Женская война

енщина, голодная и любопытная, поклонились, сошли с лошадей, отдали поводья своим лакеям, спросили, где столовая, и пошли туда. Камергер дожидался их у дверей и взялся провожать их и служить им руководителем.

Между тем лакеи принцессы взяли лошадей приезжих гостей, повели их в конюшню, принялись чистить, холить и поставили их перед яслями с овсом.

Едва приехавшие три дворянина успели сесть за стол, как на двор въехали новые шесть всадников, тоже с шестью вооруженными лакеями, и, видя столбы, хотели привязать к ним лошадей. Но швейцар с алебардой, которому даны были строгие приказания, подошел к ним и спросил:

— Откуда вы, господа?

— Из Пикардии. Мы Тюрешевские офицеры.

— Куда едете?

— На похороны.

— Где доказательство?

— Вот наш креп.

Подобно первым гостям, они указали на креп, висевший у них на шпагах.

И этих повели в столовую, как первых, так же занялись их лошадьми, которых вытерли и поставили в конюшню.

За ними явились еще четверо, и повторилась та же сцена.

От десяти часов до двенадцати таким образом приехало сто всадников. Они приезжали по двое, по четыре или по пяти разом, поодиночке или группами, некоторые были одеты весьма великолепно, некоторые очень бедно, но все были хорошо вооружены и на хороших лошадях. Всех их швейцар расспросил прежним порядком, все они отвечали, что едут на похороны, и показывали креп.

Когда все они отобедали и познакомились, когда люди их покушали порядочно и лошади их освежились, Лене вошел в столовую и сказал:

— Господа, принцесса Конде поручила мне благодарить вас за честь, которую вы ей сделали посещением, заехав к ней на пути к герцогу Ларошфуко. Вы отправляетесь на похороны его родителя. Считайте этот дворец вашим собственным домом и примите участие в травле, которая назначена сегодня после обеда по случаю нашего домашнего праздника: герцог Энгиенский сегодня переходит на руки мужчин.

Общая радость и самая искренняя благодарность встретили эту первую часть речи Лене, который, как искусный оратор, остановился на месте, долженствовавшем возбудить громкий восторг.

— После охоты, — прибавил он, — вы будете ужинать за столом принцессы, она хочет лично поблагодарить вас. Потом вам можно будет отправиться в путь.

Некоторые из всадников с особенным вниманием выслушали эту программу, которая несколько стесняла свободу их действий, но, верно, их предупредил уже герцог Ларошфуко, потому что ни один из них не возражал. Иные пошли смотреть своих лошадей, другие разложили чемоданы и начали наряжаться для предстоящего свидания с принцессой. Иные, наконец, остались за столом и разговаривали о тогдашних делах, имевших, по-видимому, некоторую связь с событиями этого дня.

Весьма многие прохаживались под главным балконом, на котором по окончании туалета должен был показаться герцог Энгиенский в последний раз в сопровождении женщин. Юный принц, сидевший в своих комнатах с кормилицами и няньками, не понимал, какую важную роль он играет. Но уже полный гордости, он нетерпеливо