Альтист Данилов

ном паркете дамы с невиданными прическами и кавалеры в перьях - куклы Ватто - при свечах (их тысячи в серебряных люстрах) и при тихих звуках галантного оркестра танцевали, радуя Данилова и движениями, и костюмами, и запахами. Среди танцоров был и Король Солнце. ("Хороши у него манжеты!" - отметил Данилов.) Старец поманил Людовика сухим пальцем, тот извинился перед дамой и быстро, но и не забывая о том, что он король, подошел к старцу. Старик что-то шепнул ему, Людовик несколько удивился, однако поблагодарил старца и низко поклонился ему. Сразу же к Людовику подозвали молоденькую даму, Людовик завел с ней светский разговор, и по игре его глаз Данилов понял, что он чрезвычайно доволен подсказкой. (А от Зеркальной галереи до спальни Короля Солнце - два шага, Ардуэн-Мансар все должен был предусмотреть.) "Кем же она станет? - заинтересовался Данилов. - То есть кем же она была? Неужели это мадемуазель да Лавальер?.. А ведь и вправду хорошенькая... Как я ее сразу не заметил..." И Данилов потянулся к девушке.

Но Зеркальная галерея исчезла, и Данилов ощутил себя вблизи бельгийской деревушки Ватерлоо. Было зябко, и техасские штаны не грели. Лишь к середине сражения, когда дела Веллингтона были уже худы, Данилов перестал мерзнуть. А вскоре он промок в водах при Трафальгаре. Нельсон много кричал и не вызвал симпатий Данилова. Потом Данилов побывал во многих примечательных срезах земной истории, видел немало занятных личностей. С некоторыми даже знакомился и беседовал. Об иных из них память на Земле была свежая. Дворцы, гробницы, египетские, индейские, куда Данилов попадал, подчиняясь воле и знаниям старца, поля сражений, лужайки любви были ему интересны. Личности же часто встречались довольно мерзкие, иным Данилов плюнул бы в лицо, коли не был бы гостем на желтой планете. Но не он выбирал знакомцев...

Показывал ли старец ему, Данилову, некое зрелище или самому старику были сейчас интересны эти переходы из эпохи в эпоху, все эти повторения былых сражений, балов, интриг, свидетельства поисков человеческого духа, Данилов с определенностью сказать не мог. Похоже, дело было тут не только в нем, Данилове. Возможно, что старик со своим своеобразным (назовем так) умом и забывал о госте. Порой он так увлекался, что вмешивался в те или иные события, преобразовывался, переодевался, бросался в толпу, ничем не объявляя себя, и многие события принимали вовсе не тот ход, какой был отражен в документах и учебниках. За час до сражения под Ватерлоо старец излечил Бонапарта от насморка, и Веллингтону пришлось бежать в сторону Гента, бросив разбитые полки и натянув грубую юбку шотландского волынщика. Бледные, неприкрытые ноги герцога Данилова разжалобили. Старцу, видимо, нравилось перемешивать эпохи и их возможности и добиваться при этом неожиданных для самого себя результатов. Ганнибала он посадил в танк Гудериана, и тот чуть было не отморозил уши. Вылеченного Бонапарта, прямо из Дрездена, где император возле дворцовых ворот смотрел на движение своих солдат (за спиной его,