Закат империи США

Из-за спада экономической активности в 1970-х годах, который серьёзно повлиял на платёжные балансы стран Юга, заставив их искать заимствования на мировом рынке, в дело вмешался Международный валютный фонд, предложив займы и пакет мер, называемый «структурным реформированием», что означало следование новой идеологии «Вашингтонского консенсуса». Для обеспечения длительного воздействия вновь созданная Всемирная торговая организация была запрограммирована на введение в действие ряда мер, лишающих страны Юга права изменять что-либо в новой практике во имя продвижения свободной торговли. Такая политика оказалась вполне успешной. К 1990-м годам США получили много экономических преимуществ. Одна за другой страны не только развивающегося мира, но и социалистического блока не выдерживали давления. Язык модернизации исчез, ему на смену пришёл жаргон глобализации — в СМИ, в докладах учёных и, прежде всего, в среде политиков ранее считавшихся левоцентристскими партий.

Конечно, в это время возникали и проблемы, например распад Советского Союза и тот факт, что неолиберализм не приносил результата для стран Юга. Распад Советского Союза был неожиданным и, по правде сказать, нежелательным для Соединённых Штатов. Ликвидация СССР как структуры означала потерю символического противника, обеспечивавшего единство политических альянсов США. Больше не существовало гипотетического врага, против которого объединялись местное население и союзные государства. Кроме этого, крах Советского Союза положил конец длившемуся несколько десятилетий тайному партнёрству двух стран. Больше не нужно было сдерживать (или пытаться сдерживать) конкурирующего Большого брата, для того чтобы контролировать его союзников в странах третьего мира.

Не имея возможности остановить распад СССР, США извлекли из него пользу, объявив о победе в «холодной войне». Но с геополитической точки зрения, это была удивительно бессмысленная победа. Первым явным её последствием стало вторжение Саддама Хуссейна в Кувейт. Советский Союз уже не мог удержать Ирак от нападения под предлогом нарушения ядерного «равновесия страха» между США и СССР. Конечно, как только Ирак вошёл в Кувейт, тем самым скрыто угрожая Саудовской Аравии, США почувствовали, что им необходимо действовать. Они создали массированную военную коалицию и уговорили четыре страны (Германию, Японию, Саудовскую Аравию и Кувейт) осуществить основное финансирование операции, сведя затраты США почти к нулю. Хуссейн и его режим выжили, превратившись, однако, в красноречивое напоминание о пределах реального могущества США.

Тем временем ныне распавшийся «социалистический» блок, а также многочисленные страны Азии, Африки и Латинской Америки, придерживающиеся концепции модернизации, вступили на путь глобализации и предписываемых ею реформ. Тем не менее, преимущества, якобы предлагаемые глобализацией, реализованы были далеко не по всему миру. В действительности гражданам развивающегося мира не потребовалось много времени, для того чтобы понять, что неолиберализм был таким же фальшивым обещанием, как и модернизация (девелопментализм), особенно если учесть, насколько он способствовал мировому равенству.

К середине 1990-х годов волна начала двигаться в обратном направлении. 1 января 1994 года — в день, когда вступило в силу Североамериканское соглашение о свободной торговле, в одном из беднейших регионов Мексики, в штате Чьяпас, подняли восстание сапатисты. Они требовали автономии для коренного населения региона и продолжили борьбу всех тех, кто боролся за равенство в различных сферах общественной жизни. Они обратились к мировому сообществу за поддержкой, что сделало их кумирами народов Юга.

За этим событием последовали известные протесты во время проведения Конференции Всемирной торговой организации в Сиэтле в 1999 году, когда демонстранты из разных стран мира, в частности из США, сорвали встречу ВТО и вынудили участников отменить заседания. Самым неожиданным в этой демонстрации стало то, что ей удалось объединить три различные группировки, которые раньше старались держаться друг от друга подальше: профсоюзы, защитников окружающей среды и анархистов.

Выступление в Сиэтле оказалось таким успешным с политической точки зрения, что аналогичные протесты проходят теперь по всему миру, где бы и когда бы ни проводили встречи межгосударственные институты. В ответ эти организации стали устраивать свои встречи в странах, которые часто отказывают во въездных визах, или в местах, куда сложно добраться. Наиболее могущественные мировые игроки были вынуждены покидать свои собственные страны, и их стратегия противодействия упадку, кажется, становится всё менее и менее успешной.

В 2001 году президентом США стал Джордж Буш-младший, окружённый стаей неоконсервативных политиков и советников. Согласно анализу, проведённому этими лицами, могущество Соединённых Штатов действительно рушилось. Тем не менее, по их мнению, это происходило не из-за структурного давления изнутри мировой системы, а из-за ошибочного руководства всех предыдущих администраций, начиная с президента Никсона и заканчивая Клинтоном (включая Рейгана). По их теории, единоличное вторжение в Ирак определённо должно было продемонстрировать военную мощь Соединённых Штатов Америки, бессмысленность политической независимости Западной Европы и Японии, необходимость скорейшего принятия условий Израиля современными арабскими режимами для разрешения палестино-израильского конфликта и показать «ненадёжным» государствам, насколько опасным для них может стать работа над приобретением собственного ядерного оружия. Если говорить кратко, то США верили в то, что политика с позиции силы сработает и в этот раз.

Террористическая атака Аль-Каиды 11 сентября2001 года стала пусковым механизмом ввода в действие этой программы. Президент Джордж Буш-младший перешёл к вторжению в Ирак вопреки значительному сопротивлению со стороны своих традиционных союзников и огромным сомнениям в военных кругах и разведывательном ведомстве. Спустя несколько недель после начала вторжения президент Буш объявил о победе. Но, конечно, война только начиналась, и ситуация быстро ухудшалась как с военной, так и с политической точки зрения. В 2007 году большинству людей, включая американцев, стало ясно, что на самом деле война проиграна.

Весь анализ, подготовленный неоконсерваторами, оказался неверным. Войну было нелегко выиграть. Колеблющиеся союзники не были запуганы до такой степени, чтобы отказаться от своих стремлений к независимости. Северная Корея и Иран, напротив, ускорили разработку своих ядерных программ, понимая, что причина, по которой США без колебаний вторглись в Ирак, заключалась в том, что тот ещё не обладал ядерным оружием. Арабские режимы ничуть не приблизились к принятию израильских условий решения проблемы. Короче говоря, весь этот дерзкий проект обернулся поражением.

Но наиболее важным последствием этого стала демонстрация жёстких ограничений военного могущества США, которое оказалось, по сути, бесполезным. Военная мощь признаётся в целом неэффективной, если государство не может выделить достаточное количество наземных войск для закрепления своего положения на завоёванной территории, что и произошло в случае с военным вторжением США в Ирак. В случае использования государством военной силы, любой результат, кроме полной победы, в действительности лишь уменьшает реальную военную силу данного государства. Именно по этой причине к 2007 году весьма распространёнными стали разговоры об упадке былого могущества Соединённых Штатов.

Многие в США считают, что решением этой дилеммы является возврат к программе «многосторонних отношений» 1970-х, 1980-х и 1990-х годов. Тем не менее Джордж Буш-младший игнорировал обсуждение этой темы. Никто не готов позволить США оставаться бесспорным лидером в мировой системе, даже если они во всеуслышание заявляют о многосторонних отношениях. Реальность сейчас такова, что США занимают позицию одной из сильных держав многополярного мира, но им предстоит стать ещё менее влиятельными, по мере того как мир будет двигаться вперёд в новой геополитической ситуации.