сияет так ярко, что ее легко отличить от всех звезд: нет среди них ни одной, равной по блеску.

Больше всего поразило жрецов, что впервые Сотис восходила почти точно в тот же день, когда наступало летнее солнцестояние и начинала прибывать вода в Ниле.

Мало ли событий совпадают во времени. Пока вы читаете этот абзац, на советской земле родились несколько человек. Но какие из новорожденных граждан и гражданок появятся в одно и то же мгновение — дело случая.

Строго говоря, если бы не было случайностей, вся наша жизнь казалась бы преисполненной неразрешимых тайн и загадок. Можно было бы даже подумать, что все на свете происходит по воле чудесных сил, заранее предначертавших, какие события и когда должны совпадать.

Именно так и рассуждали египетские жрецы: не может того быть, чтобы Сотис случайно восходила как раз одновременно с началом нильского наводнения. Это совпадение небесного события с земным не иначе как чудо, божественное предзнаменование близкого воскресения Осириса и всей природы.