Узница Шато-Гайара

х коней надо было срочно подковать; у мессира Бувилля текло из носа, так что на него жалко было смотреть, и он что-то слишком часто стал вспоминать некую даму из Неаполя и старался выяснить, искренне ли она его любила или нет. Весь день он не выходил из состояния полной апатии, а при виде опостылевших стен Авиньона впал в такое отчаяние, что Гуччо без труда удалось взять в свои руки бразды правления.

– На за что на свете я не осмелюсь показаться на глаза королю, – стонал Бувилль. – Но поди попробуй назначь папу, когда при нашем приближении кардиналы бегут как черт от ладана! Не заседать мне больше в Королевском совете, добрый мой Гуччо, нет, не заседать! Послали единственный раз с миссией, и то я навсегда себя опозорил.

Рассчитывая отвлечься от мрачных дум, он с головой погрузился в самые мелочные, второстепенные заботы. Хорошо ли приторочен портрет принцессы Клеменции, не попортил ли его, не дай Бог, дождь?

– Предоставьте действовать мне, мессир Юг, – нетерпеливо прервал его Гуччо. – Прежде всего я позабочусь о вас: по-моему, вы изрядно нуждаетесь в отдыхе.

Гуччо отправился на розыски того самого капитана, перед которым столь постыдно спасовал в их первый приезд Бувилль, и заговорил с ним таким тоном, так звонко отчеканил титулы своего патрона, а заодно и свои, только что пожалованные им самому себе, с такой непринужденной властностью предъявил свои требования на полуфранцузском, полуитальянском языке, что через час для посланцев Людовика Сварливого был очищен замок и оставалось только занять его. Гуччо разместил своих людей и уложил старика Бувилля в постель, которую предварительно нагрели грелками, и, когда толстяк, решивший, что простуда вполне пристойная причина для того, чтобы потихоньку сложить с себя полномочия, с удовольствием закутался в одеяла, Гуччо обратился к нему со следующими словами:

– Я чую здесь в каждом уголке западню, не нравится мне этот замок, я предпочел бы укрыть золото где-нибудь в более надежном месте. В Авиньоне есть уполномоченный торгового дома Барда – ему-то я и хочу доверить свой груз. Тогда я со спокойной совестью могу пуститься на поимку ваших проклятых кардиналов.

– Моих кардиналов! Моих кардиналов! – с негодованием воскликнул Бувилль. – Вовсе они не мои, и я не меньше вас огорчен теми штучками, которые они сыграли со мной. Дайте мне немножко поспать, потому что меня бьет озноб, а потом, если желаете, поговорим на эту тему. Уверены ли вы в честности вашего ломбардца? Можем ли мы положиться на него? Ведь эти деньги принадлежат королю Франции…

Гуччо нетерпеливо повысил голос:

– Запомните хорошенько, мессир Юг, я беспокоюсь об этих деньгах так же, как если бы они принадлежали мне и моему семейству.

Не откладывая дела в долгий ящик, Гуччо отправился в контору Барда, находившуюся в квартале Сент-Агриколь. Уполномоченный торгового дома Барда, к тому же близкий родич главы этой могущественной компании, оказал более чем сердечный прием племяннику их великого собрата и собственноручно запер золото