Начальная школа Монтессори (сборник)

Это часть нашего обучения, потому что Мария Монтессори считала, что для того, чтобы воспитывать ребенка, помогая раскрытию его внутреннего потенциала, надо хорошо знать детей. Это знание о ребенке, полная картина его личности возникает в процессе наблюдения. Но что можно наблюдать, когда дети скованны и неподвижно сидят за партой, или весь класс по команде учителя начинает писать или читать? Со временем дети учатся скрывать скуку или раздражение и незаметно для учителя отсутствовать на уроке. Даже у самых пытливых все реже искорки искренней заинтересованности и все больше расчета: «Сегодня можно не учить, потому что вчера уже спрашивали». К сожалению, это самый узнаваемый интернациональный элемент традиционной школы.

В Монтессори-классе дети живут и действуют свободно. Именно поэтому за ними можно наблюдать и видеть, как они напряженно работают или непринужденно, но, не мешая другим, общаются или радуются правильно решенной задаче. Дети живут в школе, и следы этой жизни иногда поражают, как поразили нас грандиозные сооружения, неизвестно как поместившиеся в коридорах Монтессори-школы маленького Зазбаха. Мы как будто попали в доисторический мир, где еще нет человека. Там бушуют молодые вулканы, а в воде зарождается первая жизнь. Несколько шагов – и вы попадаете на луга, где вольно пасутся динозавры. Все это сделано руками детей. Они сами захотели в такой форме воплотить все то, что узнали о начале жизни на Земле. В классе до сих пор висит длинный (во всю стену) плакат, рассматривая который каждый может узнать, по какой цепочке развивалось все, что сегодня населяет наш мир. Дети уже приняли эту «линию жизни» как естественный рабочий инструмент и, когда Марио принес в класс окаменевший след древнего животного, нашли нужное место на линии, примерно определив возраст камня. Так древняя история становится явлением их жизни и культуры, а не мертвыми знаниями, вычитанными из книг.

Восемь рассерженных… Было это в Германии и было так. Восемь рассерженных на традиционную школу родителей создали товарищество и, объединив свои силы и деньги, решили, что им нужна принципиально иная школа. Поразмыслив, они остановились на педагогической системе, разработанной итальянским педагогом Марией Монтессори.

Сначала возник Монтессори Хауз. Затрудняюсь назвать российский аналог этому странному дому, где под одной крышей оказываются дети от нескольких месяцев до 15 лет. Это удивительная смесь яслей, детского сада и группы продленного дня, где с сорока детьми работает всего пять взрослых, каждый из которых на все руки мастер. В доме (а это действительно трехэтажный, некогда вполне жилой дом, выкупленный у хозяев нынешними руководителями Монтессори Хауза Кристиной и Михаэлем) есть все, что может помочь развитию детей. Кроме собственно Монтессори-класса, комната, где дети могут заняться моделированием из самых естественных материалов, а не из суперсовременного, но не живого, как бы сошедшего с обложек глянцевых журналов Лего. Именно в этой комнате я ощутил живую упругость и теплоту хорошо выструганного дерева, но в ход может пойти все, что подарено нам природой. Например, еще пахнущие смолой кедровые шишки, привезенные из лесов соседней Франции. Есть в доме небольшое ателье, где дети могут рисовать, вышивать, делать оригами и аппликации и даже прясть что-нибудь на самой настоящей прялке. Старый комод так уютно примостился в уголке, что его не сразу замечаешь, и только открывая его волшебные ящики, полные разнообразной бумагой, фольгой, проволокой и другой всячиной, понимаешь, что именно он настоящий хозяин ателье.

В спаленке, рядом с кроватками для малышей, огромные маты, на которых могут отдыхать старшие дети. В подвале деревянное царство – мастерская, куда иногда допускается пластилин, глина или гипс. Есть и маленький зал для музыкальных занятий. С потолка свисают выкрашенные в разные цвета трубки. На них можно сыграть простенькую мелодию. Знаменитые колокольчики заняли здесь достойное место, но есть и другие простые инструменты, например, блок-флейты. Дети небольшими группами приходят сюда, чтобы своими руками и губами прикоснуться к музыке.

Кухня с изящной старинной печкой и вполне современной плитой, а также чистенькая столовая довершают портрет этого дома детей. Кстати, даже в магазин старшие дети ходят вместе со взрослыми, также вместе они готовят нехитрую еду для всех обитателей. Здесь принято, что педагоги садятся с детьми за один стол. Замечу, что, несмотря на то, что Монтессори Хауз – инициатива сугубо общественная, а сам дом – предприятие сугубо частное, государство выплачивает солидную дотацию, без которой свести концы с концами было бы невозможно. Так на деле власть проявляет заботу о детях своей страны, поддерживая самые экзотические педагогические начинания, лишь бы они были нужны ее гражданам.

Именно «развращенные» Монтессори Хаузом родители решили, что их дети не должны попасть в обычную школу и, объединив силы и средства, создали школу Монтессори, пойдя на солидные финансовые затраты. Но что не сделаешь, чтобы увидеть своих детей здоровыми и счастливыми.

Школа буквально выросла из Монтессори Хауза. Родители нашли пустовавшее помещение, принадлежавшее католической церкви, и, арендовав первый этаж, стали искать учителей. Так они отыскали мою знакомую Хелену Вайман и тех, кто сегодня работает вместе с ней в двух классах этой школы. Два года назад первые дети переступили порог новых классов, многие пришли из обычной школы, которая раскинулась на нескольких гектарах земли по соседству. Но ее бассейну, огромным футбольным полям, волейбольным площадкам и просторному отдельному зданию школьных мастерских родители предпочли маленькую, почти домашнюю Монтессори-школу.

Хелена приоткрыла мне тайну этого предпочтения. «Когда я познакомилась с детьми, которые пришли ко мне, – вспоминает она, – я поняла, что главная моя задача – вернуть им радость учения». К сожалению, нам не надо объяснять, как уже на второй, третий месяц гаснут горящие любопытством в первые дни глаза первоклассников, и для детей начинается ежедневная школьная рутина. Кто-то оказывается в отстающих и именно на них растет давление учителей и обрушивается гнев недовольных родителей. В классе Монтессори-школы все по-другому.

Дети свободны, их рабочий день не поделен на уроки. Но у каждого есть индивидуальный недельный план, и его нужно выполнить. Все записи дети делают карандашом, потому что главное здесь – не уличить ребенка в ошибке, а помочь ему найти пусть не самый короткий, но самый для него органичный путь к познанию. И очень важно, чтобы страх ошибки не зависал над ребенком, как дамоклов меч, чтобы он понимал, что ошибка – это часть процесса его личного поиска, его личного пути к знаниям. Допускать ошибку и признаваться в ней не страшно, и столь же естественно исправлять ее. Это позволяет создать в классе атмосферу доверия и взаимопомощи, когда дети свободно консультируются друг с другом и с учителем. Они получают возможность обсуждать все, что осталось недопонятым или вызывает трудности при непосредственной повседневной работе.

Как и принято в Монтессори-классе, у Хелены сначала не было закрепленных за каждым ребенком мест, но вскоре дети сами попросили разрешить им организовать свои места за партами. Теперь в столе у каждого лежат папки и тетради. Нет необходимости каждый день таскать тяжелые портфели. Но иногда дети пересаживаются, чтобы сделать какую-то общую работу.

В классе дети от 6 до 12 лет. Естественно, что младшие иногда подходят к старшим, чтобы они проверили их работу. Марсель в классе – «профессор» математики, и Матиус принес ему уже решенные примеры. Марсель, отвлекшись от своей работы, внимательно просматривает записи своего товарища. Он спокоен и невозмутим, как настоящий учитель, и, обнаружив ошибку, вручает Матиусу ластик. Проверка завершена, ошибка исправлена к общему удовлетворению.

В эту дорогую, по меркам Германии, школу – очередь. «Мы вынуждены отказывать из-за отсутствия мест», – говорит мне Хелена. Что же привлекает родителей?