История всемирной литературы Т.6

Юрай Палкович (1769—1850) пытался освоить новые для словацкой литературы жанры: эпическое стихотворное повествование с рыцарско-романтическим сюжетом, мещанский фарс (в прозе). В стихотворениях его единственного сборника «Муза со словацких гор» (1801, первое словацкое издание поэзии отдельной книгой) преобладают морализаторские и анакреонтические мотивы, возникшие как реакция на религиозный аскетизм. Но наибольшее значение имела просветительская и культурно-издательская деятельность Палковича. Широкое распространение получили его народные календари (1805—1847), политический еженедельник «Тыденик» (1812—1818), информировавший также о книгах (здесь впервые в Словакии появляются сведения о русской литературе), поучительно-развлекательный альманах «Татранка» (1832—1847).

Богуслав Таблиц (1769—1832) в начале своей деятельности занимался историей литературы, предполагая дополнить «Историю чешского языка и литературы» Добровского разделом о словацкой письменности. Он издает антологию словацкой поэзии XVIII в. на чешском языке «Словацкие стихотворцы» (1804), затем историко-литературные «Памятники чешско-словацких поэтов», в качестве вступительных разделов включенные в сборники собственной поэзии Таблица (4 тома, 1806—1812). В «Памятниках» собраны сведения о словацкой поэзии на чешском языке с XIII в. Рассматривая словаков как представителей «одного и того же народа вместе с мораванами и чехами», Таблиц представляет словацкую письменность как самостоятельный вклад словаков в общую культуру. Здесь же он кратко характеризует и народное-песенное творчество словаков, высоко оценивая его художественные достоинства. В книгу «Словацкие стихотворцы» Таблиц включил два анонимных произведения о благородных разбойниках Суровце и Яношике, причем Яношик выступает здесь как сознательный и убежденный противник панов и защитник интересов крепостного крестьянства.

Поэтическое творчество самого Таблица — вершина просветительской литературы Словакии начала XIX в. Таблиц писал в жанрах анакреонтической лирики и дидактической поэзии — эпиграммы, морализаторские оды и баллады. Его произведения написаны в стиле галантной поэзии XVIII в., но и в идейном содержании и в поэтике уже проявляются народные словацкие элементы (попытки использовать народно-песенную интонацию и художественные приемы фольклора). Звучащие в его поэзии патриотические мотивы представлены впервые в словацкой литературе с позиций общеславянского единства. Наметившаяся у Таблица патриотическая тема затем была подхвачена в сборнике стихотворений П. Й. Шафарика «Татранская муза с лирой славянской» (1814).

В 20—30-е годы в словацкой идеологической жизни на первое место выдвигается необходимость консолидации национально-патриотических сил в противовес натиску австро-венгерского гнета. В литературе, которая служила единственной трибуной словацкого общественного мнения, на передний план выходит гражданско-патриотическая тема. Художественное мышление оперирует обобщенными категориями «народ» и «нация», создаются предпосылки для развития эпических жанров в классицистическом духе. В отличие от предшествующего этапа литература обращается не только к отечественному читателю, но и к общественному мнению других народов. Сторонники словацкого национального возрождения обращаются к идее славянского единства. Сознание родственных связей словаков с другими славянскими народами, особенно с великим русским народом, повышало чувство национальной гордости и уверенности в будущем. Серьезной моральной поддержкой для идеи славянского единства было высказывание Гердера о славянах как о народе, в наибольшей степени сохранившем в себе предпосылки для воплощения принципов гуманизма в общественной жизни.

В эти годы научная мысль ищет в прошлом доказательства высокой культуры и цивилизованности славянства. В трудах выдающегося словацкого и чешского слависта Павла Йозефа Шафарика (1795—1861) — «История славянского языка и литературы» (1826), «Славянские древности» (1837) и др. — научно подтверждается мысль об автохтонности славянских народов, о творческом участии славян в создании европейской культуры.

В новых исторических условиях роль литературы в пропаганде идей национального возрождения неизмеримо выросла, повысились и требования к ее идейно-художественному уровню. Для того чтобы глубоко осмыслить и обосновать миссию славянства, нужен был эпический жанр с развернутым сюжетом, с простором для публицистических рассуждений. При отсутствии национальных традиций словацкая литература стремится освоить общеевропейский опыт, от античной литературы до славянского фольклора, — не случайно обращение словацких писателей к творчеству Камоэнса, Мильтона, Клопштока, Ломоносова, к «Слову о полку Игореве», южнославянскому эпосу, античной эпике.

Очевидная установка на развитие высоких жанров литературы в классицистических формах нашла свое выражение в творчестве виднейшего словацкого и чешского поэта Яна Коллара (1793—1852), который ввел в словацкую литературу жанры патриотической оды и элегии, средствами классицистической поэзии передающих накал патриотических чувств, гневный протест против всяких форм тирании и угнетения и призыв к борьбе за свободу родного народа. Первым произведением в словацкой литературе, отмеченным чертами национальной эпопеи, стала патриотическо-дидактическая поэма Я. Коллара «Дочь Славы» (1824; концептуально более зрелый вариант — 1832). Это произведение, насыщенное героическим пафосом, — своего рода апофеоз славянства. (Как культурно-политическая концепция идея поэмы была разработана Колларом в прозаическом трактате «О литературной взаимности славян», 1836.)

«Дочь Славы» построена как аллегория страданий и возрождения славянства, служащая обвинительным актом против иноземных угнетателей, призывающая к единению народов-братьев и выливающаяся в мечту о монолитном, гуманном и просвещенном содружестве славян. Художественные особенности поэмы определяются сплавом различных тенденций. В принципе она тяготеет к классицизму, что сказалось прежде всего в рационалистической композиции, в подчеркнутом морализаторстве, придающем ей характер поэтического трактата. Вместе с тем в субъективно-эмоциональной интерпретации патриотической идеи явственно проявляется рождающаяся романтическая тенденция.

Подобной же направленностью отличается творчество писавшего на бернолаковском словацком языке Яна Голлого (1785—1849), его оды, элегии, пасторали и поэмы — несколько иной, чем «Дочь Славы», тип национально-героической эпопеи. В поэзии Голлого, начинавшего в 20-е годы переводами античной классики (Гомера, Вергилия, Горация), в 30-е годы нашло развитие стремление к национальному самоопределению словацкого народа. Исходным пунктом всех его произведений, основанных исключительно на словацком материале, становится утверждение национальной самобытности словаков. Патриотическая концепция наиболее развернуто раскрыта в эпопеях Голлого. Он обращается в них к историческому прошлому своего народа, к легендарной древности («Слав», 1839) и эпохе Великоморавского княжества («Сватоплук», 1833; «Кирилломефодиада», 1835), поэтизируя (с большой долей вымысла) словацкую историю и ее героев. Всю свою эрудицию в области истории, этнографии и мифологии и свои жизненные наблюдения писатель использует для создания монументального представления о словаках как свободолюбивой, высокоморальной и поэтичной нации. Его поэмы, оды и элегии пользовались широкой популярностью в среде свободомыслящей интеллигенции, и он по праву завоевал авторитет патриарха словацкой поэзии.

В 30-е годы зарождается словацкий любительский театр, что послужило толчком для развития драматургии. Родоначальник словацкой драматургии, комедиограф Ян Халупка (1791—1871) в своих пьесах (на чешском языке) «Коцурково, или Как бы нам в дураках не остаться» (1830), «Все наоборот, или Тесношилова Аничка женится, а Гонзик выходит замуж» (1832), «Трясогузка» (1833), «Тринадцатый час» (1835) и других изображал провинциальную городскую среду. В его комедиях основной конфликт, как правило, состоит в столкновении патриотически настроенной интеллигенции с отщепенцами из среды мелкой буржуазии и дворянства, из своекорыстных соображений переходящими в лагерь угнетающей нации. Этот национальный момент играет самую существенную роль в расстановке персонажей, определяет их морально-психологическую характеристику. В бытовых зарисовках, коллизиях, в характеристиках отрицательных персонажей с их сословным чванством, невежеством и нелепым подражанием «высшему обществу» немало жизненно достоверных, типичных деталей. Его лучшие пьесы поднимаются до социально-сатирического обличения. Комедии Халупки имели в 30—40-е годы широкий общественный резонанс; Коцурково стало нарицательным определением мещанско-филистерской среды.