История всемирной литературы Т.4

В XVII в. происходит становление в Белоруссии драматургии, связанной с зарождением школьного театра.

Белорусская драматургия XVII в. представлена главным образом драмами и интермедиями. В драмах, целиком религиозно-дидактических по содержанию, обычно разрабатывались традиционные сюжеты о рождении и воскрешении Христа, из житий святых и др. Совсем иной характер имели интермедии. Они представляли собой забавные пьески социально-бытового содержания, основанные на народной шутке, анекдоте. Как бы выхваченные из самой жизни, эти сценки не были непосредственно связаны с содержанием школьных драм и воспринимались самостоятельно. Со временем интермедии и вовсе от них отделились, войдя в репертуар разных бродячих трупп и батлейки — белорусского народного кукольного театра.

Драмы с интермедиями ставились во многих городах Белоруссии, где имелись иезуитские коллегии или православные школы (Гродно, Новогрудок, Полоцк, Могилев, Смоленск и др.). Авторами интермедий были сами учащиеся, иногда преподаватели, знавшие жизнь простого народа, его быт, язык и устное поэтическое творчество.

Действующими лицами интермедий являются представители разных общественных групп, профессий, национальностей (мелкие шляхтичи, слуги, школяры, евреи, цыгане, казаки и др.), а также ангелы и черти. Однако центральная фигура этих произведений — крестьянин-белорус. В подавляющем большинстве интермедий (за исключением некоторых произведений, поставленных в иезуитских коллегиях) объект высмеивания — противник главного героя.

Сам же белорусский крестьянин показан с явной или скрытой симпатией. Он остроумен, сметлив и не теряется в самых трудных ситуациях. Характерно, что идея интеллектуального превосходства простого человека над своими противниками проводится и в устном народном творчестве, в частности в сказках. Таким образом, именно в интермедиях представитель низшего сословия — крестьянин впервые в белорусской литературе стал главным положительным героем.

Возникнув на пограничье устного народного творчества и профессиональной литературы, интермедии пользовались популярностью в среде городского плебса и крестьянства. Многие явления действительности освещались в них с демократических позиций, и утверждались народные или близкие к народным взгляды на жизнь. Поэтому интермедии явились новым шагом вперед в развитии белорусской литературы. Важнейшие качества интермедий: социальное звучание, тесная связь с жизнью и фольклором, гибкость формы и динамизм действия, народный юмор — оказали благотворное влияние на становление и развитие белорусской драматургии. С интермедией непосредственно связано возникновение в Белоруссии в XVIII в. нового драматургического жанра — комедии. Более того, определенное влияние интермедий XVII—XVIII вв. ощутила даже новейшая белорусская драматургия.

Новые качества приобрело в XVII в. и устное поэтическое творчество белорусского народа. Рост классового самосознания белорусского крестьянства и горожан способствовал усилению социального звучания устного народного творчества, его критического пафоса, приобретающего нередко отчетливую антифеодальную направленность.

Приблизительно в этот период возникает целый цикл сказок об осилках, в которых традиционный образ богатыря волшебной героической сказки уступает место образу народного заступника, борца за интересы угнетенных. В эпоху позднего феодализма большое развитие в Белоруссии получила также социально-бытовая сказка, в большинстве своем антикрепостническая и антирелигиозная («Иванко Простачок», «Мужик и пан», «Пану наука», «Мужик и царь», «Завистливый поп», «Богатый и бедный» и др.).

Этими же тенденциями пронизана и белорусская социально-бытовая лирика, в особенности песни о крепостном праве, в которых воссоздается правдивая картина подневольной жизни крепостного крестьянина. Горькая доля крестьянки-труженицы, ее тяжелый, изнуряющий труд на панском поле — основное содержание белорусских жатвенных песен, горестных, с оттенком трагизма, звучащих порой как проклятье всему феодальному строю, миру насилия и эксплуатации. С национально-освободительной борьбой белорусского и украинского народов в XVII в. связано возникновение казачьих песен — бунтарской поэзии крепостного крестьянства. Приблизительно с этого же времени стала популярной в Белоруссии и распространялась в многочисленных вариантах песня балладного типа о гордой девушке Бандаровне, убитой в порыве ревности паном-самодуром. По мотивам этой украинской по своему происхождению песни выдающийся белорусский поэт XX столетия Янка Купала создал одноименную поэму.

В XVII в. стал возможным более тесный контакт белорусской литературы с устным народно-поэтическим творчеством, что впервые отчетливо проявилось уже в «Речи Мелешки» и в «Послании к Обуховичу» — произведениях народных по духу и стилю. Благотворное влияние белорусского фольклора испытали интермедии, а также светская интимная лирика. В период активного преодоления старых традиций это непосредственное обращение к фольклору как к живительному источнику было одним из условий дальнейшего существования самой белорусской литературы. Именно с творческого усвоения фольклорных традиций и начинала свой путь новая литература белорусского народа.

XVII век, несмотря на неблагоприятные исторические условия и сравнительную немногочисленность литературных памятников, — важный этап в развитии белорусской литературы. Это период окончательного выделения собственно художественной литературы из письменности вообще, период зарождения литературы демократической. XVII век, век небывалых социальных контрастов и противоречий, величайших общественных потрясений, классовых битв и глубокого кризиса феодального строя, был вместе с тем в Белоруссии эпохой коренной переоценки прежних художественных ценностей, упадка средневековой системы древней литературы и вызревания принципиально новых эстетических явлений и качеств, которым принадлежало будущее.

РАЗДЕЛ IV.

ПРИБАЛТИЙСКИЕ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ (Виппер Ю.Б.)

В развитии литовской, латышской и эстонской литератур XVII в. при всех существующих различиях есть определенные общие типологические черты. У трех народов письменность на родном языке находилась в XVII в. в начальной стадии формирования. Первые книги на литовском, латышском и эстонском языках появились приблизительно в одно и то же время — в середине XVI в. (между 1525 и 1585 г.). Письменная литература народов Прибалтики на протяжении всего XVII в. продолжала носить почти исключительно религиозно-дидактический характер. Это были переводы церковных книг, катехизисов, служебников, сборников проповедей и духовных песен. Созданием такой литературы занимались деятели церкви, стремившиеся использовать возможности книгопечатания для насаждения религиозной идеологии, для укрепления своего влияния в народных массах, находящихся под крепостным гнетом (а на территории Восточной Пруссии, Латвии и Эстонии и под иноземным игом). Борьба между католичеством и лютеранством за влияние на население служила дополнительным стимулом, ускорявшим процесс развития письменной литературы в Прибалтике в XVII столетии. Разработка этой литературы требовала вместе с тем изучения языка тех народов, которым она предназначалась. Отсюда — большое количество разнообразных словарей, орфографических пособий и трудов по различным разделам грамматики литовского, латышского и эстонского языков, вышедших в свет в течение XVII столетия и сыгравших немаловажную роль в формировании письменной и литературной речи прибалтийских народов. Подобное же значение имела в определенной мере и создаваемая католическими и протестантскими священниками церковная литература, сколь ни были ограниченными ее содержание и эстетическая ценность.

Серьезным препятствием на пути формирования национальной культуры прибалтийских народов была их внутренняя, территориальная и государственная раздробленность. Большая часть литовского народа составляла население Великого княжества Литовского, вошедшего после 1569 г. в качестве составной части в объединенное Польско-Литовское государство — Речь Посполитую. Однако часть литовского народа проживала в Восточной Пруссии на территории Бранденбургского княжества. Территория Латвии в XVII в. была разделена на три части между Польшей, Швецией и герцогством Курляндским. Вплоть до 30-х годов XVII в. южная часть Эстонии принадлежала Польше, а северная ее часть — Швеции.