Русский Амаду, или русско-бразильские литературные связи (СИ)

      О подробностях заговора Пушкин мог узнать от своих друзей - декабристов, побывавших в Бразилии. М.П. Алексеев доказал, что стихотворение могло быть написано только в 1826 - 27 годах и что обращение к творчеству Гонзаги вызвано раздумьями поэта о судьбе декабристов.

      "Неудавшееся восстание, в которое оказалась замешана целая плеяда поэтов, африканская ссылка одного из них... - все это не могло не представить интереса для Пушкина в тот период, когда он напряженно думал об участи друзей декабристов и о своих связях с ними". (326, С. 58).

      В 1829 году в журнале "Сын отечества" были опубликованы небольшие отрывки из поэмы "Карамуру" Жозе Санта Риты Дурана в переводе с французского, сделанного Монглавом. Публикации была предпослана небольшая заметка, в которой анонимный переводчик характеризовал поэму как образец молодой литературы, приобретающей самостоятельность (19, С.621).

      "Карамана, или Открытие Бахии" - так была озаглавлена публикация. В основе поэмы лежал исторический факт - открытие в XVI веке бухты Баия португальцами. "Сын Отечества" опубликовал лишь те отрывки из поэмы, где дана красочная картина жизни индейских племен. Это были отрывки из XVI и XVIII глав второго тома "Карамуру" во французском переводе Монглава. Вероятно, для перевода была использована предварительная журнальная публикация французского перевода Дурана, о чем свидетельствует указание в конце перевода: "Из фр. журн." (59, С. 222).

      Первоначальный этап знакомства с бразильской литературой завершился появлением двух статей в журналах "Цинтия" (1831 г.) и "Телескоп" (1834 г.). Как установлено в исследовании Л. Шура (57), статья "Бразильская литература", появившаяся в "Цинтии", представляла собой перевод первой главы "Очерка истории бразильской литературы" еще одного французского американиста, соратника Монглава, Фердинанда Дени.

      В этой работе утверждалось, что бразильская литература должна обрести собственное лицо, черпать вдохновение из собственного источника, которым является самобытная природа этой страны: "В сем величии природы, среди дикого плодоносия... при реве древних лесов, при шуме водопадов, при криках диких животных... мысль бразильца получает новую силу" (57, С.152).

      Романтическая концепция Ф. Дени получила полную поддержку на страницах "Московского телеграфа", редактор которого Н.А. Полевой постоянно ратовал за развитие самобытного, народного начала, видя в нем сущность романтизма. Недруг Полевого, А.Ф. Воейков откликнулся на публикацию язвительной статьей, в которой высмеивал саму возможность предполагать наличие идей у аборигена и высказал предположение, что статью написал сам Полевой или его "меньшие собратья" (там же).

      Можно сделать вывод, что публикация статьи не была случайной, она соответствовала неким потребностям, исканиям русского общества. Идея самобытности молодых латиноамериканских наций, которую пропагандировал "Московский телеграф", настойчиво увязывалось с необходимостью их республиканского устройства, за что журнал и был запрещен в 1834 г. "Все, что запрещается говорить о независимых областях Америки и ее героях, с восторгом помещается в "Московском телеграфе".

      Статья в журнале "Телескоп" называлась "Успехи литературы, наук и изящных искусств в Бразилии" и была переводом из французского журнала "Revue britаnnique" (19, С.623). В статье давался обзор бразильской литературы с XVIII века. При этом бразильская литература трактовалась не как часть португальской литературы, а как национальная литература нового государства.

      Статья начиналась с утверждения, что, несмотря на колониальный гнет, в Бразилии уже с XVII века появляются свои писатели и поэты. Далее в статье говорилось о расцвете культуры и литературы Бразилии, что связано с обретением страной независимости. Свобода дала возможность природному гению бразильского народа освободиться от преград, которые так долго препятствовали его развитию. Анонимный автор утверждал, что через несколько лет Бразилии нечего будет завидовать в науках Северной Америке, которую она уже давно оставляет далеко за собой в отношении к изящным искусствам.

      Появление этой публикации в "Телескопе" было связано с общим направлением журнала. "Телескоп" занимал ведущее место в литературной и философской борьбе 30-х годов в России. В журнале сотрудничали Белинский, Станкевич, Герцен, Огарев, Гончаров, Чаадаев, Тютчев. "Телескоп" имел подзаголовок - "журнал современного просвещения". Проблема просвещения имела исключительное значение в России 30-х годов XIX века: для прогрессивных литераторов того времени просвещение народа было неотложной проблемой, от решения которой зависело развитие страны. Для редактора журнала Н.И. Надеждина просвещение народа являлось основой его великой будущности. В передовой статье в первом номере журнала Надеждин писал о том, как важно просвещение для русского общества, которое "весьма недавно привилось к живому организму Европы, и просвещению еще некогда было в нем разрастись и вызреть... " (57, С. 225).

      Статья об успехах литературы и искусства в Бразилии отражала общее направление журнала. Авторы его не могли не усмотреть аналогии между Россией и Бразилией, недавно отсталой страной, которая, обретя независимость, добилась значительных успехов в литературе, искусстве, просвещении.

      Рассматривая проблему авторства перевода, Л. Шур предположил, что перевод был сделан В.Г. Белинским (там же, С.226). Анализ переведенных Белинским статей, косвенные свидетельства о том, что большая часть материалов из французских журналов для "Телескопа" была переведена именно Белинским, и сам характер статьи позволил Л. Шуру сделать вывод, что эта статья была отобрана и переведена В.Г. Белинским.

      Таким образом, проанализировав начальный период русско-бразильских литературных связей, можно сделать вывод, что обращение к иноязычной литературе не бывает случайным. Даже небольшое число переводов из бразильской литературы убедительно доказывает, что переводчики, издатели, читатели ищут в этих произведениях подтверждение своим идеям, взглядам, принципам, пытаются найти у иноязычных авторов ответы на вопросы, стоящие перед русской аудиторией. Следовательно, отбор произведений для перевода носит идеологический характер, просветительские задачи играют второстепенную роль и подчинены задачам идеологии.

      Глава 3. Состояние русско-бразильских литературных связей с 1835 по 1917 годы

      Как уж отмечалось, исследователи считают, что публикация в "Телескопе" подвела черту первому этапу русско-бразильских литературных связей. Однако анализ фактического материала позволяет утверждать, что никакого качественного сдвига в этих отношениях за последующие десятилетия не произошло.

      С 1835 по 1917 год появилось несколько статей с краткими обзорами бразильской литературы. Примером может служить публикация в "Отечественных записках" за 1854 год. Статья начинается с небольшого экскурса в историю бразильской литературы, причем подчеркивается, что произведения бразильских авторов редко "пересекают океан". Перечисляя бразильских писателей, уже известных в Европе, журнал особо выделил поэта Тейшейру-и-Соуза, таланту которого могла бы позавидовать Европа. В заключение выражается уверенность в том, что Бразилия "возвысит свою литературу наравне с прочими, особенно если она сохранит свой национальный характер" (19, С. 624). Обзоры бразильской литературы включены в "Историю всемирной литературы", "Всеобщую историю литературы" под ред. Корша и Кирпичникова и энциклопедию Брокгауза и Ефрона.