Портреты гомеопатических препаратов (часть 1)

Нелюбовь к давлению извне у Calcarea carbonica на физическом уровне можно обнаружить в его предпочтении свободной нестесняющей одежды. Ему не нравится ничто, что его давит, жмет или связывает. В то время, как Lachesis чувствительнее всего к тому, что сдавливает его шею, Calcarea carbonica не любит одежду, которая плотно облегает его на талии (Lycopodium) и в области под желудком, и может отдавать предпочтение подтяжкам перед ремнем.

Его взгляды часто ограничены неспособностью видеть дальше раковины своих собственных мелких интересов («тенденция ума задерживаться мысленно на мелочах», Кент). Женщина Calcarea carbonica, например, не способна поднять свой взгляд выше запутанных и очень часто мелких социальных взаимоотношений: кто с кем поссорился или что один член семьи сказал другому. Следовательно, она волнуется по поводу этих мелких размолвок (или других мелких забот), делясь ими со всяким, кто готов их выслушать, даже с абсолютно посторонним человеком. Она не предлагает решений и не обдумывает никаких эффективных способов действия, а все толкует без конца о том, что она видела или слышала, беспомощно и безнадежно. Временами в своём волнении она повторяет одну и ту же реплику в каких-то похожих выражениях, таких как: «О, я бы хотела, чтобы то-то и то-то случилось (или не случилось)!», (бесцельно, так как это уже случилось или не случилось). Она не перестает волноваться и ночью, без сна перемалывая одну и ту же беспокоющую её мысль (Pulsatilla).

В общем, этот конституциональный тип имеет тенденцию преувеличивать все личное и частное. Столкнувшись с проявлением низости, он решает, что весь мир полон низости и жестокости (Natrum muriaticum). Но, в отличие от Phosphorus, Lachesis или Sulphur, он преувеличивает события не ради производимого эффекта. В этом нет желания удивить. Он преувеличивает их значение только для себя. Когда, как замечает Кент, у врача возникает желание подсказать беспокойному пациенту: «Почему бы вам не оставить все это? Ведь все это ничего не стоит?», пациент в этих случаях очень часто является индивидуумом Calcarea carbonica. Но его инстинктивным ответом на такое обращение будет: «Что же может быть более важным, чем личные взаимоотношения и мелочи, которые делают жизнь либо приятной, либо несносной?»

Частично эта «мелочность» происходит из его по большей части консервативного сознания. Он не любит изменений, боится переворотов, держится за существующее положение и даже предпочитает однообразное существование путешествию в неизвестное.

Нижеописанные два пациента представляют в карикатурном виде консервативные тенденции Calcarea carbonica. Первый из них — мягкий средних лет мужчина с опасливым выражением лица и робкими манерами поведения, толстенький и с приятными, но неопределенными чертами дряблого лица. Если только существовал когда-либо человек, похожий на устрицу без раковины, то это именно он. Выходя из кабинета врача, он со вздохом заявил, что поздний час помешал ему купить какие-то крючки для картин, которые ему нужны. «Вы знаете, я постоянный посетитель хозяйственного магазина неподалеку отсюда, который закрывается в шесть часов». «Но здесь недалеко есть ещё один хозяйственный магазин, который работает до девяти», — уверил его регистратор. «О, я не думаю покупать где бы то ни было, кроме этого магазина, — признался он. — И продавцы там такие приятные и вежливые. А также я знаю их, а они знают меня. Думаю, я должен просто подождать до следующего раза, когда сюда приду». С такой привязанностью к знакомому окружению и недоверием к незнакомому этот Calcarea carbonica нуждается в среде, похожей на домашнюю обстановку, даже для самых простых покупок, в противном случае предпочитает обойтись без покупок.

Другим ярким примером нехватки предприимчивости и желания оставаться там, куда его забросила жизнь, характерными для Calcarea carbonica, был пожилой человек с одышкой, проработавший кассиром в банке всю свою жизнь. Он оставался в одном и том же банке, почти у одного и того же окошка более пятидесяти лет без всякого продвижения вверх или даже увеличения зарплаты (не считая автоматических увеличений). Его вполне удовлетворяла работа, и он оставался на ней надолго позднее пенсионного возраста.

Ограниченность мировоззрения Calcarea carbonica можно видеть и в его готовности погружаться в детали ради собственного интереса, не приходя ни к чему значительному в результате. Зрелый ум, как писал Аристотель, не ищет большей точности, чем изначально присущая рассматриваемому предмету. С этой точки зрения Calcarea carbonica можно считать незрелым субъектом. То и дело он придаёт большое значение тем вопросам, которые этого не заслуживают и тратит нецелесообразно умственные усилия на их разрешение: сколько нужно пройти ступенек из Капитолия до мемориала Линкольна; сколько точно граммов стали должно пойти на десятидюймовую модель Эйфелевой башни или почему в английском языке за буквой «W» следует буква «X». У него обычно наблюдаются затруднения с широкими понятиями и имеется тенденция увязать в непоследовательных мелких подробностях.

Примечательным примером того, как философские намерения Calcarea carbonica потерпели неудачу, был случай с молодым человеком, который лечился от эмоционального стресса после смерти отца. Он написал свободный стих в память отца такого содержания: «Когда я размышляю над этой картофелиной (Calcarea carbonica очень любит картофель), которую собираюсь очистить, я вспоминаю о хрупкости человеческой жизни и о моей быстропроходящей зрелости. Ведь и мой недавно ушедший отец вот так же стал бы освобождать этот овощ от кожуры, это действие теперь имеет для меня новое и более глубокое значение…» и так далее. Очевидно, он старался приписать символику жизни и смерти акту очистки картофеля, но не вполне смог этого добиться (скажем так). Джон Ките смог сформулировать философию эстетики, размышляя над греческой урной, но картофелина Calcarea carbonica оказалась просто не в состоянии передать всю огромную нагрузку символизма.

Однако докучливые интересы не превращают Calcarea carbonica в глупца, даже когда они мало чего стоят. Он может быть непредприимчивым, не уметь выражать себя в словах, временами иметь узкие взгляды или не иметь воображения («слабость воображения», Ганеман), но он не глуп, так как не выдвигает несоответствующих претензий относительно своих интеллектуальных способностей. Он чувствует собственные пределы, знает, когда не принимать участия в обсуждении вопросов, о которых мало осведомлён, и не переоценивает свои способности; следовательно, способен избежать того вида глупости, который характерен для Sulphur. Сознавая, что может сказать что-то несоответствующее, или глупое, или небезопасное, характеризующее его интеллектуальные способности, он не проявляет желания принять участие в разговоре, если только не очень хорошо разбирается в предмете обсуждения. Он редко хвастается и, конечно же, чувствует себя не в своей тарелке, оказавшись в центре внимания, даже когда того заслуживает.

Испытывающий чувства более глубокие, чем ему хотелось бы высказать, Calcarea carbonica представляет из себя человека честного, часто проявляющего довольно мрачную мудрость. В группе людей он обычно играет роль пассивного и не произносящего суждений наблюдателя, к которому остальные тянутся за поддержкой. Даже когда он разочарован поведением окружающих, он быстро отступает в ту область, где он ничего не может изменить. Его спокойное благорасположение является ценным приобретением, но если идти в этом направлении дальше, то его качество меняется, переходя в фатализм, подкрепленный присущей Calcarea carbonica бездеятельностью. «Чему суждено быть — то и будет. Что за смысл идти против судьбы?» — обосновывает он свои поступки, отказываясь делать какие-либо усилия для улучшения положения.

Прекрасно изображено, как Calcarea carbonica уползает в свою раковину, в романе русского писателя Ивана Гончарова «Обломов». Его герой, Илья Обломов, — пухлый, чувствительный и обладающий тихим обаянием молодой дворянин, не вызывающий волнения, но добродушный и с хорошими манерами. Для того чтобы описать, как он утром проснулся, встал, как обычно, надел халат, потребовалось 200 станиц (одна треть романа). Эта замедленная начальная сцена символически отражает саму природу героя и его последующую жизнь Отбивая все попытки своего активного друга, Штольца, стремящегося заставить его действовать, Обломов предпочитает лучше спать и предаваться мечтам, чем встать и взглянуть с интересом на окружающий мир. Кроме того, сцены воспоминаний в романе показывают, что он пытается заново воссоздать своё счастливое детство и праздное, мирное, беззаботное счастье, которое он испытал, когда рос на коленях у матери.