Концептуальная власть на Руси

«- Очень многие не нарадуются, что получили возможность работать в системе «Интернет». А ведь массовое подключение к ней - практически то же самое, что и продажа средств связи.

– К сожалению, хозяевами в сети «Интернет» являемся не мы, а американцы. Следовательно, они и устанавливают правила игры, по которым ведется обмен информацией. Сейчас в России открываются пункты «Интернет», её станции, которые за небольшую плату устанавливают свою технику. В замен этого иностранцы получают колоссальный объем информации, накопленной в наших научных центрах. Теперь Западу не составит труда отслеживать проблематику, которой они занимаются [11]. И ко всему прочему не надо забывать о «логических бомбах», которыми может быть нашпигована зарубежная техника. Представьте, что будет, если в один прекрасный момент по специальной команде вся она выйдет из строя? Система государственного управления окажется парализованной! Кто даст гарантию, что закупаемая техника безопасна в этом отношении [12]?

- Вернемся к «Интернету». Разве у нас никто не контролирует, что можно, а что нельзя выбрасывать в эту сеть?

– Закон об информационной безопасности только готовится. Конкретные регламенты по работе в сети «Интернет» отсутствуют, хотя мы пользуемся ею уже около пяти лет. «…» Когда американцы осознали негативы своей глобальной связи, они немедленно приняли самые решительные меры по закрытию каналов утечки информации. Оперативности их законодателей, проделавших эту работу во второй половине нынешнего года, можно только позавидовать.»

Как видно из сопоставления обеспокоенности обоих политработников, их волнуют разные проблемы, поскольку они работают на разных уровнях иерархии в понимании информационной безопасности. Отечественного волнует утечка информации за рубеж, а зарубежного волнует распространение по сети Интернет нежелательной информации.

При этом анализ показывает, что можно воспитать в своем обществе культуру обращения с прикладной информацией, построить соответствующее законодательство и свести тем самым ущерб от утечки информации к минимуму, не нарушающему устойчивости процесса управления в своей системе.

От внедрения же информации защититься гораздо сложнее. Дело в том, что внедрение информации во многом аналогично первому совокуплению: после него возможно сделать аборт и выскоблить матку, девственную плеву возможно «заштопать», но «штопанных» сексуально наивных девственниц всё же не бывает… Так же обстоит дело и в проблематике информационной безопасности: единожды внедренная в общество информация не может быть из него вычищена, но может быть только многократно переосмыслена. При этом новое осмысление хорошо известных, или ставших доступными сведений, прежде таимых сведений, может сделать невозможным управление по ранее проводившейся в жизнь концепции.

Лос-Анжелесского «политработника» волнует именно эта сторона проблемы, и его не беспокоит то, что беспокоит отечественного:

«- «Интернет» - это еще и бесконечный поток компьютерных игр. На их создание тратятся немалые средства, и всё ради развлечения?

– В большинстве своем - это боевики, пропагандирующие превосходство американского оружия и внушающего слепое преклонение перед Америкой. Вы не найдет ни одной игры, где наш самолет или танк мог бы противостоять американцам [13]. Помимо этого боевики воспитывают в человеке культ силы, точнее - насилия. «…»… недавно появилась компьютерная игра «Осада Белого дома»… В описании этой «развивающей игры для малышей» говорится: «Хотите помочь демократическим силам России выдержать последнюю атаку и поучаствовать в событиях тех дней? Если да, то скорее приступайте к осаде «Белого дома». «…» Смотрите, с чего начинается игра. Выбегает кривоногий военнослужащий в каске и кричит: «Мочи!» После этого танк стреляет по Верховному Совету, и здание загорается. И кого же показывают на противоположной стороне? Каких-то страшилищ. Глядя на них, не возникает даже капли сомнения, что они должны быть уничтожены. Вот вам и безобидная игра! «…»

Есть и другие, не менее «интересные» игры. Например, «Морской бой», где в качестве противников выступают российские и украинские флоты [14]. В чем смысл её? Сформировать на подсознательном уровне образ врага. Из братского украинского народа [15]!

- Вы не переоцениваете роль компьютерных игр?

– На освоение одной компьютерной игры требуется от 30 до 100 сеансов. Представляете, какой отпечаток оставляет она в сознании человека!»

Последнее высказывание интересно сопоставить с мнением Лос-Анжелесского сионистского политработника. Того беспокоит, что некоторая часть пользователей Интернет, оказывается не настолько глупа и психически примитивна, чтобы тратить время на 30-100 сеансов освоения игр, которые все без исключения по их существу похожи одна на другую, тем более, что сводятся к нажиманию кнопок на клавиатуре или «джойстике», а отличаются одна от другой - только картинками возникающими при этом на мониторе.

Раввина беспокоит то, что та часть пользователей Интернет, которая за компьютером и в спортзале следует культу насилия, сама не способна произвести селекцию целей, в отношении которых она потенциальна готова применить насилие. Но та часть пользователей, для которой Интернет является средством доступа к информации, к которой нет доступа через печать и лицензированное телевидение и видео, способна выдать целеуказание «силовикам» и политикам, запрограммированным компьютерными играми на насилие и безучастное взирание на насилие, применяемое на их глазах к другим.

Еврейского политработника из Лос-Анжелеса беспокоит то, что целеуказание будет выдано «ультраправыми» в отношении раввината и в отношении лояльной к раввинской политработе массовки. А на интеллектуальном уровне противоборства, оказать противодействие разнородным «ультраправым» раввинату оказывается не под силу, по какой причине и возникает стремление заблокировать Интернет юридически, как канал распространения нежелательной информации, нарушающей информационную безопасность управления по библейской концепции.

Причем, если с точки зрения В. Денисова хозяевами Интернет являются американцы, а не мы; то с точки зрения подконтрольных раввинату кругов, хозяевами в Интернет, действительно созданной наукой и бизнесом США, являются «хэкеры», которые по сети, ставшей реально общим достоянием, вопреки психологии частной или корпоративной собственности, как невидимки:

– входят, куда желают;

– оставляют информацию, какую желают;

– получают информацию, какую желают, без санкции её юридических владельцев.

Все это в совокупности подрывает институт частной собственности и де-факто устанавливая принцип общественной собственности в отношении информации [16].

При этом, если смотреть на хэкеров отстраненно, то в сфере информационного обмена в обществе они действуют на основе некогда провозглашенного основного принципа социализма: от каждого по способности - каждому по труду.

С точки зрения хэкера, если священно право на ростовщичество банка (начислять проценты по кредиту) и тем самым перекачивать покупательную способность из общества в банк, то столь же священно и право хэкера оплатить свою деятельность в Интернет со счета того же самого банка или университета, в котором учат, что банковское ростовщичество общественно необходимо для развития экономики. Он употребляет, как считает нужным, только маленькую долю той покупательной способности, которую банк ростовщичеством украл у общества, в том числе и у хэкера.

В Интернет наиболее ярко видно, что оплата хэкером своей деятельности с чужого счета, и ростовщическая кража покупательной способности - выполняется в общем-то одними и теми же компьютерными операциями и арифметическими действиями. В таких информационных условиях доказывать священность еврейского библейского расизма и еврейского же глобального банковского ростовщичества и антиобщественность хэкерства и иного антиеврейского расизма - это как раз та тема, обсуждение которой Запад предпочитает избежать, в том числе и в Интернет.