-->

Качели. Конфликт элит - или развал России?

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Качели. Конфликт элит - или развал России?, Кургинян Сергей Ервандович-- . Жанр: Политика. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Качели. Конфликт элит - или развал России?
Название: Качели. Конфликт элит - или развал России?
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 142
Читать онлайн

Качели. Конфликт элит - или развал России? читать книгу онлайн

Качели. Конфликт элит - или развал России? - читать бесплатно онлайн , автор Кургинян Сергей Ервандович

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

Перейти на страницу:

А на кого он будет действовать иначе? На наивных тетенек, сохранивших моду образца 1989 года? Но такие тетеньки хотят пристойности. И любая такая тетенька худо-бедно понимает разницу между голой декларацией (она же «предъява») и образом.

Есть «черный пиар». Но даже «черный пиар» — это не лубок, а нечто другое. Даже по законам пиара нельзя просто назвать себя хорошим, а врага плохим. Не ты это должен говорить, а слушатель должен сделать такой вывод. То есть Латынина должна сказать что-нибудь умное и благородное, а не «тащиться» от «отморозков». Потому что, когда она произнесет умное и благородное, ей скажут: «О, дщерь Сахарова! О, воплощение интеллигентности!» А если она будет говорить «на фене», то и оценят ее соответственно.

Значит, адресат и не тетенька, и не скептичный просвещенный циник. А кто? Либо прямой заказчик, который не очень разборчив. Либо тот слой, который, меняя ватник на красный пиджак, а красный пиджак на более современный прикид, одновременно меняет «Мурку» на Латынину и ей подобных. Интеллигентность? Да пошли вы!

В том-то и дело, что Латынина давно и до боли знает, что интеллигентности этой цена копейка в базарный день. Она это усвоила твердо еще с подростковых времен, когда цена была все же чуть-чуть повыше. Если на «фене» пишет зэк, для которого и эта «феня» является духовным усилием, — это одно дело. Когда на такой же «фене» с использованием лубочных схем, густопсовой лжи, сусально-блатной романтики пишет дитя рафинированной интеллигенции — это другое дело. Это и есть сознательное упрощенчество.

Упрощенчество — не примитив. Новая «интеллигенция» ищет новое быдло для нового карнавального упражнения, для нового, еще более глубокого сброса народа и страны. Интеллигенция — это тот слой, который профессионально и морально обязан обеспечивать прогресс, то есть восхождение от простого к сложному. Когда же слой, не желая отказываться от ролевых позиций, начинает сознательно заниматься прямо обратным — это диагноз.

Это не свойство отдельно взятой Латыниной. Латынина — героиня нашего времени, а не отдельный экземпляр. Даже не частный пример на некую общую тему. Не было бы это так, зачем я стал бы заниматься Латыниной?

Интеллигенция должна тянуть наверх. А она делает обратное.

Стругацкие говорили о прогрессорах. То есть о тех, кто, спустившись, как ангелы, с небес иной культуры (вопрос, какой именно!?), ведут путем восхождения неспособных на оное самостоятельно обитателей низших миров. Все это было достаточно отвратно даже в таком декларативно-возвеличивающем стиле. Но когда вдруг оказалось, что прогрессоры — это буквально регрессоры, когда камлания о восхождении сменились короткими циничными заявлениями, демонстрирующими, что «знаем, что ведем вниз, и ведем», тогда…

Тогда возникло то, что возникло. Некая «зона», в которой барахтаются лишенные смысла люди. И некая «каста», которая кичится тем, что она каста, но не хочет делать ничего из того, что составляет обязанность данной касты. Она, каста эта, не смысл производит, а «феню» тиражирует. Не правду говорит, а на подхвате работает.

Неодиссидентство образца 2007 года по своей социальной функции в целом тождественно диссидентству образца 1987 года. Это снова тот же карнавальный регрессор. Но если социальная роль не изменилась, то социальное качество изменилось весьма существенно. Неодиссидентство еще говорит о Пушкине и Сахарове. Но говорит о них уже на языке «блатняка».

Почему? Потому что этот язык должен обеспечить связь регрессивной идеологии с регрессивными массами. То есть вести по сути к «румынскому сценарию». Нельзя так смачно живописать особистов и не лелеять внутри желанную румынскую перспективу. Желанную для кого? Кто следующий, прошу прощения, аттрактор? Может, сама эта «интеллигенция»? Ой-ли!

Впрочем, каков бы ни был следующий аттрактор, интеллигенция уже работает на него. И в этом суть! В этом! Иначе что обсуждать-то?

Этот следующий аттрактор не станет «новым крюком», если зацепившаяся страна не сорвется с имеющегося. Поэтому интеллигенция подпиливает нынешний крюк. Какая-то часть может пилить по идеалистической безмозглости или органической безответственности. Но пример Латыниной для меня говорит о другом. Я потому и разбираю все так подробно, что это уже другое. Это сознательное подпиливание чекистского крюка ради падения зацепившегося существа на еще более низкий уровень. А на этом уровне — новый, конкурентный, крюк.

Что же касается метаморфоз самой этой интеллигенции, то они таковы.

В начале интеллигенция наблюдает за «чекистским гадюшником» и подвергает его моральной критике, столь же бессмысленной, сколь и беспощадной. На этой фазе интеллигенция выступает в функции Савонаролы по отношению к поносимому «чекистскому гадюшнику».

Затем постепенно просыпается какое-то влечение к поносимому. Это очень видно на примере Латыниной. Влечение обнаруживает себя в словах, стилевых заимствованиях, интонациях. Савонарола вдруг начинает «косить» под Гомера.

Но Гомер описывал не гадюшник, а сообщество великих героев. Соответственно появляется майор-герой с автоматом, подстерегающий караван. Результат? Образ тотального гадюшника и… преследование одного особо зловредного гада, осмелившегося обособиться от гадюшника.

А дальше… Дальше понятно. Просто шипение. И уже разобраться, где гад, где антигад…

Но, может быть, кто-то хочет не слиться с гадюшником, а вывести страну из инферно, населенного гадами? То есть стать не просто амортизирующим аттрактором, а аттрактором восстановительным, противопоставляющим регрессу контррегресс? Рассмотрим эту возможность. Хотеть-то ведь мало! Для того, чтобы стать таким аттрактором, мало разоблачить других. Даже самым убедительным образом. Надо еще предъявить себя как благо. Причем так же убедительно. Для этого нужно обзавестись своей культурной, идеологической и иной смысловой территорией. Своим языком. Своим аппаратом понимания реальности. Это не значит, что нельзя при необходимости говорить на чужом языке и живописать все, исходя из чужой логики. Но этот язык не должен становиться твоим. Эта логика не должна стать ядром твоего собственного мышления.

Теперь посмотрим, что происходит. А происходит обнуление собственного содержания. И полная зависимость от содержания, которое комментируют. Наша интеллигенция ныне комментирует, и не более того. Нет ее как отдельно действующего начала, выдвигающего свой план, предъявляющего свое идеальное. Есть противник — и упражнения, посвященные описанию противника. Его отвратительных нравов. Грубо говоря — нет собственной позиции, контрастной по отношению к позиции противника.

У любого сатирика она есть. Даже у карикатуриста. Когда сатирик издевается, он показывает дистанцию между имеющимся и должным. Когда карикатурист издевается, он искажает пропорции. Но, чтобы искажать пропорции или показывать дистанцию между наличествующим и должным, надо иметь «палату мер и весов». Ту инстанцию, в которой должное — это должное. А идеальная пропорция… ну, например, отвечает пресловутому «золотому сечению».

Если все это заменяет абсолютный релятивизм, а внутри релятивизма есть только описание чужого поведения, то это поведение автоматически становится нормативным. И это следующая по счету метаморфоза нашей интеллигенции. Право, пора становиться новым Овидием! Потому что метаморфоз слишком много.

В предыдущую эпоху этого не было. Даже когда Окуджава полуиронически пел: «Это для моих друзей строят кабинеты», — он прямо не говорил: «Хочу кабинетик для себя, как у дружбана!» Он не занимался воспеванием кабинетика. Он не превращал свою поэзию в инструкцию для начинающих карьеристов.

Теперь же происходит нечто подобное. Дистанция между критикующим и критикуемым аннулирована. Норма истреблена. Критика превращена в странную форму фактически уже имитационно-восхищенного описания. По Фрейду это называется «скрытым, но непреодолимым влечением». Иначе — «либидо».

Суть описаний Латыниной — это «либидо доминанди». То есть похоть власти. Латынина и сама не считает себя Савонаролой в юбке. Она с очень кислым видом «косит» под морализаторшу. И очень возбуждается, когда начинает критиковать тот или иной объект (Черкесова, абстрактного особиста) с позиций «Гомера зоны». Настоящей криминальной зоны. Это ей нравится.

Перейти на страницу:
Комментариев (0)
название