Как возникло человечество

Возникает вопрос, чем объяснить довольно широкое распространение среди советских ученых давно уже не имеющей под собой основания гипотезы кровнородственной семьи. Причин несколько. Одна из них состоит в том, что данная гипотеза, будучи изложенной в работе Ф.Энгельса, многими учеными рассматривалась как необходимая составная часть марксистского взгляда на развитие брака и семьи. Соответственно всякая критика этой гипотезы расценивалась чуть ли не как ревизия марксизма. Другая, неразрывно связанная с ней, заключалась в том, что многие ученые, не являвшиеся специалистами в области этнографии, почти совсем ничего не знали о тех возражениях, которые были выставлены против гипотезы кровнородственной семьи. За последние полвека на русском языке было опубликовано всего лишь восемь работ, в которых отмечалась выявившаяся в ходе развития науки несостоятельность гипотезы кровнородственной семьи (Токарев, 1929, 1946: Золотарев, 1940а, 19406; Левин, 1951; Толстов, 1951; Ю.Семенов, 1959; „Ф.Энгельс и проблемы современной этнографии", 1959), причем лишь в двух из этих работ (Золотарев, 1940а, Ю.Семенов, 1959) были изложены основные возражения против этой гипотезы и она была подвергнута обстоятельной критике.

Однако главная причина популярности гипотезы кровнородственной семьи, особенно среди археологов, состояла в том, что имеющийся в их распоряжении материал свидетельствовал о каком-то сдвиге в развитии общественных отношений, имевшем место в ашельскую эпоху раннего палеолита, о существовании какого-то довольно значительного различия между объединениями питекантропов и синантропов, с одной стороны, и коллективами неандертальцев — с другой. В коллективах питекантропов и синантропов, рассуждали археологи, господствовал промискуитет. Признание того, что промискуитет существовал и в коллективах неандертальцев, равносильно отрицанию различия между объединениями древнейших и древних людей, равносильно отрицанию сдвига в формировании социальных отношений, происшедшего при переходе к позднему ашелю и мустье. Но такой сдвиг несомненно имел место. Следовательно, в коллективах неандертальцев были какие-то отношения, отличные от промискуитетных. Какие же именно? И здесь на помощь приходила схема Л.Моргана, в которой за ордой с промискуитетом следовала кровнородственная семья. Эта схема, казалось, находила подтверждение в археологическом материале, говорящем о наличии двух этапов в развитии дородового человеческого коллектива.

Отбрасывая представление о кровнородственной семье как стадии, предшествовавшей роду, мы в то же время не должны игнорировать доказанного археологией факта существования двух основных этапов в развитии первобытного человеческого стада. Так как промискуитет существовал в течение всего периода первобытного стада, то из этого следует, что промискуитетные отношения в коллективах неандертальцев чем-то отличались от промискуитетных отношений в объединениях питекантропов и синантропов. Раскрыть то отличие, которое несомненно существовало между первобытным стадом питекантропов и синантропов, с одной стороны, и неандертальцев — с другой, является важнейшей задачей. Именно то обстоятельство, что сторонники точки зрения, согласно которой род непосредственно возник из состояния промискуитета, по существу игнорировали наличие двух этапов в развитии промискуитета и первобытного стада, во многом способствовало популярности гипотезы, кровнородственной семьи.

Экзогамия, как известно, состоит в строжайшем запрете как брачных, так и внебрачных половых отношений внутри определенного человеческого коллектива и тем самым, следовательно, в обязанности всех членов данного коллектива вступать в брак с людьми, к нему не принадлежащими. Термин „экзогамия" был введен в науку Дж. Мак-Леннаном, большая заслуга которого состоит в том, что он указал на повсеместное распространение и большое значение этого и ранее известного этнографам явления. Однако сущность экзогамии Дж. Мак-Леннан раскрыть не смог. Абсолютно противопоставив экзогамию эндогамии, экзогамные коллективы эндогамным, он запутал как сам себя, так и многих других исследователей. Ясность в вопрос об экзогамии была внесена лишь Л.Морганом, убедительно доказавшим, что экзогамия неотделима от рода и является его необходимейшим признаком, что род всегда является экзогамным коллективом и что иных экзогамных коллективов, кроме рода и фратрии, представляющей собой первоначальный род, не существует (1934а, с.41–45,306–310).

С тех пор, как было установлено, что экзогамия является необходимым и исключительным признаком рода, вопрос о возникновении рода в сущности своей совпал с вопросом о происхождении экзогамии. Ответить на вопрос, как возник род, — значит раскрыть, как возник коллектив, между членами которого воспрещены половые отношения, т. е. выявить, как возникла экзогамия. Это, конечно, не значит, что всякая теория возникновения экзогамии является одновременно обязательно и теорией происхождения рода. Как указывалось выше, связь экзогамии и рода была раскрыта лишь Л.Морганом. Но и после появления его работ целый ряд ученых вплоть до нашего времени продолжал и продолжает рассматривать экзогамию как явление, не связанное исключительно лишь с родом. Но даже те теории возникновения экзогамии, авторы которых не решают вопрос о возникновении рода, могут представить определенную ценность для понимания проблемы происхождения родовой коммуны.

Теорий происхождения экзогамии существует очень много. Вполне понятно, что изложение и критический анализ каждой из них невозможен не только в рамках раздела, но даже специальной главы. Для этого потребовалась бы специальная работа. Но в изложении всех теорий экзогамии и нет необходимости. Многие из них давно отвергнуты наукой и не представляют ценности.

Мы не будем рассматривать ни теорий, авторы которых видели источник экзогамии в похищении женщин, принадлежащих к чужому коллективу (Леббок, 1876, с.69, 89; Mc Lennan, 1886, р.75–76; Спенсер, 1898. II, с. 19–25; Кунов, 1930, с.102–103; Зибер, 1959, с.280), ни теорий, объяснявших экзогамию отсутствием полового влечения между людьми, с детства живущими вместе (Bentham, 1864, р.220; H.Ellis, 1906, IV, р.205; Crowley, 1907, р.52–53; Преображенский, 1929, с.123; Хэйл, 1935, с.119), ни примыкающей к последней теории, выводящей экзогамию из инстинктивного отвращения к инцесту (Lowie, 1949, р. 14), ни теорий, объяснявших экзогамию ревностью старого самца — главы первобытной патриархальной семьи (Lang, Atkinson, 1903; Lang, 1905 p. 114–143; N.Thomas, 1906, p.62–63; 1907, p.353), ни стоящих особняком теорий Э.Дюркгейма (Durkheim, 1898, р.47), Н.Н.Харузина (1903, II, с. 124–125), К.Н.Старке (1901, с.312), З.Фрейда (1923, с. 150–153), Р.Бриффо (Briffault, 1927, I, р.201, 250–259), М.К.Слатера (Slater, 1959), Т.Парсонса (Parsons, 1954), ни огромного числа всевозможных эклектических теорий (Westermark,1925, II, р. 192–193, 235; Mukerjee, б.г., р.229; Murdok, 1949, р.288–301; Washburn and De Wore, 1961, p.99 — 100; Coult, 1963; Aberle, Bronfenbrenner, Hess, Miller, Schneider, Spuhler, 1963; Мюллер-Лиер, 1924, с.96–97; Шурц, 1923, 1, с. 121–123; Вольфсон, 1937, с.48–50 и др.).

Мы ограничимся рассмотрением лишь важнейших теорий экзогамии, имеющих определенную научную ценность и являющихся и в настоящее время предметом оживленной дискуссии между исследователями Эти теории можно разделить на три основные группы.

Первая группа — теории, объясняющие возникновение экзогамии необходимостью предотвращения вредных последствий браков между кровными родственниками. Такого взгляда придерживался, в частности, Л.Морган (1934а, 19346). С точки зрения Л.Моргана, возникновение рода является одним из моментов процесса исключения кровных родственников из полового общения. Вначале брачные отношения были воспрещены между родителями и детьми, и из промискуитетной орды возникла кровнородственная семья. Затем возник запрет половых отношений между братьями и сестрами, и кровнородственная семья уступила место семье пуналуа. На основе семьи пуналуа возникла родовая организация, навсегда исключившая сестер и братьев из брачного общения, причем не только родных, но и боковых. Исключение братьев и сестер из полового общения и тем самым возникновение экзогамии Л.Морган объясняет потребностью предотвращения вредного влияния кровосмешения (1934а, с.41, 45, 254 и др.). Но на вопрос о том, каким же именно образом возникло запрещение браков между братьями и сестрами, ясного ответа он не дает. С одной стороны, он объясняет возникновение этого запрета сознательной деятельностью людей, обнаруживших вред инцеста и принявших меры к его предотвращению (1934а, с.45, 229, 245). С другой стороны, он рассматривает возникновение экзогамии и рода как результат „великих социальных движений, совершающихся бессознательно, путем естественного отбора" (1934а, с.30–31). Вообще в вопросе о возникновении рода у него много неясностей. Почти совсем не объяснен им переход от семьи пуналуа к роду. Это сознавал он и сам. Вслед за утверждением, что род образовался из женской ветви семьи пуналуа, Л.Морган замечает, что „объяснить, каким образом в точности произошел род, конечно, невозможно" (1934а, с.250).