Качели. Конфликт элит - или развал России?

Знало ли китайское дипломатическое ведомство о том, что, вмешиваясь, оно оказывается инстанцией, поддерживающей нечто «серое» (или, скажем так, не вполне «белое»)?

На наш взгляд, произошедшее можно объяснить тремя способами.

Способ № 1. Китайское дипломатическое ведомство ничего не знало и действовало, исходя из представлений о стандартных процедурах, принятых в торговых отношениях между странами.

Способ № 2. Отдельные китайские чиновники и представители дипкорпуса сами являлись участниками контрабандной операции и действовали, защищая своих российских подельников. Возможно ли это? Думается, что вполне: российская коррупция способна разложить даже самых честных иностранных чиновников.

Однако и тот, и другой способ объяснения не вполне убедительны. Китайские чиновники весьма и весьма осведомлены. А также компетентны. То есть не могут не понимать, что открытое давление на ход следствия ссылкой на авторитет межгосударственных соглашений — крайне редко применяемая «технология» урегулирования торговых конфликтов. Применение такой «технологии» возможно лишь в экстренной ситуации и лишь с санкции высшего руководства страны.

ТОЛЬКО ЭТО В ДАННОМ СЛУЧАЕ И ЯВЛЯЕТСЯ ДЛЯ НАС ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНТЕРЕСНЫМ. Мы ведь не следователи и не таможенники, не так ли?

Так подчеркнем же, что «технология» урегулирования конфликта с помощью адресации к межгосударственным соглашениям требует от применяющих эту «технологию» абсолютной уверенности в том, что китайские власти не заподозрят их самих в причастности к контрабанде. То есть, как минимум, в коррупции. Ведь в Китае, как известно, борьба с коррупцией ведется методами, весьма далекими от либеральных российских. Публичные казни взяточников в Китае — регулярно воспроизводимая норма.

Итак, приходится признать наиболее адекватным только «патерналистский» способ объяснения произошедшего.

Этот способ (он же способ № 3) интерпретирует случившееся как выражение крайнего недовольства серьезных китайских элитных групп тем, что через «контрабандное дело» оказались «засвечены» некие конфиденциальные операции с российскими контрагентами в лице верхушки ФСБ.

Не будем ничего утверждать. Выскажем гипотезы, оценим их правдоподобность и продолжим рассмотрение динамики интересующего нас процесса.

В «выжимке» мы уже рассмотрели одно важное событие, к которому сейчас опять возвращаемся, развивая тот же подход.

14 сентября 2006 года в прессе было объявлено, что А.Патрушев (сын директора ФСБ Н.Патрушева) был назначен советником главы Совета директоров НК «Роснефть» И.Сечина.

Вот так! В терминах элитной игры это называется переконфигурация. Началась ли она вышеупомянутым «перекидыванием элитного мяча», которое осуществил Ю.Бирюков в связи с делом о «китайской контрабанде» — это открытый вопрос. Но закончилась она данным — в элитном плане крайне знаковым — назначением. Участники этого события могут оценивать данный факт совсем по-другому. Но элитная игра ведется по законам, не всегда совпадающим с представлением конкретных его участников о роли и смысле тех или иных (в том числе — и их собственных) действий. Впрочем, в описанном случае все осуществлялось очень умно и решительно.

А.Патрушев получил новую должность отнюдь не без серьезных профессионально-кадровых оснований. Он служил до этого заместителем начальника 9-го отдела управления «П» (промышленность), который в ФСБ обычно называют «нефтяным».

Но не в этом дело.

Патрушев-младший, как сообщалось в прессе, сначала намечался на пост советника главы правления «Роснефти» С.Богданчикова. И это не было бы элитным ходом, который специалисты по элите называют «манифестацией» (скромнее — демаршем).

Однако, в конце концов, он стал советником главы Совета директоров, то есть И.Сечина. А вот это была манифестация. Символический жест. Элитный ритуальный обряд.

Через сына Патрушева кланы Сечина и Патрушева, находившиеся в сложных отношениях (индикатор — судьба Зайцева), перестроили отношения глубоко демонстративным образом. Как говорится, демонстративнее некуда. Те, кто хотел снизить демонстративность, получили от ворот поворот. Было сказано: «Нет, не советником Богданчикова (хотя и так было бы все ясно)! Именно советником Сечина!»

Из этого факта, а также других, изложенных выше, соображений напрашивается вывод, что клановый конфликт между группами Патрушева и Сечина не просто закончился миром, но и привел к созданию нового кланового союза (насколько долговременного и устойчивого, пока сказать трудно). И как раз к моменту формального заключения союза между кланами (т. е. назначения А.Патрушева) были произведены отставки в ФСБ и Генпрокуратуре. Что означало чью-то атаку на теперь уже объединившиеся кланы.

Важность объединения этих кланов трудно преувеличить. Если даже принять версию СМИ и считать, что Устинова и Сечина по делу «Трех китов» атаковал Черкесов, то, атакуя одновременно еще и группу Патрушева по «китайскому делу», Черкесов инициировал сокрушительный для себя самого процесс. Он объединил Сечина с Патрушевым, который перед этим был, может быть, и не врагом Сечина, но, как мы видели, отнюдь не партнером и не союзником. Теперь же все изменилось.

Следя за развитием событий, многие эксперты задавались вопросом: «Что же это за персонаж (клан, «третья сила»), так уверенно атакующий сразу два клана по двум сходным делам и почему-то считающий, что все кончится успехом?»

Мы постоянно следуем логике интерпретации прямых, открытых, однозначных высказываний. И считаем, что по ним (при их адекватном чтении и ранжировании) можно что-то восстановить. Другого пути просто нет. Точнее, любой другой путь будет абсолютно бездоказательным («откуда у вас данные, какова мера их достоверности?»).

Так давайте придерживаться респектабельных открытых источников. Повторяю в который раз, не абсолютизировать содержание тех или иных публикаций, а рассматривать эти публикации как ВЫСКАЗЫВАНИЯ — или, если хотите, акции информационной войны. Факт высказывания — это несомненный (как говорят в науке, верифицируемый) факт. Нечто вроде данных физического эксперимента.

При этом само высказывание, конечно, необязательно содержит факты. Оно может быть умышленной или нечаянной дезинформацией, частичным искажением реальности и так далее. Но это уже дело нашей интерпретации.

В любом случае, мы можем (и должны) зафиксировать, что 14 сентября 2006 года в газете «Коммерсант» лидеры клана, атакующего сразу «трехкитовых» и «ширпотребщиков», названы по именам: «Примечательно, что отставки произошли в момент отсутствия на Лубянке директора ФСБ Николая Патрушева, который, по данным «Ъ», в настоящее время находится в отпуске. Кремлевские источники «Ъ» утверждают, что возможной целью зачисток в ФСБ является смещение самого господина Патрушева. Тем более что автор записки Виктор Черкесов не раз назывался в качестве одного из главных претендентов на кресло директора ФСБ. По данным «Ъ», в этом его поддерживает начальник личной охраны президента Виктор Золотов».

На элитной сцене появляется еще один «засвеченный» игрок — В. Золотов.

Дальше информация о тандеме В.Золотов—В.Черкесов начинает воспроизводиться очень и очень многими.

Таким образом, выстраивается (как минимум, нашими СМИ, что никогда не бывает случайным, но необязательно должно быть правдивым) конфликтная линия между двумя клановыми группами. С одной стороны — «группа Сечина-Устинова», уже имевшая сильные позиции в ФСБ, а в последнее время просто объединившаяся с Патрушевым. С другой стороны — тандем В.Золотов-В.Черкесов.

Имеет ли место этот тандем? Насколько он прочен? И что его породило? Все эти вопросы пока что остаются открытыми. Мы фиксируем лишь то, что на исследуемый момент стало предметом обсуждения. И пытаемся как-то связать фиксируемое с крупными политическими обстоятельствами, которые только и могут быть для нас предметом настоящего интереса.

Обстоятельства же эти таковы.

«Роснефть» фактически стала правопреемником обязательств поглощенного ЮКОСа по поставкам нефти в Китай. В ходе длительного диалога вокруг объемов, цен, маршрутов этих поставок «Роснефть» оказалась своего рода лоббистом взаимовыгодных (для нее самой и для китайских контрагентов) нефтяных отношений. Такого рода отношения слишком стратегичны для того, чтобы оставаться узкоспециализированными. Это мировая практика подобных отношений, и вряд ли случай с «Роснефтью» ее нарушил.