Правда и вымысел о второй мировой войне

Весьма прямо говорит автор и об отношении правительства Черчилля к СССР летом - осенью 1941 года. "Официальные отношения с вновь приобретенным русским союзником,- подчеркивает У. Макнейл,- направлялись уверенностью, что серьезное, если не общее, поражение Советов неизбежно... Ожидая поражения России или отступления в Сибирь, британские военные власти готовились к отражению германского нападения на Средний Восток с кавказского направления". Американский историк отмечает, что с июля 1941 года английское правительство отрицательно относилось ко всем предложениям Советского Союза о начале военных операций в Западной Европе. "Англия с самого начала,- замечает Макнейл,- отказалась рассматривать серьезно какие-либо предложения о высадке во Франции в 1942 году..." [20].

Несмотря на то что Макнейл, подобно другим буржуазным историкам Англии и США, всячески преуменьшает значение советско-германского фронта и побед Советской Армии, ставя, например, на одну доску победу на Волге и Эль-Аламейн и даже высадку американских войск на Мидуэе и Гвадалканаре, все же он не может отрицать их влияния на общее изменение соотношения сил в 1943 году. "Красная Армия,- вынужден заявить американский историк, оценивая результаты битвы на Волге,- нанесла вермахту удар, от которого он не смог оправиться... Это была победа русских, ибо поставки западных союзников не оказали серьезного влияния на их успех".

Здесь делаются сразу два важных признания. Во-первых, признается значение победы на Волге и, во-вторых, факт, который многие буржуазные исследователи США и Англии стараются отрицать или хотя бы замолчать, а именно: Советский Союз одержал эту победу без какой-либо серьезной помощи своих западных союзников. Реалистично звучит и оценка Макнейлом успехов Советской Армии летом 1943 года. "В это время,- отмечает он,- значительное увеличение производства вооружения русской промышленностью и растущее мастерство и уверенность Красной Армии открыли перспективы общей победы над Германией" [21].

Однако реализм изменяет автору, когда дело доходит до оценки роли Советского Союза в освобождении ряда стран Юго-Восточной Европы от фашистского рабства, возможности демократического решения послевоенных проблем. Так, Макнейл говорит о серьезных "уступках", якобы сделанных Западом Советскому Союзу на Крымской конференции (февраль 1945г.), а конференцию в целом называет "Ватерлоо западных держав". Но особенно резко автор выступает против советских предложений о признании новых демократических правительств Болгарии, Румынии и Венгрии, а также плана взимания репараций с Германии. Справедливые требования Советского правительства автор называет "предметом спекуляции" [22].

Весьма характерно отношение Макнейла к Потсдамской конференции как "временному урегулированию" спорных вопросов. Такой вывод необходим автору для оправдания последующей политики США и Англии, политики отказа от согласованных в Потсдаме решений и развязывания "холодной войны".

Главными причинами, приведшими к "холодной войне", Макнейл считает "открытый разрыв между американской и русской политикой в Германии" и американский заем 1945 года Англии. В результате этих событий, делает вывод автор, Советский Союз "во второй половине 1946 года оказался перед лицом объединенного англо-американского фронта". Однако, как бы испугавшись - не зашел ли он слишком далеко,- американский историк тут же старается переложить ответственность на Советский Союз. Русская дипломатия, "сами русские,- пишет он,- начали создавать то, чего они больше всего боялись,- антирусскую коалицию во главе с Соединенными Штатами" [23].

Особенно много таких противоречий в последних главах исследования Макнейла. И это понятно. Находясь на антисоветских позициях "холодной войны", трудно претендовать на объективность, даже в буржуазном понимании этого слова.

Серия "Обзор международных событий, 1939-1946гг.", конечно, далеко не исчерпывает все проблемы международных отношений периода войны. Тематика серии имеет серьезные пробелы, а тенденциозная направленность большинства ее материалов очевидна.

Заканчивая характеристику официозной литературы, отметим, что в английской буржуазной историографии официальные и полуофициальные издания влияют на оценки и характер подачи материала многими историками и публицистами, работающими над проблемами периода войны.

Глава 3. Исследования, монографии и публицистические работы буржуазных историков

Анализ работ английских буржуазных авторов о второй мировой войне и ее предыстории представляет немалую сложность. И дело не в их количестве. У многих авторов можно наблюдать почти полную общность мнений и взглядов по ключевым проблемам внешней политики Англии и международных отношений 1933-1945 годов. Многие из них, вне зависимости от социального положения и партийной принадлежности, повторяют официальные версии и оценки, кочующие из одной работы в другую. В этих условиях далеко не всегда можно подметить разницу между взглядами историков-консерваторов, либералов или лейбористов. Более того, иногда праволейбористские историки выступают с позиций более реакционных, чем, например, историки-консерваторы. Поэтому выделение школ и течений по признаку партийной принадлежности весьма трудное, если не невозможное, дело. Однако вряд ли правильно, как это делают, в частности, авторы историографического обзора в шестом томе "Истории Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941 -1945гг.", вообще отказываться от классификации английской буржуазной историографии второй мировой войны и международных отношений 30-40-х годов.

Историков и публицистов Англии на основе анализа их работ, концепций, оценок и выводов можно разделить на два главных направления: официозное и объективистско-критическое. Первое развивает, комментирует и пропагандирует официальные версии и концепции, давая большую часть печатной продукции по внешней политике и истории международных отношений 30-х годов и периода войны. Состав официозного направления весьма пестр: от консерваторов до лейбористов. Оно объединяет как официальных историков (Л. Вудвард, Дж. Батлер, А. Тойнби, Э. Карр, Дж. Уилер-Беннет, У. Медликот), так и работающих самостоятельно (Р. Сетон-Уотсон, М. Белов, Б. Лиддел Гарт, Г. Геторн-Харди, Дж. Лисор и др.). Состав второго более однороден. Это главным образом лейбористы, в том числе левые, а также беспартийные историки и публицисты, выступающие с объективистских и критических позиций (А. Тейлор, П. Рейнольдс, И. Кеннет, А. Верт, К. Уоткинс, А. Роуз, Я. Колвин, М. Гилберт, Р. Готт и др.). В конце 40 - начале 50-х годов из этого направления выделилась группа, которую в Англии нередко называют "школой Нэмира".

Основатель "школы" - известный историк Л. Нэмир - и его последователи сыграли заметную роль в критике официозного направления, пропагандируемых им концепций и оценок. Однако, оставаясь на буржуазных позициях, они не могли преодолеть противоречивость и непоследовательность в подходе к историческим событиям.

В послевоенный период, и особенно за последние десять лет, из среды официозного направления выделилась и обособилась группировка историков-ревизионистов. Она выступает с более реакционных позиций, чем представители официозного направления, подвергая критике справа целый ряд их положений и оценок.

Как советские историки, так и английские историки-марксисты до сих пор не выделяли эту группировку. Между тем, хотя она и уступает по своей величине и масштабу действий соответствующей группировке в буржуазной историографии США, активность ее с каждым годом растет. Среди ее участников - Ч. Уилмот, книга которого "Борьба за Европу" получила официальную поддержку и считается реакционными историками своеобразным эталоном, биограф У. Черчилля Л. Брод, публицист Р. Томпсон, известный военный теоретик и историк Дж. Фуллер и др.