Дети Мафусаила. Уолдо. Магия, инк.

В диспетчерской ракетной службы Южного полушария застучал телетайп. Оторвав листок, робот прикрепил его на панель прямо перед экипажем. Второй пилот, который находился ближе других, оторвал листок и пробежал его глазами. Ужас застыл на его лице.

— Командир, соберитесь с духом.

— Что-нибудь случилось?

— Прочтите это.

Капитан прочел послание и тихо присвистнул.

— Вот это да! Я ведь никогда никого не арестовывал. Я даже не видел, как это делается. Какие будут предложения?

— Я преклоняюсь перед вашим авторитетом.

— Да неужели? — съязвил капитан. — Вместо того, чтобы подлизываться, лучше пойди и арестуй их.

— М-м… Я же не это имел в виду. Ведь вы располагаете всеми полномочиями. Я подменю вас у руля.

— Ты меня не понял. Я передаю тебе полномочия. Иди и прикажи это сделать.

— Но, Эл, я ведь не обязан…

— Выполняй приказ!

— Слушаюсь, сэр!

Пилот направился в кормовую часть. Корабль как раз вошел в плотные слои атмосферы — все в нем тряслось и грохотало. «Интересно, как будет выглядеть арест во время свободного падения, — подумал он. — Наверное, придется ловить пассажира сачком для бабочек?»

Он вычислил пассажира по бортовому журналу, подошел и положил ему руку на плечо.

— Служба, сэр. В наши документы вкралась опечатка. Могу ли я взглянуть на ваш билет?

— Пожалуйста, прошу вас.

— Не могли бы вы пройти со мной в соседнюю каюту? Там нас никто не потревожит.

— Да, конечно.

Они перешли в спальню командира, и пилот предложил пассажиру сесть. Внезапно он стукнул себя по лбу: «Это же надо! Я забыл список в диспетчерской!» — и выбежал из комнаты. Дверь закрылась, и пассажир услышал щелчок. Забеспокоившись, он попробовал повернуть рукоятку. Дверь была заперта.

В Мельбурне за ним пришли два проктора. Покидая в их сопровождении космопорт, он слышал обрывки фраз, которые бросала ему вслед любопытная и на удивление враждебно настроенная публика.

— Вон, смотри, это один из них!

— Правда? Но он же совсем не старый.

— Ну что ты уставился, Герберт?

— А почему бы и нет? Совсем недурно для его возраста.

Его отвели в военную комендатуру.

— Итак, сэр, — сказал начальник военной полиции, предлагая арестованному сесть, — я думаю, вы нам поможете, разрешив сделать вам маленький укол…

— А в чем тут дело?

— Ведь вы же хотите помочь обществу, — продолжал полицейский непререкаемым тоном. — Вы даже не почувствуете боли.

— Я требую объяснений! Имейте в виду, что я — гражданин Соединенных Штатов.

— Безусловно, однако Федерация распространяет свою юрисдикцию на любое государство, участвующее в Системе, а я выполняю ее распоряжение. Прошу вас обнажить руку.

— Я отказываюсь и настаиваю на своих гражданских правах.

— Взять его!

Четверо дюжих мужчин схватили его, но не успел шприц коснуться руки арестованного, как пассажир сразу обмяк и перестал сопротивляться.

Офицеры напряженно следили за действием наркотика. Наконец главный инспектор осторожно приподнял веко задержанного долгожителя и заключил: «Пожалуй, парень готов. Кстати, он быстро потерял в весе — на него сильно подействовало средство. У кого список вопросов?»

Заместитель передал ему вопросник, и допрос начался.

— Хорас Фут, вы слышите меня?

Губы арестованного зашевелились, казалось, он вот-вот заговорит, но вдруг его передернуло и из горла хлынула кровь.

Инспектор вскочил и резко запрокинул голову мужчины.

— Быстро зовите врача! — заорал офицер. — Парень умудрился откусить себе половину языка!

Прочитав радиограмму от начальства, капитан шаттла «Лунный луч» чертыхнулся.

— Это что еще за детские забавы? — рявкнул он, зло глядя на помощника. — Нет, ты только почитай!

Помощник капитана не успел прочитать ничего, кроме заголовка радиограммы, потому что капитан продолжал трясти рукой: «… Необходимо обеспечить, чтобы вышеупомянутые лица не смогли нанести себе увечья, — наконец зачитал он послание вслух. — Вам надлежит доставить подозреваемых даже в бессознательном состоянии, не предупреждая их». — Капитан со злостью швырнул клочок бумаги в сторону: «Чем они думают? И кто они такие, чтобы приказывать на моем корабле, как поступать с моими пассажирами! Нет уж, увольте! Ведь нет закона, который обязывал бы меня это делать! Ну что ты стоишь, как истукан?!»

Помощник невозмутимо глядел куда-то в сторону.

Остановившись посреди комнаты, капитан включил селектор:

— Начальника хозчасти ко мне!

— Я здесь, капитан!

— Почему вас никогда не дозовешься, черт возьми?

— Я все время был здесь, сэр.

— Не возражать! Вот, ознакомьтесь. — Капитан передал послание и резко вышел.

По команде начальника группы в одной из кают был отключен кондиционер, и двое пассажиров мирно заснули под воздействием несмертельной дозы незаметно распыленного усыпляющего газа.

— Еще одно сообщение, сэр.

— Когда все это кончится? — вздохнул Администратор.

— Советник Борк Ваннинг приветствует вас и хочет побеседовать.

— Скажите ему, что я, к сожалению, занят.

— Он настаивает на встрече с вами, сэр.

Администратор Форд резко оборвал:

— Тогда скажите достопочтенному господину Ваннингу, что в моем учреждении он не уполномочен давать распоряжения!

Помощник ничего не ответил; Администратор Форд устало склонил голову на руки и продолжил:

— Нет, Джерри, не говорите ему этого. Будьте дипломатом… но не пускайте его сюда.

— Слушаюсь, сэр.

Оставшись наедине, Администратор снова пробежал глазами доклад: «Краткая запись беседы с условно осужденным гражданином Артуром Сперлингом (полная стенограмма прилагается). Условия допроса: субъект получил дозу препарата нео-ско, перед этим ему введена ненормированная доза гипнотического газа. Применение противоядия („Как отучить этих клерков от многословия, — подумалось ему. — Почему-то мелкие чиновники всегда стремятся к высокопарному стилю“) дало следующие результаты. Имя задержанного — Артур Сперлинг из Клана Футов; возраст — сто тридцать семь лет (внешне ему можно дать сорок пять плюс-минус четыре года: медицинское заключение прилагается). Субъект признал, что является членом Кланов Говарда. Он заявил, что в Кланах насчитывается немногим более ста тысяч человек. Когда ему возразили, что настоящее их число составляет около десяти тысяч, он настаивал на своем первоначальном утверждении».

Администратор перечитал этот абзац еще раз и задумался. Пробежав текст глазами, он, наконец, нашел ключевую информацию: «… настаивал на том, что его долголетие является не чем иным, как результатом наследственности. Он признал, что для сохранения постоянной внешности применялись искусственные средства, но категорически утверждал, что его долголетие врожденное, а не приобретенное. На высказанное предположение, что его родители могли без ведома субъекта подвергнуть его лечению с целью увеличения продолжительности жизни, он ответил положительно, что допускает такую возможность. Когда у него стали спрашивать имена лиц, которые могли выполнить или продолжают выполнять до сих пор такого рода операции, он стал настаивать на предыдущем утверждении, что такого рода медицинской обработки не производится.

Он указал имена, а в некоторых случаях и адреса около двухсот своих сородичей, которые ранее не значились таковыми по нашим документам (список прилагается). Во время сеансов силы покинули задержанного, и он впал в глубокую апатию, из которой его невозможно вывести никакими известными стимуляторами (справка прилагается).

Заключение по результатам ускоренного анализа по методу аппроксимации Келли-Холмса: допрашиваемый субъект не имеет сведений и отрицает существование предмета поиска. Он не помнит случаев его применения, но в этом он ошибается. Сведения о предмете поиска сконцентрированы у небольшой группы (ее состав — предположительно двадцать человек). Члена этой элитной группы можно определить, применив методику трехкратного поиска при помощи взаимной конкатенации. Возможность эффективного поиска рассчитана на основании двух предположений: топологическое социальное пространство непрерывно и включено в физическое пространство Западной Федерации; существует по крайней мере один вид связи между арестованными субъектами и элитной группой. Ни одно из этих предположений невозможно проверить в данный момент, однако первая версия во многом подтверждается статистическим анализом имен членов Кланов Говарда, названных Субъектом и ранее остававшихся вне подозрения. Что касается второго предположения, то получается, что элитная группа, обладающая предметом поиска, смогла использовать его, не вступая в социальный контакт, что само по себе абсурдно.