Фома Гордеев

уках крепко держал... Дай бог и впредь так же... Знай вот что: дело - зверь живой и сильный, править им нужно умеючи, взнуздывать надо крепко, а то оно тебя одолеет... Старайся стоять выше дела... так поставь себя, чтоб всё оно у тебя под ногами было, на виду, чтоб каждый малый гвоздик в нем виден был тебе...

Фома Смотрел на широкую грудь отца, слушал его густой голос и думал про себя:

"Ну, не скоро ты помрешь!"

Эта мысль была приятна ему и возбуждала в нем доброе, горячее чувство к отцу.

- Крестного держись... у него ума в башке -на весь город хватит! Он только храбрости лишен, а то- быть бы ему высоко. Да, - так, говорю, недолго мне жить осталось... По-настоящему, пора бы готовиться к смерти... Бросить бы всё, да поговеть, да позаботиться, чтоб люди меня добром вспомянули...

- Вспомянут! -уверенно сказал Фома.

- Было бы за что...

- А ночлежный-то дом?

Игнат взглянул на сына и засмеялся. .- Сказал Яков-то, успел! Ругал, чай, меня?

- Было немножко, -улыбнулся Фома.

- Ну, еще бы! Али я его не знаю?

- Он насчет этого так говорил, точно его деньги-то...

Игнат откинулся на спинку кресла и расхохотался еще сильнее.

- Ах старый ворон, а? Это ты верно... Для него что свои деньги, что мои всё едино ,- вот он и дрожит... Цель есть у него, лысого... Ну-ка скажи какая?

Фома подумал и сказал:

- Не знаю...

- Э! Соединить он деньги-то хочет...

- Как это?

- Да ну, догадайся!..

Фома посмотрел на отца и - догадался. Лицо его потемнело, он привстал с кресла, решительно сказав:

- Нет, я не хочу! Я на ней не женюсь!

- О? Что так? Девка здоровая, неглупая, одна у отца...

- А Тарас? Пропащий-то?

- Пропащий - пропал, о нем, стало быть, и речь вести не стоит... Есть духовная, и в ней сказано: "Все мое движимое и недвижимое - дочери моей Любови..." А насчет того, что сестра она тебе крестовая, -обладим...

- Всё равно, - твердо сказал Фома, - я на ней не женюсь!

- Ну, об этом рано говорить... Однако - что эта она как не по душе тебе?

- Не люблю этаких...

- Та -ак! Ах ты, скажите, пожалуйста! Какие же вам, сударь, больше по вкусу?..

- Которые попроще... Она там с гимназистами да с книжками... ученая стала!.. Смеяться будет надо мной...- взволнованно говорил Фома.

- Это, положим, верно, - бойка она - не в меру... Но это - пустое дело! Всякая ржавчина очищается, ежели руки приложить... А крестный твой - умный старик... Житье его было спокойное, сидячее, ну, он, сидя на одном-то месте, и думал обо всем... его, брат, стоит послушать, он во всяком житейском деле изнанку видит... Он у нас - ристократ - от матушки Екатерины! Много об себе понимает... И как род его искоренился в Тарасе, то он и решил -тебя на место Тараса поставить, чувствуешь?

- Нет, уж я сам себе место выберу, - упрямо сказал Фома.

- Глуп еще ты...- усмехнулся отец. Их разговор был прерван приездом тетки Анфисы...

- Фомущка! Приехал...- кричала она где-то за дверями. Фома встал и пошел навстречу