«Хочется взять все замечательное, что в силах воспринять, и хранить его...»: Письма Э.М. Райса В.Ф.

Поэтому могли бы только благополучно закончиться все готовимые Вами с Чижевским чудеса! Мне думается, что он не виноват, что не по нерадению он запустил Ваш 3-й том Хлебникова, а, как здесь говорили, по болезни — он ведь уже немолод. Так что пока тем лучше, если он приналег — след<овательно>, можно надеяться, что осенью, к возвращению с травки, уже будут готовы и 3-й том Хлебникова (с особенным нетерпением ожидаю приготовленное Вами приложение совсем неизданного или несобранного), и Лившиц (надеюсь, с «Полутораглазым стрельцом» и с несобранными в «Кротонский полдень» поздними стихами), и Кузмин, и Хрисанф [222], а м. б., и Зданевич?

А насчет Хрисанфа, дело было так. После Вашего предложения я было твердо решил непременно с ним встретиться. Но временно был перегружен работой и переутомлен и не звонил к нему. Но потом Вы мне написали, что он меня ожидал и написал Вам, что недоволен моим отсутствием (если память мне не изменяет и если я правильно понял Ваше тогда замечание в письме ко мне). Я тогда это Ваше замечание понял так: «Я тебе дал ход, ты его не использовал. Теперь конец. Тем хуже для тебя». Поэтому я после того Вашего письма больше к Хрисанфу не пошел, даже когда появилось нужное для этого свободное время.

Потом, в Вашей английской книжке о футуризме, я снова прочитал о Хрисанфе и так заинтересовался, что стал искать своих путей, не Ваших, к нему. Но пока безуспешно.

Так что если он на меня не обиделся и встреча продолжает быть возможной, то я прошу Вас снова написать мне его адрес (и, если можно, телефон) и осенью, по возвращении с травки (я уезжаю в воскресенье, прибл<изительно> до 15 сентября), непременно постараюсь с ним встретиться.

Из-за тех же каникул, теперь тут идущих полным ходом, я сейчас уже не могу ни добраться до Маркадэ [223] (лично я его не знаю, а дама, всех тут знающая и могущая меня свести с ним, уже уехала до осени), ни до машинописных материалов Хлебникова, о которых я Вам писал, потому что и С.Г. Лафитт, имеющая к ним доступ, тоже уже на травке.

Но осенью, вернувшись, займусь обоими этими вопросами и Вас своевременно извещу.

Сергей Львович Рафалович родился в 1875 году и был депортирован гитлеровцами в 1942-м. Из ссылки не вернулся [224]. Это все, что о нем известно.

Теперь — the last but not the least [225]: «Утренний свет» Петникова. Я тщательно сличил присланное Вами оглавление с фотокопиями его старых книг и сборника 1935 года. Насколько это можно было сделать по оглавлению, я определил, что только часть стихотворений отдела «Основа» и за немногими исключениями (все-таки!) отдел «Из ранних книг» у меня уже имеется. Отделы же «Заветная книга», «Открытая страница» и «Птицы на рассвете», итого больше половины книжки — полностью отсутствуют. Неужели они целиком неинтересны? Судя по заглавиям, тематика его не изменилась.

Поэтому теперь, когда в искусстве фотокопии мы с женой насобачились в достаточной мере, очень Вас прошу выслать мне заказным (и я Вам назад верну его тоже заказным) «Утренний свет» для фотокопии. Он при этом не рискует ни в малейшей мере пострадать, потому что наша машина работает «насухо». Будьте уверены, что все будет в полном порядке и что без большого опоздания (опыт делает меня осторожным касательно указания сроков) Вы получите книжку назад. Буду Вам как нельзя более благодарен.

Статью о вашей, по-моему превосходной, истории футуризма и о издаваемом Вами Хлебникове (все вместе) для «Возрождения» уже сейчас пишу. Но оно может закрыться 1 января 1970 года. Поэтому нет уверенности, что статья успеет и быть написанной и выйти. В случае невозможности с «Возрождением», попытаюсь в «Гранях» — тема-то ведь все-таки полу-советская, так что, м. б., Наталья Борисовна [226] поместит.

Подумываю я сейчас и о «Новом журнале», хотя они ссорятся с Филипповым, с которым я работаю, и вообще, по-видимому, стоят на позициях 1870 годов. Авось и «Возрождение» еще протянет.

«Утренний свет» попрошу Вас выслать обычной, не воздушной почтой. Тогда он прибудет приблизительно к моему возвращению. А интересен он не только из-за трех совершенно новых отделов, но и из-за возможных изменений кое-где, в первых двух. Не всегда же они к худшему, надо надеяться.

Сердечный привет Лидии Ивановне. Жена просит Вам обоим кланяться.

Искренне Вам преданный Э. Райс

Мой швейцарский адрес (до 20 августа): Е. Rais с/о m-me Marguerite Chappatte. Villa «Eclat d’or» 1881. Les Posses sur Gryon. Suisse.

41

Париж 9-Х-69

Дорогой Владимир Федорович.

Жаль ужасно, что мы на этот раз с Вами не смогли встретиться. После отдыха в Швейцарии мне надо было совершить несколько деловых поездок, и теперь с ужасом констатирую, что Вас в Европе больше нет.

Ну, ничего, Бог даст, встретимся в следующий раз, но тогда уже непременно. или же, м. б., мне случится махнуть в США — такой проект существует. Только пока ни одно учреждение не рискнуло пригласить меня на свой счет, а вести переговоры с несколькими учреждениями сразу, чтобы они разделили расходы между собою (кажется, это так делается) сложно, трудно и долго тянется. Хрисанфа пока держу в резерве: объявлен к выходу сборник его стихов в «Slavische Propylaen», хотя сейчас, при перемене политики в Германии, м. б., это дело закроется из-за отсутствия средств (при социалистах экономика всегда страдает), а м. б., и чтобы сделать приятное их новым «друзьям».

Так что подождем, посмотрим. А было бы жаль — у Филиппова средств как кот наплакал, и если бы не его титаническая энергия и трудоспособность, совсем бы все остановилась. А Вы там с Чижевским уже выпустили немало интересного, и я с горячим интересом ждал еще: Лившица, Гуро, вот Хрисанфа, третий том Хлебникова, «Арабески», «Символизм» и «Луг зеленый» Белого, и, м. б., еще и еще. Теперь… не знаю, будет ли еще что-нибудь.

Всецело разделяю Ваше мнение о том, что стоит написать о Петникове, и непременно напишу, если бы только Вы смогли мне доставить «Утренний свет». Вы, м. б., скоро увидите в «Р<усской> м<ысли>» мою статью

Ходасевиче и другую, про Русский Ренессанс. В «Р<усской> м<ысли>» места мало, обстоятельно ничего не скажешь, но у нее есть распространение, а о Ренессансе необходимо вопить. Я это и делаю [227].

Петникова, если сумею написать, лучше бы пустить в толстый журнал.

От Fink Verl<ag> никакого запроса, касательно Вас, не получил. А жаль. Сборник Ваших статей по-русски был бы не только большой радостью для всех, кто Вами интересуется, но и полезнейшим русским культурным делом. Думаю не преувеличить, утверждая, что в настоящее время Вы, м. б., самый одаренный русский литературный критик. Самый живой, которому больше всего есть что сказать. И, конечно, Ваши статьи надо выпустить по-русски. По-английски — то, да не то. При всем Вашем тонком англо-саксонском юморе, которого в русских статьях не помню.

Ну, будьте здоровы, сердечный привет Лидии Ивановне, в ожидании удовольствия Вас читать

Ваш Э. Райс

P. S. «Утренний свет», конечно, верну Вам заказным. Ваш экземпляр, м. б., единственный на Западе. Терапьянц ведь не в счет.

42

Париж 11-I-70

Дорогой Владимир Федорович.

Мое неприлично долгое молчание объясняется не только обычной перегруженностью профессиональными делами — хотя у нас теперь тут университет перестал быть «мирным прибежищем», и это объясняет второе: нервное переутомление, которое привело к головным болям по утрам, в свою очередь увеличившим перегруженность… и т. д., снежным комом. А Вам хотелось бы написать многое и о многом.