Послесловие к мятежу.1991 2000. Книга 2

В дальнейшем Шумейко подтверждал не раз свою лживость тем, что отрицал спад в производстве, объявляя разговоры о нем “политическим блефом”. В интервью японской “Санкэй синбун” (19.11.92) он плотно консолидировался с Е.Гайдаром и даже обещал не остаться в кабинете министров, если Гайдар, исполняющий обязанности премьера, уйдет в отставку. По доброй воле, как оказалось, Шумейко уйти был не в состоянии. Говорить правду — тоже.

Участвуя в реорганизации органов управления Шумейко требует их резкого сокращения (06.10.92), а через пару месяцев (17.12.92) на заседании правительства ратует за увеличение численности центрального аппарата министерств и ведомств.

На пресс-конференции 19 марта 1993 г. Шумейко говорит о том, что “никто в правительстве России не рассчитывает на западную помощь”, а 31 марта в Риме заявляет: “Может быть, вчера, для стран Запада было еще рано оказывать помощь: они должны были убедиться, что Россия достаточно основательно встала на путь демократических преобразований. Но если сегодня такая помощь не опоздает, то завтра может быть уже поздно”.

Коль скоро Шумейко готов был во всем поддерживать Ельцина (включая нарушения Конституции), то оставить такого политика без поддержки “демократы” не могли. После временного отстранения Шумейко от должности по причине обвинений в коррупции, “Демроссия” выступила с заявлением (03.09.93), в котором говорилось: “не так-то много в высших эшелонах власти сильных, преданных рыночным реформам хозяйственников, чтобы разбрасываться ими по первому навету реакционеров, озлобленных принципиальной позицией В.Ф.Шумейко и его работой по организации и проведению апрельского референдума, наконец, его растущей популярностью; опасающихся первого вице-премьера, как человека, способного через несколько лет выступить в роли кандидата на президентских выборах”.

После выхода пресловутого указа Ельцина № 1400, Шумейко втолковывал журналистам, что речь не идет о роспуске Верховного Совета и Съезда народных депутатов (чуть позже он говорил о необходимости “не перейти грань между роспуском и разгоном парламента”), обещал, что Федеральное собрание сможет назначить выборы президента. Шумейко сообщал журналистам, что переговоры с Белым домом будут продолжаться, что в МВД нет гранатометов и тяжелых пулеметов, которые якобы заготовлены защитниками парламента. Все это тоже было форменное вранье.

В процессе обострения противостояния между путчистами (Ельцин-Черномырдин) и защитниками Конституции (парламент), Шумейко заявлял, что не может быть и речи о “нулевом варианте”, при котором будет восстановлено положение, имевшееся до выхода ельцинского указа. Потом он требовал “применения более жестких санкций в отношении Александра Руцкого и бывших народных депутатов, игнорирующих указ Президента”, ратовал за “решительное реагирование на проявления несогласия с Указом Президента России”. Придет время, и эти подлые слова Шумейко придется напомнить.

После октябрьского переворота Шумейко заявил (13 октября 1993), что не намерен выдвигать свою кандидатуру на предстоящих выборах. И опять солгал. Лживость обеспечила ему и поддержку избирателей Калининградской области — в основном за счет того, что он привез им, пользуясь своим служебным положением, ельцинский указ о свободной экономической зоне. Впрочем, тогда контролировать подлинность объявленных результатов голосования было некому.

Став после переворота “министром пропаганды”, Шумейко объявил, что закрытие газет — “издержки первых дней”, и предложил “во имя обеспечения спокойствия и порядка” перейти на систему самоцензуры. А коль скоро он считал СМИ — способом формирования государственной идеологии, то можно было понять в каком ключе СМИ должны были “самоцензурироваться”.

Тогда же Шумейко объявил, что государственная идеология должна строиться на идеях патриотизма, духовности, культуре, законности. Именно это направление мысли попытался зафиксировать своей предвыборной программе 1993 года блок “Выбор России”. Но кто же поверит патентованным вралям? Патриотизма “Выброса” никто даже не заметил, а над шумейкинскими рассуждениями о пользе конституционной монархии откровенно потешались.

Шумейко с 1993 носился с идеей правящей партии демократов. После выборов 1995 он попытался создать движение “Реформы — новый курс”, которое призвано было аккумулировать весь финансовый потенциал избирательной кампании “демократов” на выборах президента. Но головной организацией РНК стать не удалось, и первоначально раздувшееся от финансовых вливаний движения, испустило дух, подобно воздушному шарику. Чубайс сумел перехватить у Шумейко инициативу, подсказав Ельцину фразу о демократах — “куда же они денутся”, и экономию затрат, выделяемых только на избирательный штаб.

* * *

В мае 1993 года Шумейко был обвинен в коррупции вице-президентом Александром Руцким, а затем заместителем Генерального прокурора Николаем Макаровым. И основания для этого были.

Проходимец Д.Якубовский передал в прессу запись своего телефонного разговора с неким Бирштейном, в котором последний предлагал Якубовскому дать компромат на Шумейко. Согласно стенограмме, после того как Шумейко подписал распоряжение о проверке фонда “Возрождение”, Руцкой и Хасбулатов “решили ударить по нему”. Вице-президент Руцкой попросил Бирштейна, чтобы тот уговорил Якубовского “отдать Шумейко” (АиФ, июль 1993 г.). Вероятно, было что отдать.

Фирма “Теламон”, на счет которой по указанию Шумейко были переведены 15 млн. долларов, была создана при участии Якубовского, который работал внештатным советником вице-премьера. За 10,2 миллиона долларов три фирмы (ВАМО, “Теламон” и “Честер” — последняя принадлежала бывшему Главному государственному арбитру РФ Гребенникову) взялись поставить оборудование для завода по производству детского питания, который был куплен за 1,7 миллионов долларов. 9,5 млн. долларов, по подсчетам экспертов, пропали.

Те самые эксперты “Союзэкспертизы” при Торгово-промышленной палате, которые установили, что в деле о “детском питании” было совершено мошенничество, были затравлены: один из них слег в больницу с инфарктом, другой — уволился “по собственному желанию”. Два следователя, которые вели дело, были от него отлучены, один также уволился на все четыре стороны (КП, 04.11.94).

В начале сентября 1993 Шумейко был одновременно с Руцким временно отстранен Указом Президента от исполнения своих обязанностей до завершения следствия по выдвинутым против них обвинениям в коррупции. Затем состоялся октябрьский путч ельцинистов. Прокуратура, ввиду угрозы прямых политических репрессий со стороны мятежников, отказалась от выдвижения обвинения в адрес Шумейко, а потом он был восстановлен на своем посту — сразу же после подписания Ельциным Указа о новых выборах, роспуске Верховного Совета и Съезда народных депутатов.

Шумейко полностью поддержал указ Ельцина о роспуске парламента и высказался против любых компромиссов с депутатами, заявив, что президент и правительство “действуют строго в рамках закона”. Именно Шумейко принадлежит предложение об отключении в здании парламента света, воды, газа. Это предложение было высказано им публично перед журналистами, а исполнено Лужковым.

Будучи назначенным Ельциным в период октябрьского мятежа заодно еще и министром печати, Шумейко ввел негласную цензуру, утверждая, что редакторы газет в этот период заменяли свои материалы белыми пятнами “в целях саморекламы”. Журналисты попрание их священных прав запомнили.

В июне-октябре 1993 года Шумейко стал одним из создателей блока “Выбор России”, вторым в списке кандидатов блока в Государственную Думу. Однако в последний момент он предпочел баллотироваться в Совет Федерации. Причем баллотировался не у себя в Краснодаре, где получил в свое время кредит доверия на парламентских выборах, а почему-то в Калининградской области. Трудно сомневаться, что это решение было согласовано с Кремлем и основано на определенных гарантиях, включающих, надо полагать и обещание поста спикера верхней палаты парламента.