Русский Эрос "Роман" Мысли с Жизнью

Значит (выясняя первоначало и перводвигатель), если Эрос был первосилой прибытия и действовал неизменно и вечно, как мировая константа (так что начало здесь неуловимо), то первым, началом было — стоп! при теснение, закупорка, безвыходность, предел. Следствием этого было сгущение прибытка, уплотнение вещества, массы — в точку и, соответственно, назревание потенции, энергии, что в итоге дало квант, вспышку — первое событие в мире и начало действования, изменения (в отличие от константы Эроса — порождения); т. е. совершился сдвиг-уход Эроса, либидо, elan-vital — не в одноплановое прибытие, но в расплескиванье Эроса в дифференциацию бытия: в разные его планы, измерения, уровни, формы жизни, так что одни бы не мешали другим, и бесконечный прибыток бытия из Эроса имел бы бесконечный исток в самоустраивающейся вселенной — именно: самоустраивающейся, а не саморасширяющейся (ибо то прямолинейно и убого — как вата и болото). Нет, раз возникнув, искусство различения, разнообразия и стало тем пределом, формой, строем, космосом, что необходимо для известного нажима и притеснения Эроса и прибытка: чтоб он был энергией и не терял напора, а все время истекал бы квантами; порядок этот же необходим и для согласования все новых и новых отпочковании и дифференциации. В то же время это искусство (дело) различения станет бесконечным выходом прибытка: но не в пустую, однородную бесконечность, а в бесконечное разнообразие и разноформие. Благодаря ему бытие, будучи все время единым, равным себе, целостным, все время совершается как прибытие, и его саморасширение есть дифференциация

Се и есть Жизнь. Ведь отчего человек, за жизнь съедающий эшелоны пищи, — не становится такой массой и величиной или не обретает увесистость, равную эшелонам, — такую плотность вещества? Отчего он, столько воды выпивающий, не становится рекой-нереидой? Отчего он, столько тепла и солнца поглощающий, не стоит лучевым, огненным столпом? Отчего у него, столько книг прочитывающего, не вырастает череп с книгохранилище Ленинской библиотеки? — Да оттого, что «не хлебом единым сыт будет», т. е. ничто одно и однообразное не может в нем прямолинейно, эгоистически и самостно пребывать, а что рост его, прибыток бытия в нем есть — дифференциация: возникновение всех новых уровней жизни, интересов, планов, отношений, благодаря чему прибыток распределяется, и одно не мешает другому

Этого не мог понять и сотворить в мире тупой Уран, и если Эрос его толкал в одну сторону — расширения, то этот толкал в сторону уплотнения: утрамбовывать бытие и прежде всего — Землю. Ей теперь, как воздух, именно воздух стал необходим:

чтобы раздалась она (как человек — в плечах), чтобы создать внутри ее поры, полости, пустоты — и раздвинуть вещество, материю. Но именно (как мы установили выше) дело воздуха как стихии в человеке: распяливать (грудную) клетку стесняющей нас земли, плотного вещества, не давать ему заполонить нас и утрамбовать собой, но выталкивать — и тем удерживать нас в постоянстве формы, фигуры и духа — «я»

Время и «я»

Соитие есть утрамбование земли — женщины. Она это любит: для того у нее есть полости, влагалище. Но, раз зачав и понеся, — она хочет разродиться и не выносит, выталкивает из себя все лезущий и наглый и все утрамбовывающий фалл; и в этом, в частности, естественная подоплека того, что беременная мать просит сына-зародыш (тоже фаллик) оскопить отца: чтоб тот прекратил ее до Времени мучить Эросом, и ее стражем, охранителем теперь становится Время — Хронос Но Хронос сам по себе на большее не способен, как быть стражем, охранителем при Матери(и): в конечном счете Время все устроит, свое возьмет, выявит, где ложь, где правда и т. д

Т. е. он стоит, бытийствует как распределяющая рамка и сила всеобщего рассасыванья: идея меры и тактов. Но что, куда, во что, — ни субъекта, ни предиката, ни места, ни формы — идеи-вида, он не знает: т. е. он — предтеча, предпосылка дифференциации, но не сама она

Сам Хронос, сын Геи, немногим был лучше отца Неба — лишь мерой и (большим) тактом. Недаром он и его поколение названы Ураном «титаны» — т. е. «простершие» (руки на дело), «касающиеся» (такт — «касание»). Уран — объемлет аморфное бытие; но касание есть уже различение одного от другого: «ты» и «я» (нет еще «он» — отделения, объектного видения, что — от лица, в наличном бытии происходит)

То же самое, когда мы после извержения и землетрясения возлежим в беспамятстве, — первое, что нам сверкает в сознание при приведении в чувство, — это «ты» и «я». Лежа единым целостным Человеком, первое, что я начинаю из особого и отдельного различать, — это такт: бьется фалл о что-то..

Ничего еще не ощущаю: весь мир — марево; неясно, где я, где не я, где что начинается; пространство кругло, безвидно и неощутимо. Но лишь внутри, в самом средоточии — пульс, сердце Хроноса ясно дает мне почувствовать «я — ты»; я — это бьющееся о что-то. это первое саморазличение на «ты» и «я» дается через касание, titaino — бытие на уровне титанов. о при царстве Хроноса еще не открываются у нас глаза: нет света, и не возникают виды (эйдосы), идеи, формы, вещи. И если он дал Гее — Земле — Женщине разрешиться от бремени, то при строить родившихся существ в мире не мог: сам заглатывал и пожирал своих чад: Каждого Крон пожирал, лишь к нему попадал на колени Новорожденный младенец из матерна чрева святого. (Гесиод Теогония, 458–459) Что ж тогда толку Матери-Земле. Хрон, значит, лишь акушерка: разродиться помогает серпом острозубым, как кесарево сечение производит. Ну а дальше что? Время не знает, что делать со своими чадами: нет у него на этот счет идей иных, как тупо пожирать. Значит, в мир должна настоятельно вступить не только идея выпрастывания, разрожанья в положенный срок — Время, но и что делать с уже рожденным прибытком? Нужна форма, дифференциация

А что делает Хрон? «Топит в пропасти забвенья». Из чрева женщины — в чрево же, но лишь свое, мужское, переправляет и все тут, т. е. топит потенциальную форму — в безвидности, в аморфности, не давая вещам расчленения, дифференциации, особости, самости. Ибо сам еще Хронос не был самцом. Ведь то, что он умеет лишь заглатывать, т. е. женское, влагалищное дело делать, — говорит, что род его еще средний, что неполноценный он еще самец, но переходный: полуженщина, как сфинкс Он из тьмы в тьму прибыток бытия переплавляет, не выпускает его из уровня утробы и недр Все это от хаотического неразличения и перепутывания функций: нет еще настоящей твердой двойственности мужского и женского, но всеобщее оборотничество; каждый берется не за свое дело — аморфность и артельность: «один за всех — все за одного», — и никто за себя не самец, не отвечает за себя. Кстати, это уровень, стадия и принцип России и русского Эроса: бабье начало в русском человеке мужчине развито1 То знание, что мы имеем, пребывая на уровне царства Хроноса (т. е. во чреве, безвидно, безглазо, но с биением сердца — такта внутри), дает нам, с одной стороны, музыка (эту сторону ритма, биения, чистой жизненности и энергии улавливает), а, с другой, — чревовещание наши внутренности, кишки, — как трубы органа; это те стенки, полости, складки, о которые бьется такт-сердце-огонь, и каждое(ая) издает особый звук — меру, свою волю жить Потому все это относится к сфере Времени и осуществляет предсказания на будущее (когда сбудется, зависит от такта, ритма, срока: когда исполнится звук…) И гаданье по внутренностям животных есть тоже добыванье знания из толщи Двубого: туда заглянуть, а не лишь поверхностным Логосом-Словом рассуждать и предвидеть

Нет, дороже и глубже предчувствовать, предслышать.. Итак, Хронос еще не есть Бог-Слово, не в силах он, не знает (и не его это дело, ибо он хтоничнее, глубже) сказать: «Да будет свет!» Нужен еще один космический акт, чтобы вывести царство света и пространства Этот акт сопряжен и осуществляется Зевсом — светом До сих пор Уран и Хронос сопряжены с тьмой — ночью. Уран, идя к Гее, приводит с собою Ночь, т. е. к женщине-женщину с собой (ночь-то ведь нам привычна как женское царство, а здесь она мужчина) Хронос утробен- вторит беременности своей супруги Реи ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА — ПУТЬ ОТ ЖИВОТНОГО К ДЕРЕВУ 10 III 67 Зч. Вышел, ошалев от умозрения, из дома Дети у воды — в сне [81] у прорывают русла, воду гонят, запружают Так же безудержно льнут к огню — играют с водой и огнем С остальными стихиями — менее отчетливый союз С Землей? — конечно: в песочек играют, роются. С воздухом? — да: