Бенито Муссолини и его государство (СИ)

Ужесточались наказания за проступки в политической и военной сферах. Муссолини угрожал смертью, но очень редко прибегал к крайним мерам. Дуче медленно терял популярность даже среди своих последователей. Одни обвиняли его в бесчувственном отношении к народу, другие упрекали за нерешительность. В это смутное время Муссолини предавался осмыслению событий в исторической перспективе и писал политические статьи. Он ругал «паралитика Рузвельта». Его приводили в ярость праздники: Новый год, Сретение Господне, которое он называл «праздником еврейского обряда». На упреки в неграмотности населения он отвечал: «В XIV веке Италия была населена сплошь неграмотными людьми, но это не помешало расцвести Данте Алигьери. А сегодня, когда каждый умеет читать и писать, кого мы имеем? Поэта Говони!».

Руководство фашистской партии скрывало от Муссолини или искажало информацию о положении в стране. К концу 1942 г. многие итальянцы считали Муссолини виновником своих бед. Внимательно следивший за ситуацией Геббельс видел, что аристократия и двор «игнорируют все решения Дуче, да и генералы постоянно не ладят с ним», но считал, что пока Муссолини у власти, лояльность к немцам обеспечена. Между тем, в военной сфере дела шли всё хуже. 23 января 1943 г. англичане оккупировали Триполи. В ноябре Монтгомери сокрушил итальянскую армию у Эль-Аламейна, и почва для заговора созрела. Его детали давно вынашивали генералы, король и двор. Маршал Бадольо и премьер-министр И.Бономи приспосабливались к ситуации.

Наряду с генералами несколько фашистских министров готовили свержение Дуче /самые заметные среди них Дж. Боттаи [37] и Дино Гранди/. После того, как Член Большого фашистского совета Буффарини-Гвиди [38] сообщил Муссолини о планах заговорщиков, он поменял местами все высшие чины администрации, но никто не был репрессирован или выслан из Рима /!/. Д.Гранди потерял пост министра юстиции, оставшись председателем палаты депутатов. Дж. Боттаи сместили с должности министра образования, но отправили послом в Ватикан. 31 января 1943 г. за поражение в Африке был смещен Уго Кавальеро [39]. Начальником штаба стал активный заговорщик генерал Амброзио [40], которого не любили в Германии, и о котором Гитлер говорил: «Он будет счастлив, если Италия станет британской колонией».

В стране множились антироялистские, антифашистские и антигерманские заговоры, и трудно было установить, кто персонально в каком состоял. То, что Дуче игнорировал все сообщения такого рода, свидетельствовало о его разочаровании в своих кадрах. Отовсюду приходили вести о намерениях фашистов сместить Муссолини. Даже папа известил его о намерении встретиться, чтобы передать важную информацию. Но он отказался от встречи. Муссолини еще надеялся на выправление военной ситуации и на переговоры Гитлера с Россией, о которых Фюрер не хотел слышать.

7 апреля 1943 г. Гитлер встретился с Дуче в Зальцбурге, не поделившись с ним своими планами. После возвращения в Италию под впечатлением встречи Муссолини провел ряд мер против явных противников своего режима. Он выгнал начальника полиции К.Сенизе, заменив его более решительным Р. Кьеричи; назначил секретарем партии К.Скорца [41] , сместив А.Видуссони [42]. Муссолини составил план проведения региональных митингов и приступил к его выполнению. В последний раз он выступал на балконе Палаццо Венеция перед народом, который тепло приветствовал его. Дуче говорил, что надо биться за победу, и что «Италия бессмертна».

10 июля началось наступление союзников. Несколько дней их войска шли по равнинам Катаньи, тесня итальянцев. Тогда король решился на смещение Муссолини, по совету генерала Кастельяно и герцога д'Аквероне намереваясь арестовать фашистского вождя во дворце или на вилле Савойя. Маршал Бадольо согласился стать главой правительства. Через шесть дней несколько крупных партийных сановников встретились с Муссолини и настояли на созыве Высшего фашистского совета для его доклада о ситуации. Никакого идеологического единства не было. Каждый из заговорщиков руководился корыстными мотивами. Эта среда разъедалась подозрениями, кляузами и разнонаправленными личными интересами.

Гитлер, обеспокоенный антигерманскими настроениями в Италии, прилетел в Тревизо на встречу с Муссолини. Он предложил Дуче принять решительные меры против предателей, расстреляв зачинщиков заговора, а итальянскую армию передать под германское командование. В это время враг уже бомбил Рим. Назревала трагедия, но Муссолини по-прежнему игнорировал все доказательства о заговоре, убаюканный королем, заверявшим его в своей дружбе. О заговоре говорили почти открыто. Заместитель министра иностранных дел Бастиниани [43] и министр путей сообщения В.Чини твердили, что Муссолини разрушил Италию, что он сошел с ума, и его следует убрать. В свою очередь, новый министр народной культуры Г. Полверелли [44] считал Дуче единственным человеком, способным спасти страну, а Эрмано Амикуччи полагал, что сумасшедшие – это те, кто стремится убрать Муссолини и что «они приведут нас к краху».

Таким образом, фашистский вождь при достаточной решительности еще мог, опираясь на часть верных кадров, подавить сопротивление. Но он был деморализован масштабами обнаружившегося предательства и не решился на суровые меры, которые могли очистить атмосферу, поскольку, как показало дальнейшее поведение конформистов, они лавировали между участниками конфликта, пугаясь личной ответственности за свои действия.

24-25 июля 1943 г. прошло роковое для Муссолини заседание Великого фашистского совета. За трое суток перед этим Дино Гранди отправился к президенту Итальянской Академии Федерцони [45] с проектом резолюции о «немедленном восстановлении всех функций государства» и с просьбой к королю «принять судьбоносное решение» – отстранить Муссолини от власти. Федерцони одобрил эти меры, а три влиятельных члена ВФС – Бастиниани, Боттаи и У.Альбини [46] согласились поддержать резолюцию Гранди.

Самым авторитетным из них был Д.Боттаи – способный администратор и неплохой писатель. В свое время он, как министр промышленности, принял фашистский Трудовой устав, а в должности министра образования – Школьный устав, поставивший образовательную систему под контроль фашистов. Его «преданность» Муссолини исчезла после объявления войны Англии и Франции. Осторожный Боттаи, не разделявший резкой антипатии к Дуче, провел зондаж в посольствах нейтральных стран о возможности сепаратного мира. Он не собирался всерьез критиковать Муссолини на заседании ВФС, но мог проголосовать за резолюцию Гранди, если она получит серьезную поддержку. От Умберто Альбини, сменившего Буффарини-Гвиди на посту заместителя госсекретаря по внутренним делам, также не ожидали активности.

Нерешительная позиция Бастиниани и Альбини нашла понимание у некоторых членов ВФС. Двое из живых /после смерти Бальбо в авиакатастрофе/ членов четверки, возглавившей Поход на Рим в 1922 г.: Де Веки и Де Боно; президент Национальной фашистской конфедерации сельскохозяйственных рабочих А.Биньярди [47] , президент Сената граф Суардо [48], министр промышленности Чианетти [49] и бывший министр финансов Де Стефании [50] – согласились поддержать резолюцию Гранди, но никто не хотел открыто заявить о своей позиции на заседании, пока не определится его благоприятный исход. Казалось, и секретарь партии Карло Скорца готов был поддержать Гранди. Однако он тут же показал копию резолюции Муссолини, которого она не обеспокоила. «Это неприемлемо и достойно презрения», – сказал Дуче. Тогда Скорца составил собственную резолюцию, с оговорками поддерживавшую фашистского вождя.