Шут и Иов

Но мы ведь видели, что его «северная любовь» умерла, а после как бы снова «воскресла»! Императрица Елизавета Алексеевна официально умерла в 1826 г., через несколько месяцев после таинственной смерти императора Александра в Таганроге. Ныне и историки склоняются к утверждению, что Александр не умер, а ушел, и что старец Федор Кузьмич и царь — одно лицо. Но об этом Пушкин писал еще в зашифрованной (кодом розенкрейцеров) Х-й главе «Евгения Онегина»: «Авось, о Шиболет народные, тебе б я оду посвятил, но стихоплет великородные меня уже предупредил… Авось, аренды забывая, ханжа запрется в монастырь…»

Значение ветхозаветного Шиболета, употребляемого в эзотерической традиции, имеет смысл «тот, кто выдает себя за другого». «Народный Шиболет» — человек, скрывающийся в народе под личиной простого человека.

А вот история с упоминанием аренды имеет интересное окончание. Известно правило, что, если тайны и загадки не решаются поодиночке, то, поставленные рядом, они сами решают друг друга. В 1846 г. министр государственных имуществ П. Д. Киселев получил неизвестно от кого письмо и 138 998 рублей. В письме говорилось, что возвращается ему положенное от бывшего его врага. Киселев — личность русской истории XIX века выдающаяся и, к сожалению, полузабытая широкой публикой. С 1814 г. — флигель-адъютант Александра I, в 1816 г. составляет записку о постепенном освобождении крестьян, в 1829—34 гг. ввел конституцию в Валахии и Молдавии (будущей Румынии); с 1835 г. — секретарь Комитета по крестьянскому вопросу, в 1837—41 гг., провел реформу управления государственных крестьян.

У основания Великой реформы 1861 г. стоял именно он. Был близок к «декабристским организациям», хотя в них и не состоял. Это при нем Пушкин читал впервые «Полтаву». Александр I обещал ему аренду (система денежного награждения, обычно повторяемого в течение 12 лет). В 1836 г. уже Николаем I аренда ему была установлена (а в апреле 1846 г., незадолго до таинственных денег, была продлена еще на 12 лет).

Деньги пришли 15 мая 1846 г., ровно через 25 лет (число ложи Пушкина в «Астрее») после встречи Александра I с Киселевым в Слониме и награждении его орденом Анны I степени. Через символические 25 лет Киселев получил аренду (с 1824 по 1836 гг.) в размере полного долга Пушкина + 8 рублей (четкая эзотерическая маркировка)!!!

Ко времени создания «Повестей покойного Белкина» Пушкин еще не знал, где находится Елизавета. Это можно увидеть в повести «Гробовщик». Здесь наиболее рельефно выразилась его гамма чувств, ее переливы. «Гробовщик» — не только сам Пушкин, когда он хочет вызвать к себе «мертвых», подразумевая под ними царскую пару, но и Александр, которому Пушкин не скрывал своего негативного отношения.

Эзотерический характер происходящего Пушкин почти не скрывает. «Сии размышления были прерваны нечаянно тремя франкмасонскими ударами в дверь». Далее «гробовщик» в 12 часов отправляется на серебряную свадьбу (25 лет), где пьют за здоровье «моей доброй Луизы!». Причем хозяйке 40 лет, а свадьба серебряная (25), выходит, вышла она замуж 15-ти лет [10]; а дочке их — 17, то есть она родилась через 8 лет после свадьбы. Пушкин в последний раз видел «живую» Елизавету как раз, когда ей было 40.

В «Барышне-крестьянке» появляется Алексей с черным кольцом, на котором изображена мертвая голова — один из главных символов розенкрейцерства. Он влюбляется в Лизу, которая переодевается простой крестьянкой. Елизавета Алексеевна укрылась в одной из немногих тогда на Руси «пустыней».

Даже в «Каменном госте», где имя главной героини — Анна, тема Елизаветы остается и является объясняющей. Только у Анны и Елизаветы дни имени совпадают; дней этих много, но день царицы — табельный, так что параллель в те времена лежала на поверхности. Не зря Пушкин не опубликовал «Гостя» при жизни. В «Барышне-крестьянке» отец Лизы — англоман. Известно, каким англоманом был Александр I. И вот теперь мы переходим к четвертому и последнему уровню «Пиковой Дамы».

Все известные высказывания Александра I об уходе заканчиваются 1819-м годом. С этого времени начинается конкретная подготовка. Эмиссарами здесь становятся английские миссионеры Библейского общества, которые как бы разведывают путь. Но куда? Обычно указывают на Сибирь, где позже и появится старец Федор Кузьмич. Но англичане нужны были для другого. И ответ на это дает не кто иная, как… Е. Блаватская. В своей «Тайной доктрине» она пишет: «Кроме того, существует хорошо известный и весьма любопытный факт, подтвержденный автору одним почтенным лицом, годами состоявшим в одном из русских посольств [11], а именно в Императорских Библиотеках имеется несколько документов, как доказательство, что даже в позднейшие дни, когда тайные общества мистиков расцветали беспрепятственно в России, именно в конце последнего и начале настоящего столетия, не один русский мистик проходил в Тибет через Уральские горы в поисках знания и посвящения в неизвестных святилищах Центральной Азии. И не один возвращался позднее с таким обширным запасом сведений, подобный которому он нигде в Европе не мог получить. Несколько случаев могли бы быть приведены, и хорошо известные имена названы, но подобная гласность могла бы быть неприятна оставшимся в живых родственникам упомянутых посвященных. Пусть кто-нибудь просмотрит анналы и историю тайных обществ в архивах столицы России, и он сам убедится в вышеизложенном факте».

Мы не будем здесь подводить итоги почеркового анализа [12] старца и царя, а лишь продолжим нашу линию рассмотрения. Почти все исследователи отмечают, что помогали Александру I в подготовке Дибич, Волконский, Строганов. Но как-то забывали о главном звене — Голицыне. Опять появляется род Голицыных.

Начнем с конца. Дело в том, что не надо даже искать бумаг, которых, скорее всего, уже нет. Но зато есть факты, говорящие о том, что именно родственник того Голицына устраивает будущность… Блаватской, то есть фиктивный брак-освобождение; «дает ей направление» действий и исчезает из вида посторонних наблюдателей.

И пребывание Александра I в Таганроге несколько задержалось, так как ждали проводника, но не в Сибирь, а на Тибет [13]. И путь туда был проложен еще давно. Ссылаясь на несохранившиеся летописные источники, некоторые авторы повествуют о путешествии в Беловодье русского монаха Сергия еще в 10 веке. Изо всего отряда посланного в Беловодье князем Владимиром, цели достиг лишь Сергий. На Русь он вернулся через 50 лет глубоким старцем. На Алтае бытовало даже описание пути — на восток, через тайгу, пустыни и горы.

В 1833 г. Пушкин предпринимает самое большое путешествие на Восток, в Оренбург. И снова скачок творчества — «Пиковая Дама», «Медный всадник», «Сказки»(!). Еще в шестой главе «Евгения Онегина» есть строки уже цитированные о Толстом-Зарецком. Но, повторяя историю несостоявшейся дуэли, Пушкин здесь дает бесценные указания на ее причины. «В пяти верстах от Красногорья…». Это адрес деревни Ленского — Ленский не отождествляется с Александром, но место слишком символическое. «Пять» указывает на звезду, «Астрею», Красногорье — Красноречье (место жительства Федора Кузьмича) — на Александра I, упоминание Регула — царской звезды — на Пушкина.

В «Пиковой Даме» Германн ставит на «руте» (х 8) свое состояние — 47 тысяч [14]. Единственное, что можно предположить, (а остальное показанное трудно считать набором случайных совпадений для человека, тщательно работавшего над своими произведениями), это — что Пушкин встретился в неизвестной нам «пустыни» с Елизаветой, уже пожилой женщиной, которая ему нечто сообщила. О чем и говорит само название повести — «Пиковая Дама».

И на этом уровне «она» превращается в Александра. Вот как выглядит прошедшее на «Пиковую Даму» по гадательной книге Ленорман, той, которая нагадала декабристу Муравьеву его судьбу. «Пиковая Дама»: «Друзей у вас не было да и быть не могло. С виду и по вашим словам никто сразу не мог подозревать в вас человека недоброжелательного. Вы так умели всегда притворяться, лицемерить, даже льстить, что в большинстве случаев на не знающих вас вы производили довольно благоприятное впечатление. На самом деле в вас скрыта злоба к людям, хотя сколько-нибудь побудительных причин к этому в вашей жизни не было. Ваше дело быстро продвинулось вперед и казалось, уже почти достигнуто, но вдруг непредвиденное препятствие все уничтожило. Вы имели неосторожность и некоторый ущерб в своих делах. Причем это была особа, которой вы напрасно доверились, и которая старается, по возможности, вредить вам». Во всяком случае, Елизавета могла посвятить Пушкина в некоторые моменты этого дела, чем и вызвала его такую негативную реакцию [15].