Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

2. Установить председателям 250 районных исполнительных комитетов и первым секретарям 250 райкомов ВКП(б) наиболее крупных районов по особому списку, утверждаемому Оргбюро ЦК ВКП(б), ставки зарплаты в размере 750 рублей; заместителям председателя райисполкомов и вторым секретарям райкомов ВКП(б) этих районов – 650 рублей.

3. Увеличение ставок зарплаты произвести в пределах утвержденных на 1936 год смет.

Председатель СНК СССР Молотов

Секретарь ЦК ВКП(б) Сталин" [45].

Так это делалось тогда и так делается теперь.

Как и при Сталине, без официальной публикации в печати в конце 1989 года были значительно повышены и без того немалые оклады номенклатурного партаппарата.

Инструктору обкома КПСС – с 250 до 370-400 руб.

зав. отделом обкома – с 380 до 600 руб.

секретарю обкома – с 450-500 до 700-750 руб.

первому секретарю обкома – с 550 до 850 руб[46].

Как читатель видит, все эти оклады значительно выше средней статистической, не говоря уж о фактической заработной плате советского трудящегося. Это помимо заказов, отличной столовой, автомашин, квартир и дач. Повышение окладов было произведено не только на уровне обкомов, но и на других уровнях, в том числе в Политбюро. Теперь члены и кандидаты в члены Политбюро получают 1100, а Генеральный секретарь ЦК – 1200 рублей в месяц, хотя в действительности им, как и при Сталине, никаких денег не нужно – все они получают бесплатно.

Пользуясь тем, что первая половина 30-х годов была периодом карточной системы на продовольствие и промтовары, были введены дополнительные выдачи для номенклатуры, закрытые распределители, споцстоловые и спецпайки. Так расцветилась своими природными красотами спецстрана Номенклатурия.

С нынешними условиями труда и быта в спецстране мы уже ознакомились, повидали жилые дома, дачи, пансионаты. Взглянем теперь на другой комплекс – на санатории, больницы и поликлиники.

Среди многочисленных курортов СССР нелегко найти такой, где не было бы санатория ЦК партии или правительства – союзного или республиканского. И если даже прихоть судьбы или самого завсектором забросит его на совсем уж маленький курорт, вроде моего родного городка Бердянска на Азовском море, то и там ему не придется унизиться и жить в санатории вместе с обычным людом: и там будет дача горкома партии, где сможет поселиться номенклатурный отдыхающий. Напротив: ни за какие деньги не сможет простой советский гражданин попасть в такие санатории или на такую дачу.

В этих местах отдыха номенклатурщики находятся среди своих. Любопытное и, вероятно, неожиданное для читателя следствие этого – поразительная вольность нравов, процветающая в номенклатурных санаториях. Изображающие из себя в течение 11месяцев в году примерных семьянинов, верных жен и непорочных дев, номенклатурные чины обоего пола жадно наверстывают упущенное. Это разрешается, никаких персональных дел заведено не будет.

Оговоримся, что такова же традиция и в обычных санаториях и домах отдыха. В серии анекдотов "Сказания иностранцев о Московском государстве" есть и такое замечание: "Советские люди деликатны; то, что на Западе называется публичными домами, они именуют домами отдыха". Однако номенклатурные санатории не только не составляют исключения, но интенсивность разгула там выше – прямо пропорционально интенсивности 11-месячного ханжества и качеству питания отдыхающих. А питание отличное, и помещение отличное, и много врачей и – что особенно приятно – миловидных медсестер.

Вообще забота о здоровье – характерная черта номенклатурщика. Послушать его, так он прямо надрывается на работе. Выразите ему недоумение, что при всем том он отлично выглядит, – и вы неизменно услышите грустный ответ: "Внешность обманчива…" В действительности обманчива не цветущая внешность завсектором, а создаваемая им видимость перенапряжения на работе.

Его и его семью обслуживало Четвертое лечебное управление Министерства здравоохранения СССР. Прежде оно именовалось Лечсанупр Кремля. Теперь оно формально ликвидировано, но продолжает свою деятельность под названием "Лечебно-оздоровительное объединение при Совете Министров СССР": ведь не может же номенклатура обойтись без специальной, только для нее предназначенной лечебной системы. Так что и сегодня ответственный номенклатурщик и его домочадцы прикреплены к кремлевской больнице и поликлинике, у них там есть постоянный лечащий врач.

Это роскошно выглядящий лечебный комбинат, расположившийся в ряде зданий. Продолжают открывать все новые филиалы кремлевской больницы: громадный, на 2 тысячи мест, профилакторий для сотрудников партийного аппарата на Ленинских горах, новый корпус в лесном массиве в конце Открытого шоссе, другой новый корпус при санатории ЦК на "Ближней даче" Сталина. Правда, о врачах там ехидно говорят: "Полы паркетные, врачи анкетные". Врачи там действительно подобраны по пресловутым "политическим качествам", но фактически они и не лечат: в любом сколько-нибудь серьезном случае они ведут заболевшего номенклатурщика к консультанту. А консультанты – виднейшие советские ученые-медики, члены Академии медицинских наук СССР. Лучшие из них состоят личными врачами правящей верхушки класса номенклатуры. Когда Сталин сфабриковал "дело врачей", то в подземной следственной тюрьме на Лубянке оказался весь цвет советской медицины, потому что он-то и лечил членов Политбюро. Знаниям же "анкетных врачей" старый диктатор не доверял и, заболев в разгаре "дела врачей", остался без врачебной помощи и умер от инсульта, в то время как его лейб-врач профессор Виноградов, по его же приказу до полусмерти забитый и закованный в цепи, валялся в подвале Лубянки.

Запуганные кремлевские врачи стараются лечить своих грозных пациентов по мере возможности консилиумом, чтобы никто в отдельности не нес ответственности за результаты лечения.

В обычных больницах кроватями заставлены все коридоры, медперсонала не хватает, а кормят так плохо, что без передач от родных прожить нельзя. В кремлевской больнице – выписанная из-за границы аппаратура и лекарства (на отечественную технику и фармакологию в таком важнейшем вопросе, как собственное лечение, номенклатура не полагается). Питание больных и уход за ними отличные, персонала много, комнаты отдельные.

А номенклатурщики поважнее получают особые комнаты – "люкс" и "полулюкс". "Полулюкс" описан советским писателем так: "…Полулюкс вмещал кабинет и спальню, балкон, ванную комнату, прихожую с выходом прямо на лестницу, устланную ковровой дорожкой, В этом светлом, просторном обиталище… мягкие кресла, ковры, дорогие статуэтки, тяжелые позолоченные рамы развешанных по стенам картин"[47].

А о "люксе" коротко пишет бывший кандидат в члены Политбюро Б. Н. Ельцин: современнейшее медицинское оборудование, все импортное. Больничная "палата" – это огромная квартира, всюду роскошь: посуда, хрусталь, ковры, люстры…[48].

Обычный советский трудящийся попадает в районную больницу, когда его дело совсем уже плохо. А в сияющие хоромы кремлевской больницы номенклатурные чины и члены их семей нередко просто ложатся отдыхать.

Для выздоравливающих и для хронически больных поменклатурщиков есть загородное отделение кремлевской больницы, расположенное в лесопарке Кунцево.

Нет нужды говорить, что при малейшем недомогании завсектором отправится к врачу или вызовет его. В начале каждого года он проходит обязательное профилактическое медицинское обследование – так называемую диспансеризацию.

Посмотрим теперь из окна нашего туристического автобуса на следующий комплекс Номенклатурии – транспорт.

Как мы сказали, завсектором может приятно жить, работать и отдыхать, не соприкасаясь с населением СССР. Но все-таки его спецстрана расположена в СССР. Как же ухитриться не соприкоснуться с "туземцами" даже при разъездах по огромному Советскому Союзу?

И для этого сделано все необходимое.

Железнодорожные или авиационные билеты завсектором получает прямо в ЦК. В узком переулке за комплексом зданий ЦК КПСС в невзрачном домике расположен сектор транспортного обслуживания, относящийся к Управлению делами ЦК. Уже упоминавшийся американский корреспондент Хедрик Смит с наивным западным негодованием передает рассказ разоткровенничавшегося интуристовского гида о том, что во всех самолетах, поездах и отелях всегда резервируется определенное количество мест на случай, если вдруг "власти" пожелают ими воспользоваться. Для советского человека это привычная азбука повседневности: он знает, что существует так называемая "правительственная броня" на самые лучшие места, и пускаются эти места в продажу для обычных граждан не раньше, чем за полчаса до отхода поезда, парохода или самолета, а в отелях часть забронированных мест вообще не занимается, так как отель никуда не отходит, и номенклатурщики могут появиться в любой момент. Сектор транспортного обслуживания ЦК КПСС – одно из главных мест, где номенклатура получает билеты на забронированные места.