Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США.

Для того чтобы изменить положение с вызывающим поведением судей, следует положить конец пожизненному сроку пребывания федеральных судей в должности, включая и членов Верховного суда. Для этого придется принять поправку к Конституции, но проблема стоит того. На сегодняшний день только три штата предоставляют своим судьям право пожизненного пребывания в должности. В других сорока семи штатах для судей установлены фиксированные сроки пребывания в интервале от четырех до двенадцати лет (с возможностью последующего переизбрания). Предполагалось, что принцип пожизненного пребывания в должности защитит федеральный судейский корпус от внешних влияний и поставит его над политикой, проводимой в интересах политических партий. Однако опыт показывает, что судьи так же подвержены влиянию политики и идеологии, как и все остальные. Фиксированный срок пребывания в должности все-таки обеспечил бы судье значительную независимость, но не позволил бы ему оставаться никому не подотчетным в течение всей своей жизни. Тех судей, которые проявляют враждебное отношение к конституционным правам граждан, можно было бы заменять. Никакие группы сторонников партийной идеологии не смогли бы формировать судейский корпус на десятки лет вперед, и тогда у судей, возможно, появилась бы способность реагировать на нужды людей [841].

Конечно, судей нельзя считать невосприимчивыми к общественному мнению. Они читают не только Конституцию, но и газеты. Они общаются не только друг с другом, но и с друзьями и знакомыми. На некоторых юристов не действуют перемены в общественном мнении, и они не чувствуют тонких нюансов общих ценностей и человеческого восприятия. Суд всегда действует в обстановке, которая формируется более крупными общественными силами, чем он сам. Хотелось бы надеяться, что демократическое воздействие окажется более продуктивным в сдерживании власти олигархической и элитарной судебной системы.

18.

Демократия для избранных

В нашей стране имеется множество групп различных интересов. Если это называется «плюрализмом», тогда Соединенные Штаты — плюралистическое общество, как и любое общество такого размера и такой сложной структуры. Но те, кто называют Соединенные Штаты плюралистическим обществом, по-видимому, хотели бы что-то сказать о распределении власти и характере демократии в этом обществе. Считается, что в плюралистическом обществе правительство не находится под контролем корпоративных элит, которые получают все, что хотят, практически в любой области. Если в нашем обществе существуют элиты, то они специализируются в определенных областях деятельности и их запросы уравновешиваются запросами конкурирующих элит. Ни одна из групп интересов не может бесконечно пользоваться своими преимуществами, и любая достаточно крупная группа может найти в политической системе возможность для оказания выгодного ей влияния. Правительство возвышается над любым отдельным источником влияния, отвечая на запросы многих из них. Так говорят сторонники плюрализма [842].

Плюрализм для избранных

Свидетельства, приведенные в предыдущих главах, дают нам основания сомневаться в том, Соединенные Штаты являются плюралистической демократией в том смысле, как об этом сказано выше. Можно привести в поддержку такого вывода следующие соображения.

Большинство мер, которые предпринимает правительство, благоприятствуют интересам крупных инвесторов, что дорого обходится остальному населению страны. Длительная и напряженная борьба демократической общественности принесла определенные положительные результаты, однако очевидное неравноправие и социальная несправедливость продолжают сохраняться и имеют тенденцию к углублению. На частном рынке наблюдается избыток товаров широкого потребления, а в то же время общество испытывает хроническую нехватку услуг общего пользования. В то время как богатые становятся все богаче, располагая значительно большим количеством денежных средств, чем могут потратить, значительное число населения живет в условиях ненадежного экономического положения. В то время как оборонные подрядчики внутри страны и военные диктатуры за рубежом жиреют от щедрот нашего Министерства финансов, система социального обеспечения в стране нищенствует.

Считать, что правительство — это всего лишь арбитр среди множества «противоборствующих и взаимно уравновешивающих» групп (которые представляют все основные интересы в обществе), значит забывать, что правительство лучше всего удовлетворяет тех, кто сам способен хорошо удовлетворить себя. Власть в Америке «изменчива и широко распределена по многим центрам», — заявил один плюралист [843]. На самом деле власть распределена между влиятельными, хорошо организованными и хорошо финансируемыми политико-экономическими многопрофильными объединениями. Богатство представляет собой самый решающий ресурс власти. Оно везде создает превосходство и открывает доступ к другим ресурсам. Распределение богатства в обществе не является ни широким, ни изменчивым.

Плюралисты мало что могут сказать о широко распространенных в американском обществе политических репрессиях: политических чистках и увольнениях настроенных против капитализма инакомыслящих из правительства, из рабочего движения, средств массовой информации, из учебных заведений и индустрии развлечений, а также слежке и преследованиях организаций, выступающих с протестами, и групп, представляющих общественные интересы. Плюралисты никогда не упоминают о почти тотальном контроле над убеждениями и информацией, с которым ежедневно сталкиваются новостные и развлекательные секторы средств массовой информации. Этот контроль предназначен для создания идеологии класса собственников, благоприятного общественного мнения как внутри страны, так и за рубежом. Плюралистов также ничуть не беспокоят сфальсифицированные правила, по которым действуют две главные политические партии нашей страны или наша избирательная система, которая рассматривает крупные денежные средства как необходимое условие своего функционирования.

Плюралисты очень много внимания уделяют тому факту, что интересы богатых не всегда проявляются в четких и заранее подготовленных действиях [844]. Конечно, как это случается с людьми, представители элиты иногда допускают ошибки и путаницу в тактике. Но если они не всезнающие и не безгрешные, то уж точно и не глупцы с заторможенным мышлением. Если они не всегда четко просчитывают пути достижения целей в своих классовых интересах, то они все-таки делают это довольно часто и достаточно успешно.

Разве у руля американской системы правления стоит замкнутая, заговорщическая, всемогущая и монолитная властная элита? Нет, плутократия или правящий класс не соответствует такому упрощенному и карикатурному изображению. Во-первых, ни один правящий класс в истории, каким бы автократическим он ни был, никогда не достигал всемогущества. Каждый из них был вынужден идти на уступки и соглашаться на неожиданные и нежелательные изменения ситуации. Кроме того, правящие элиты не всегда были замкнутыми и скрытными. Влияние, которое они оказывают на правительственные и административные органы, может быть скрытым, но зачастую, как мы в этом убедились, оно отражено в документах публичного характера. Оно выражается в контроле над высшими постами в бизнесе и в правительстве, над совместными или перекрещивающимися директоратами в различных фирмах и советах по опеке, что широко не афишируется, и тем не менее эти сведения доступны. Однако эти элиты нередко считают желательным втайне планировать мероприятия, сокращать или искажать информацию о них и проводить политику, которая может нарушать законы, в защиту которых они публично высказываются. Примеров тому в этой книге достаточно.