Чеченцы

Поскольку бревно рано или поздно укорачивалось практически у всех жителей аулов, то праздник приходил в каждый дом.

Новогодние бревна заготовлялись заранее, чаще всего из дуба (наж). В отличие от некоторых других народов, вайнахи не использовали для этой цели фруктовые деревья, сожжение которых считалось большим грехом. Бревна бывали очень большим, а сушили их на корню.

Особенно большое значение придавалось обилию новогоднего стола, от которого, по твердому убеждению людей, зависит последующее в течение года изобилие. Поэтому новогодняя еда бывала, по возможности, наиболее щедрой и разнообразной. Богатый стол в Новый год должен был обеспечить круглогодовой достаток.

Во время всех праздников чеченцы и ингуши делали пожертвования бедным, больным, сиротам. Этот обычай так укоренился, что быть богатым, резко выделяться среди сородичей считалось настолько аморальным, что в течение веков так и не прижился институт князей и княжения, особенно в горах, устойчиво сохранялся демократический механизм гражданской и военной власти.

Новый год с нетерпением ждали молодые люди и особенно девушки. Ночь под Новый год считалась особенно благоприятной для гаданий. Чаще всего девушки клали под подушку «котама шалго» (раздвоенную кость курицы). Делали также три очень соленых маленьких хлебца «ольг», два из которых клали под подушку, а один съедали. Верили, что тот, кто подаст во сне де — вушке воду и будет суженым.

Другое новогоднее гадание устраивалось с помощью зеркала, которое клали в камин, а через трубу смотрели в него две — три минуты. Затем спускались, брали из каждого угла дома понемногу земли, которую завязывали, и клали под подушку. Некоторые девушки при таком гадании видели своего суженого в зеркале, другие во сне. Или делали так. Девушка вечером шла по воду. Принеся воду домой, выливала в котел. Зеркало же помещала на трубе через платок старательно смотрела в воду, где и должен был появиться суженый.

Весна…

Накануне весеннего равноденствия, как и накануне Нового года, дети ходили по селению с поздравлениями и собирали различные лакомства: яйца, орехи, груши, яблоки, блины, муку и др. В горных районах Чечни и Ингушетии этот праздник часто сопровождался скачками, различными состязаниями и игрищами.

Весь день проходил в веселье, взаимном поздравлении, а вечером начиналась самая веселая часть: разжигание костров, символизирующих солнце. Костры бывали семейные, общеквартальные и даже общесельские. Их разжигали молодые люди, которые старались, чтобы их костер был как можно больше и чтобы лучше горел. Через костры прыгали юноши и даже взрослые мужчины, проявляя храбрость и вместе с тем как бы «очищаясь» огнем.

До наступления весеннего равноденствия вайнахи воздерживались от начала полевых работ, что имело определенную рациональную основу, так как с этого дня зима полностью теряет свою силу и уступает весне.

Спустя три дня после весеннего равноденствия наступало время выхода плуга. Это был особый праздник, известный под названием «день выхода плуга», «день запрягания вола» или «день проведения борозды». День выхода плуга считался всенародным праздником и отмечался в прошлом вайнахами в течение двух дней.

Приготовления к этому важнейшему весеннему празднику начинались еще с зимы. Во всех семьях приберегали к нему лучшие куски мяса, заготовленного на зиму: грудинку, домашнюю колбасу, а также всевозможные напитки, муку и др. Та семья, которая имела возможность, накануне праздника резала барана, козу или птицу. С вечера устраивалось семейное угощение с приглашением наиболее близких родственников и соседей. В первый день праздника проводили обрядовую вспашку поля и ритуальный сев в основном по одному и тому же ритуалу: запрягание волов, проводы пахарей, проведение борозды, сева, общественная трапеза, увеселительная часть.

Подобно многим другим народам Кавказа: дагестанцам, осетинам, адыгейцам, карачаевцам и балкарцам, вайнахи большое значение придавали выбору пахаря. Он должен был быть обязательно «несущий изобилие», «честно трудящийся человек», «человек легкой и счастливой руки». Нередко из года в год таким, пахарем был один и тот же человек, известный по опыту прошлых лет, которому жители села и поручали провести борозду.

Не всякий человек соглашался делать первую борозду, опасаясь обвинения односельчан в случае неурожая. Интересно, что наряду с перечисленными качествами он должен был обладать и рядом других признаков: например, быть средней полноты, волосатым. По народным представлениям, эти признаки обеспечивали удачную судьбу урожая. Таким признакам придавали значение и другие народы. Например, карачаевцы считали, что пахарь должен быть среднего роста.

Не меньшее значение придавали выбору и украшению волов. Они должны были быть сильными, упитанными, красивыми, их шею и рога смазывали маслом, остригали шерсть вокруг рогов, вбивали в них от сглаза медные затычки, на рога и хвост навешивали красные ленточки. Так же украшали волов многие народы Дагестана, осетины и др. Особенно украшали вайнахи молодого вола, которого запрягали впервые. В некоторых вайнахских обществах — в шатоевском, чеберлоевском (современные Веденский и Шатойский районы), — символизируя плодородие, на правый рог вола навешивали калач, испеченный из муки всех выращиваемых злаков. Интересно, что этот обычай был широко известен у народов Дагестана: даргинцы называли такой калач «нанви», агулы — «барту». Карачаевцы же навешивали на рог вола пирог.

Большое значение вайнахи придавали сытости пахаря и волов. Из соображения, что никакого дела нельзя начинать натощак, пахарь сытно ел, ибо в противном случае урожай будет плохой — ялта меца хир ду (буквально: «урожай будет голодный»). Волов же кормили всю ночь. Из тех же соображений жена пахаря заводила в дом первого прохожего и кормила его досыта.

После того как были проведены соответствующие приготовления, пахарь запрягал волов в плуг и вся процессия отправлялась в поле еще до восхода солнца. Горцы остерегались человека с «плохой» ногой. Нередко известного такой репутацией человека просили даже не выходить из дома в это утро. Избегали также встречи с рыжим, если таковые все же встречались в пути, пахари возвращались обратно. Напротив, хорошим признаком считались полные ведра, поэтому жена пахаря еще раньше процессии выходила из дому, чтобы встретить их с полными кувшинами.

Проведение обрядовой запашки начиналось после молитвы пахаря, который просил, чтобы год был урожайным, весна спокойной, лето ясным, а осень полной. Под влиянием ислама, в прошлом столетии, молитву перед пахотой читал мулла, специально приглашенный на праздник. (Однако и его молитва носила чисто светский характер.)

Следом за проведением первой борозды делали ритуальный сев. Сеятель, также выборный (беркате стаг), одетый в шубу наизнанку, бросал семена. Участников обряда, возвращающихся домой, обязательно старались обрызгать водой, с пожеланием хорошей погоды и обильного урожая.

После проведения ритуальной запашки и сева в доме пахаря или какого-нибудь сельского богача, взявшего, на себя обязанность устроить пиршество, проводилась трапеза, заканчивающаяся выбором пахаря и того, кто будет руководить обрядом в следующем году. На второй день праздника пахоты устраивались скачки и различные состязания.

По окончании празднования выхода плуга начиналась подготовка к основной пахоте и севу. Люди тщательным образом приводили в порядок свои орудия труда и инвентарь, вывозили на поля навоз, усиленно откармливали волов, чтобы они могли выдержать пахоту. Приступали к пахоте, как правило, лишь после появления всходов зерна, посеянного во время ритуального сева. Чаще всего это происходило по истечении двух-трех недель. Сигналом к началу пахоты и сева часто служил прилет весенних птиц. Существовал и ряд других примет. Например, пахать можно после того, как листья на деревьях станут с мышиное ушко, а заканчивать пахоту нужно до цветения мушмулы и кизила, приблизительно около середины мая. В это же время рекомендовалось закончить и сев. Пшеницу, ячмень и овес сеяли в конце апреля, а кукурузу — в середине мая. Интересно, что в некоторых плоскостных районах Чечни и Ингушетии сеяли только после русской Пасхи — если приступить к севу раньше, урожай будет плохой. В среде некоторой части населения такое поверье существует и в настоящее время. Не нужно глубоко искать смысл этого поверья, ведь только после Пасхи наступает время устойчивого тепла.