История всемирной литературы Т.6

Переход от одной эпохи к другой, от колониализма к независимости (от конца XVIII в. до конца 20-х годов XIX в.) был периодом, когда традиции, унаследованные от прошлого, сталкивались с новыми течениями.

Идеология независимости и освободительная антииспанская война в Латинской Америке, подготовленные всем ходом предшествующего социально-экономического развития и конкретно — необратимым кризисом колониальной власти, в духовном плане были детищем европейского Просвещения, европейского рационализма. Два события всемирно-исторического значения — Война за независимость Соединенных Штатов и Великая Французская революция — сыграли роль стимулятора политического брожения в заморских колониях Испании.

Колониальные власти жестоко преследовали пропаганду просветительских и революционных идей. Пожизненным заключением заплатил за то, что перевел и отпечатал «Декларацию прав человека и гражданина» Антонио Нариньо, один из образованнейших людей вицекоролевства Новая Гранада. Другой отважный просветитель, основавший в Эквадоре первую газету, Хавьер Эспехо, также подвергался преследованиям за то, что перевел на испанский язык «Общественный договор» Руссо. Кстати, эта книга сыграла решающую роль в политическом воспитании Симона Боливара.

При этом, разумеется, процесс творческого претворения передовых идей, проникавших в американские колонии Европы, был весьма сложным. Мыслители и писатели Латинской Америки решительно отбирали и переосмысливали достижения европейской культуры, исходя из особенностей и потребностей собственного исторического процесса. Так, весьма характерной чертой идеологии Латинской Америки той эпохи было сосуществование принципов рационализма и католицизма. Для творческой и практической деятельности писателей и вождей борьбы за независимость был характерен общеамериканский патриотизм; общность исторической судьбы и культуры, общность освободительных задач — такова его основная предпосылка. Чувство нации возникает позже. В эту эпоху жители испанских колоний видели себя сыновьями большой американской родины.

Идейные устремления тех лет прежде всего нашли непосредственное художественное воплощение в поэзии. Страстная любовь к американской родине, идея освобождения — таковы основные мотивы поэзии независимости. Наиболее адекватной для нее оказалась эстетическая программа революционного классицизма» с его верой в прогресс, гражданственностью, апелляцией к античности. Непосредственной моделью служили оды испанского поэта Мануэля Кинтаны, в духе которого были написаны стихотворения «Шестнадцатое сентября» Андреса Кинтана Роо, стихотворение уругвайца Франсиско Акунья Фигероа «Как на востоке прекрасен нового солнца восход», позже ставшие национальными гимнами. Но одновременно начинали заявлять о себе и ростки романтического восприятия действительности, выразившиеся прежде всего в безудержно-лирическом воспевании родной природы и исторических героев.

Все эти характерные тенденции проявились прежде всего в творчестве двух крупнейших поэтов эпохи освободительной войны: Хосе Хоакина Ольмедо и Андреса Бельо. Они первыми воплотили идею независимости освобождающейся Америки — один главным образом в картине героических сражений, другой — в описании естественных богатств и неизбывной силы девственного континента. Оба поэта не только идейно, но и биографически олицетворяли историческое и духовное единство бывших испанских колоний Америки. Уроженец Венесуэлы Бельо основную часть своей просветительской и творческой деятельности отдал Чили. Уроженец Эквадора, Ольмедо был кровно связан с Перу, а также другими андскими странами.

«Победа при Хунине, Песнь Боливару» — так называется самое значительное одическое произведение Хосе Хоакина Ольмедо (1780—1847). Это монументальное по замыслу произведение возникло как непосредственный поэтический отклик на только что отгремевшие битвы. Поэт сознательно прибегнул к контаминации фактических событий — победоносной битвы в долине Хунин, которой руководил Боливар 6 августа 1824 г., и сражения при Аякучо 10 ноября того же 1824 г., возглавлявшегося генералом Сукре и приведшего к падению испанской власти. «Освободитель» Боливар реально действует в битве при Хунине, но масштаб сражения увеличен битвой при Аякучо. Ольмедо сам объяснил это совмещение: «Произошла битва в Хунине, и я начал писать свою песню... но не сумел продвинуться за месяц... Затем свершилась битва при Аякучо, и она разбудила меня своим громом». Античным богом-громовержцем выступает в этой поэме Боливар:

Кто, подобен грозе, устремляется в бой,

Как крылатый и пламенный вестник победы,

И, подобно какому-то грозному чуду,

На летящем коне появляется всюду?

Это — он. Это — Марса прославленный сын!

(Перевод В. Державина)

Ритм, форма стиха в «Песни Боливару» — классицистические. Не раз устанавливалась перекличка между строфами поэмы Ольмедо и Горация. Не кто иной, как сам герой поэмы Боливар, проследил влияние на Ольмедо образов античной мифологии. И он же подметил намеренное отступление автора оды от хода воспетых им событий. В битве при Хунине обе стороны дрались холодным оружием, а «вы умудрились выстрелить... там, где не раздалось ни единого выстрела», — писал Боливар поэту.

Горячей лирической эмоциональностью окрашено описание андского пейзажа, — горных вершин, где состоялись героические сражения. Эта пылкость явно не укладывалась в классически строгий стих. О воздействии новой романтической эстетики на первую героическую эпопею освобождающейся Латинской Америки свидетельствовало также и то, что Ольмедо заставил ожить на ее страницах историческую фигуру великого индейского предка Уайна Капака. Могло показаться странным с точки зрения сухой логики, что последний правитель империи инков, разрушенной испанскими конкистадорами, Уайна Капак приветствует потомка своих покорителей. Но была иная, высшая логика истории в том, что поэт связал образ далекого индейского предка с образом героя антииспанской войны; именно так утверждал он идею духовной самобытности американских народов в момент, когда шла борьба за независимость политическую.

Уайна Капак выступает в «Песни Боливару» не только как герой возрождаемого исторического прошлого Америки. Ему доверяет автор высказать собственные нужды и пророчества, касающиеся общей судьбы борющихся народов: «Вы составляете один народ, одну семью, и все вы — сыновья мои!»

Существуют два варианта поэмы (1825 и 1826 гг.), причем во второй, расширенной версии прибавились и новые фигуры, дополняющие Уайна Капака. Это последний император ацтеков — Монтесума и его героический племянник Гуатемоцин. Второй вариант еще более укрепляет ольмедовскую концепцию преемственности освободительных традиций в истории Латинской Америки.

Крупнейший эквадорский поэт XX в. Хорхе Каррера Андраде увидел в «Песни Боливару» Ольмедо одно из первых проявлений художественной самобытности литературы Нового Света: «Оригинальность этой поэмы, классицистической по форме и романтической по вдохновению, возвышенность идей и образная красота обеспечили ей выдающееся место в поэтической продукции века. В Америке рождалась новая поэзия, создавались новые формы. На небосводе бывших колоний, который подобно огромному инкскому покрывалу окутывал Андские горы, уже не было места громоподобному Юпитеру; его заменил Уайна Капак, — голос оракула. Вот так реальность и люди Нового Света включались в мировую поэзию».

Современник Ольмедо поэт Андрес Бельо был также выдающимся ученым и общественным деятелем Латинской Америки. Молодость Андреса Бельо (1781—1865), учителя Симона Боливара, — один из ярких моментов идейно-литературной жизни эпохи борьбы за независимость. Посланный в Лондон как дипломатический представитель венесуэльской революции, а затем потерявший этот пост в связи с ее временным поражением, Бельо использовал пребывание в Европе для получения широкого образования, которое он впоследствии отдал делу просвещения Латинской Америки. В 20-х годах XIX в. в Лондоне он основал первые печатные органы «Библиотека Американа» и «Реперторио Американо», в которых отражались события, происходившие на американском континенте. На их страницах и были опубликованы его «Американские сильвы» (сильва — одна из классических метрических форм испаноязычной поэзии), в которых воспевались молодые освобождающиеся народы Америки.