«Ивановский миф» и литература

Молодежный театр, если можно так выразиться, прорубил окно в столичное шестидесятничество. С ним ворвался дух легендарных московских театров: «Современника» Олега Ефремова, «Таганки» Юрия Любимова. И еще: Молодежный внес в город лирические волны молодой поэзии тех лет. В Иваново начинают приезжать всем известные тогда Е. Евтушенко, А. Вознесенский, Б. Окуджава и др.

Конечно, это не значит, что культурное Иваново жило тогда исключительно Молодежным театром. Был хороший театр драмы с такими замечательными актерами, как Л. Ракатов, И. Пругер, В. Щудров и др. До сих пор помнится спектакль «Федор Иоаннович». В заглавной роли — Лев Раскатов. Его Федор был похож на светлого Ивана-Царевича, который тянется к свету, к добру… В 1960-м году в Иванове открылся Художественный музей, основу экспозиции которого составило собрание картин и других художественных ценностей (в их числе египетская мумия) из музейной коллекции Д. Г. Бурылина. Этот музей со временем завоевал репутацию одного из лучших художественных музеев в России.

И все-таки запомнилось то оттепельное время прежде всего лирико-романтическим порывом в будущее. Утренним, праздничным ощущением жизни, которое один из самых талантливых трубадуров «оттепели» Леонид Мартынов выразил в такого рода стихах: «Я буден не узник, не я им союзник, // А жизнь моя — праздник».

Вероятно, никогда в Иванове не было такой массовой тяги к поэзии, как во второй половине 50-х — начале 60-х годов. Впрочем, это было проявлением того лирического взрыва, под знаком которого шло развитие тогдашней литературы. Пятнадцатилетний ученик из ивановской школы № 33 (впоследствии ставший неплохим критиком) Марк Анцыферов выражал мнение многих юных романтиков, когда писал:

На историко-филологическом факультете Ивановского пединститута активно работает литературно-творческий кружок (ЛТК). Здесь же в 1963 году был выпущен машинописный альманах «В поле ветер» (редактор Бронислав Николаев). Названию альманаха соответствовали стихи, помещенные в нем: по-молодому размашистые, гулкие:

(Э. Шапиро)

(Л. Таганов)

(Л. Шлычков)

В 1962 году с инспекторской миссией проверки состояния молодой поэзии из Москвы в Иваново приезжал довольно известный поэт с весьма одиозной репутацией — Алексей Марков. Не отрицая факта поэтического подъема на родине Первого Совета, он тем не менее с нескрываемым раздражением писал об абстрактной романтике, о пагубности «разнообразных влияний от Северянина до Цветаевой, от Пастернака до Мартынова», проявляющихся в поэзии молодых ивановцев [323]. Конечно, «абстрактная романтика» присутствовала в их стихах. Давали знать всяческие влияния. И юношеское пижонство здесь было налицо. Но за этим стояло не только пресловутое «незнание жизни», но и тяготение к высокой культуре, к забытым традициям, освобождение от унылого стиля «рабочей» поэзии, прославляющей «наши достижения», которая, кстати сказать, и тогда, и после не уставала заявлять о себе.

Самое крупное литературное объединение той поры — «Клуб любителей литературы» при областной молодежной газете «Ленинец».

Клуб возник в Иванове в ноябре 1961 года. Инициаторами его создания стали молодые литераторы-журналисты Геннадий Серебряков и Виталий Сердюк. Возглавил клуб, став его «президентом», поэт Владимир Догадаев. В. Сердюк так вспоминал первое заседание клуба: «Уже не помню во всех подробностях тот день — 26 ноября 1961 года — но осталось ощущение праздника, чего-то значительного, веселого, волнующего. Лишь зрительная память возвращает картину людской тесноты в вестибюле и узком коридоре редакции, что находилась тогда на улице Степанова, а в ушах стоит плотный гул голосов, шуток и какого-то ощущаемого во всем напряжения.

Мы с Геннадием Серебряковым взволнованы: кто бы мог подумать, что объявление в газете о создании „клуба любителей литературы“ при нашем „Ленинце“ вызовет такой интерес и отклик? <… > Да, какое веселое, беззаботное, полное тепла и товарищества было время!

Чуть ли не на каждое очередное заседание клуба приходили новые ребята и девушки: студенты-медики Борис Смирнов и Марк Тверской, школьники Лева Кайдашов и Марк Анцыферов, инженер Василий Костин, студентка Ирина Багажкова, Мария Радионова, Виктор Криворук, Василий Рождествин (пос. Мыт). Иногда заглядывала инженер Лариса Щасная. И еще другие, другие…» [324].

Автор этой книги, которой состоял в клубе с первого дня его работы, может подтвердить, что это было одно из самых шумно талантливых мест в Иванове начала 60-х годов. Запомнилось разнообразие лиц, голосов, жестов, бесконечные споры о поэзии и вообще «за жизнь», состязание за право быть самым оригинальным, самым философичным и еще каким-то самым-самым.

Однако скоро выяснилось, что легко провозглашать свою избранность («Стыдно не быть великим» — с таким кличем выступал Евгений Евтушенко). Труднее быть личностью в литературе. Далеко не каждый подававший тогда надежды стал писателем, обогатившим «ивановский миф». Но были и те, кто сумел это сделать.

Бесспорным лидером молодой ивановской поэзии 60-х годов был Геннадий Серебряков (1937–1996).

Он запомнился ивановцам талантливым, красивым, молодым. Изабелла Шомова, работавшая с Серебряковым в редакции газеты, «Ленинец», вспоминает: «… Все его любили. Чувствовали — талант, самородок! Ну а что он, ко всему, был еще и очень симпатичным, даже красивым, умножало число поклонников и в особенности поклонниц. Он был красив именно русской красотой: голубые глаза, прямой точеный нос, благородно вылепленный подбородок, прекрасная шевелюра чуть волнистых волос.