Александр III и его время

Толпы людей провожали поезд почти до Инкермана, где он был встречен духовенством, стоявшим на площадке церкви, высеченной в горе. По пути в Москву везде, где останавливался поезд, совершались панихиды. Все железнодорожные станции были облечены в траур, на всех лицах была видна неподдельная печаль. Верстах в шести от станции Тарановки траурный поезд встретила в поле масса народа, стоявшая на коленях и набожно крестившаяся.

Место это имеет историческое значение. Лет 20 назад почивший государь, будучи ещё наследником престола, остановился здесь и, выйдя из вагона под руку с супругой, долго беседовал с народом об его нуждах и жизни. Благодарные крестьяне в воспоминание об этом поставили здесь два каменных столба с врезанными в них иконами и собрались у этого простого памятника величия и отеческой заботливости усопшего монарха, со слезами молясь об упокоении его души.

28 октября в 6-м часу вечера императорский поезд подошёл к Боркам и Спасову скиту и остановился на памятном месте крушения 17 октября 1888 г. у так называемой Царской платформы, покрытой глубоким трауром и освещённой факелами. Всего за три месяца перед этим здесь торжественно развевались флаги при освящении храма Христа Спасителя, устроенного в память чудесного спасения царской семьи. В Харькове, Курске, Орле и Туле были совершены особенно торжественные панихиды местными архипастырями. По пути от Ялты до Москвы различными депутациями было возложено на гроб почившего императора 99 венков, сделанных из цветов, 31 металлический и фарфоровый и 66 серебряных. Для помещения венков было отведено два вагона.

30 октября в воскресенье в 10 часов 30 минут утра поезд с телом императора Александра III прибыл в Москву. Митрополит Сергий совершил литию при пении чудовских певчих. При провозглашении вечной памяти Николай II, вдовствующая императрица, царская семья и все присутствующие склонились на колена. Затем гроб почившего был поставлен на золотую колесницу. В соответствии с церемониалом, печальное шествие тронулось в 11 часов по третьему пушечному выстрелу. Во всех церквах Первопрестольной начался перезвон, сливавшийся с пушечными выстрелами, боем барабанов и трогательными звуками похоронного марша. В 12 часов 30 минут колесница остановилась возле Архангельского собора, на паперти которого тело почившего императора было встречено митрополитом Московским с высшим духовенством. Николай II совместно с августейшими особами внесли гроб в собор и поставили на катафалк, устроенный посреди него на широком помосте, над которым возвышалась сень в виде шапки Мономаха, увенчанная царской короной. После панихиды при гробе почившего государя началось чтение Евангелия священниками, продолжавшееся без перерыва днём и ночью. Весь день 30 октября, а затем и всю ночь, когда в Архангельском соборе не было церковной службы, народ допускался к прощанию с усопшим монархом.

По выходе из Москвы 31 октября траурный поезд имел более продолжительные остановки на станциях Тверь, Спирово и Любань.

1 ноября в 10 часов утра поезд прибыл на Николаевский вокзал С. — Петербурга. У открытого вагона перед гробом почившего монарха митрополитом Палладием была совершена лития. По окончании её генерал-адъютанты сняли императорский покров, а Николай II с членами августейшей семьи вынесли из вагона гроб, который был поставлен на катафалк дворцовыми гренадерами. При величественных звуках гимна «Коль славен» и бой барабанов печальная колесница тронулась в путь. За нею следовали Николай II с великими князьями пешком и кареты с вдовствующей императрицей и другими высочайшими особами.

В процессии было 52 знамени и 12 гербов. За депутатами, сановниками и министрами несли государственные мечи, 57 иностранных орденов, 13 русских орденов и знаков отличия, за ними 12 императорских регалий. Внимание народа привлекали латники, двигавшиеся между знамёнами и гербами. Один, весь в золоте, ехал на коне, держа в руках обнажённый меч, другой — пеший латник — печальный, весь в чёрном уборе, с опущенным вниз мечом.

В 2 часа дня печальная колесница, пройдя восьмивёрстное расстояние, при колокольном звоне всех церквей и пушечной пальбе, прибыла к Петропавловскому собору. Гроб с телом почившего был снят с колесницы и поставлен на катафалке под грандиозной сенью, устроенной в соборе. Величественная сень эта имела вид громадной шапки Мономаха, сделанной из золота. По борту она была обведена рядом щитов с гербами русских земель и областей и оторочена внизу широким белым бортом наподобие горностая. Верх шапки был украшен императорской короной с крестом. Из-под горностаевой оторочки к четырём столбам храма спускались белые глазетовые драпировки, перехваченные у столбов золочёными коронами. Гроб императора был установлен на малиновом с золотым обводом катафалке, а у изголовья стоял аналой для чтения Св. Евангелия.

Со времени перенесения и до самого погребения ежедневно у гроба дважды совершались панихиды в присутствии высочайших особ.

Погребение почившего императора свершилось в понедельник 7 ноября 1894 г. Наряду с родственниками царя и высшим духовенством в погребении приняли участие короли: Датский, Эллинов и Сербский, князь Черногорский, королева Эллинов, все великие князья и княгини, иностранные владетельные особы и принцы, приехавшие со своими свитами и состоящими при них лицами.

Всего на гроб почившего монарха было возложено более 800 венков, общей стоимостью свыше 2 млн руб.

В связи со смертью Александра III из большинства стран мира в Россию поступило множество телеграмм с выражением глубокого соболезнования. Заграничная пресса была исполнена сочувствия к политике почившего императора, к его личному благородному характеру, к необыкновенной энергии, с какой он отстаивал интересы европейского мира, к настойчивости, с какой он отдавал своё время трудам правления, наконец, к его прямодушию, искренности и твёрдости. Вот некоторые отзывы крупнейших французских газет:

«В бозе почивший император Александр III — один из тех монархов, которые больше всех влияли на свою эпоху. С высокоразвитым и могучим умом, с твёрдым характером, хладнокровный, с неодолимой волей император Всероссийский внушал глубокое почтение и вызывал обожание».

«Франция ему многим обязана, в особенности же она обязана ему тем, что в полной безопасности пережила свои затруднения и успела спокойно докончить свою военную реорганизацию. Кроме того, она обязана ему тем, что может спокойно и доверчиво взирать на грядущие события».

«Не надо забывать, что царь неоднократно останавливал войну, готовую разразиться над миром, и это даёт ему вечную славу».

Немецкие газеты писали: «Неисчислимые изъявления сочувствия и соболезнования, слившиеся в величественный поток и относящиеся к прославляемому и ныне всей Европой искренно оплакиваемому Великому Миротворцу, в бозе почившему императору Александру III, доказывают не только высокое уважение, которым почивший пользовался повсюду, но и чрезвычайное значение, которое во всей нашей части света придают ныне Русской империи, как могущественному члену европейского государственного концерта».

Итальянские газеты говорили, что Европа лишилась самого честного, искреннего и могущественного защитника мира царя Александра III. Военные и морские власти получили приказ носить траур…

В день погребения царя практически во всех европейских странах были совершены заупокойные литургии.

26 октября 1894 г. Николай II разрешил открыть по всей России подписку на постановку в Первопрестольной — Москве памятника безвременно почившему государю. Тогда же было решено поставить памятники Александру III в С. — Петербурге, Харькове и Одессе.

В Северной Пальмире памятник был открыт на Знаменской площади 29 мая 1909 г. (скульптор П. П. Трубецкой). В октябре 1937 г. 20-тонный памятник был снят, а через 60 лет установлен во дворе Мраморного дворца, на месте ленинского броневика.