Каторга

исать своей попадье, а лишь то, что я тебе продиктую...

Что-то холодное и тупое вдруг уперлось в живот писаря, и он увидел браунинг, целивший в него из кулака Полынова:

- Хватит лирики! Давай, пиши... красивым почерком.

Генерал-майор Кушелев, губернский прокурор Сахалина, даже не разрешил сесть судебному следователю Подороге.

- Скажите, вы умеете хоть немного мыслить логично? Надо же совсем не обладать разумом, чтобы напортачить в таком деле! - сердито выговаривал генерал-майор. - Взяли невинного человека, изувечили его и прямым ходом тащите на виселицу.

Речь шла о Корнее Землякове.

- Простите, но его преступление доказано. Обвиняемый сам подписал протокол, признав убийство, и...

Прокурор Сахалина был человеком честным:

- Так бейте меня с утра до ночи, я вам за черта лысого распишусь с удовольствием, - обозлился он.

- Убийство-то из ревности, - оправдывался Полорога.

- Да бросьте! Не станет жалкий "аграрник" убивать грязную потаскуху с ее хахалями, чтобы получить в приговоре петлю на шею. Такие безответные мужики тянут лямку каторги, как волы, и всего на свете боятся. Они могут от голода стащить кусок хлеба, но чтобы марать себя чужой кровью... нет!

Подорога переложил портфель из одной руки в другую:

- Самогон-то в цене! Вот и польстился.

- Чушь собачья, - отвечал ему Кушелев. - Корней Земляков в пьянстве сельчанами никогда не был замечен, а на шкалик ему всегда хватило бы... Опять же вопрос к вам! Откуда, черт побери, возникла в деле винтовка боевого калибра?

- Достал.

- Где мог достать ее Корней Земляков?

- Ясно. Совершил нападение на конвоира.

- А вы сами видели этого конвоира?

- Нет, - сознался Подорога.

- Так полюбуйтесь. У него морда - как этот стол, а ручищи вроде бревен. Он бы этого Корнея в землю втоптал... Не-ет, - решил Кушелев, - во всем этом деле чувствуется рука опытного злодея. Бесстрашного и сильного! Он уложил трех бандитов возле костра, а Евдокия Брыкина найдена за сотню шагов от ручья. Вывод: преступник владел оружием с таким мастерством, каким не обладают даже наши конвойные офицеры.

Портфель еще раз из одной руки переместился в другую.

- Так что теперь? Выпускать из "сушилки"?

Кушелев, не ответив, снял трубку телефона:

- Соедините с проводом губернатора... Михаил Николаевич? Добрый день, это я, генерал Кушелев... С этим убийством в Мокрушем распадке ничего не выяснилось. Ни-че-го! Лучше свалить дело в архив и больше не мучиться... Подорога? Так вот он тут, стоит передо мною... перестарался. А теперь сам не знает, как поумнее объяснить свою глупость. Ага, и все передние зубы "аграрнику" высвистнул. А винтовка, похищенная у конвоира, наверное, еще где-то выстрелит... Хорошо, Михаил Николаевич! Я понял. Ладно, ладно. Вечерком увидимся... - Кушелев повесил трубку на рычаг аппарата: - Ну что вы стоите как пень?

- Да вот... жду ваших распоряжений.

- Выпускайте! Пусть едет к себе в деревню. Земляков очень старательный крестьянин. Побольше