Загадочные племена на «Голубых горах» в дебрях Индии

а, только один из способов или функций этого вездесущего божества материи в ее состоянии как perpetuum mobile?»

Этот аргумент, повторяемый на все лады знаменитейшими учеными, напоминает нам логику великого российского мыслителя Козьмы Пруткова. Нашим изобретателям «химико-физической теории жизни», таким образом, и в голову не приходит вся нелепость сопоставления их «химико-физической теории жизни» с их двумя главными аксиомами отрицания, которые так диаметрально противоречат ей; а именно: 1) с теорией вечного движения и 2) теорией произвольного зарождения.

«Теория первая – они нас учат – немыслима, вторая – абсурд. Произвольное зарождение не было еще доказано наукой ни в одном случае».

Но что же такое их «космос материи в движении», как не прямое представление вечного движения? Разве это не perpetuum mobile «глупых», по их мнению, поэтому и видевших глупые сны средневековых алхимиков? А их химико-физическая теория о жизни? Разве это не другое название для «произвольного зарождения», величаемого ими «абсурдом»?

Выходит, что наша современная наука просто-напросто села на мель. А сев, принялась выдумывать спасательные теории, затем и придумала фантастическую машину в вечном движении, без начала и без конца – машину, которая к тому же, видимо, изобрела сама себя и сама собою дала себе импульс; хотя ее способность движения без начала в вечности, то и время, когда был ею дан этот первый импульс, должен заставить математиков сильно призадуматься… Но в глазах науки это безделица. Коль скоро ученые открыли в бездонной пропасти своего молекулярного мозгового пространства такую машину, остальное не представляет никакого затруднения. Собрав ее по частям, наш ученый атеист представляет свою чудную, самоизобретенную «космос-машину» публике и просит поверить ему на слово, что она, вдобавок, снесла самовылупляющееся же яичко…

У биологов это зовется «доказанным и неопровержимым фактом науки», последним плодом их древа познания. Тайна жизни открыта в этом запрещенном плоде, имя же ему – протоплазма. Это химическое вещество и есть – не угодно ли видеть? – доселе ускользавший от ученых-биологов «принцип» или жизненная сила: ergo, «жизнь есть свойство протоплазмы». И так это все просто и естественно, и мило, что нам остается лишь добродушно посмеяться над глупостью, как собственною, так и наших праотцев, бредивших о какой-то душе, духе и подобных анти- научных предметах. Так прокричим же ура! «Нет бога кроме протоплазмы, и Гексли пророк его!» Теперь нам остается только выдумать биометр для измерения кубического содержание души и духа, и современная наука может спокойно почить на заслуженных лаврах…

Но что делает во время такого преподнесения ей атеистом самозарождающегося космоса образованная публика? Публика кланяется, умиляется и благодарит. На то и авторитет науки, чтобы держать профанов естествознания в повиновении и страхе. Публика тут уж ровно ничего не понимает; но чем менее она понимает, тем более растет ее уважение к науке. Так приказало-де