Невероятная Индия: религии, касты, обычаи

Корова издревле священна. Уже со времен ирано-арийского периода считалось добрым делом заботиться о ней, ухаживать, спасать ее, рискуя своей жизнью, и очень рано стало грехом приносить коров в жертву или убивать для других целей. Прикосновение коровы считается очистительным, а ее моча, как и в ритуале парсов, имеет свойство предупреждать или смывать материальные или нравственные осквернения. Панчагавья, смесь из пяти продуктов коровы (молоко, творог, масло, моча и экскременты), имеет исключительную силу по очищению не только людей, но и жилищ, по искуплению путешествия через «черные воды» и т. п.

Немногие из индусов — исключая наиболее низкие касты — согласятся питаться мясом, и убийство коровы более ужасает их, чем убийство человека. Вековая привычка к такому настроению вызывает определенные эмоции (негодования, сочувствия, мести…) в массе, если она наблюдает убийство коровы или его тот или иной след (тушу, отрезанную голову, кровь…) и особенно если это убийство производится с умыслом или с небрежной выставкой процесса напоказ. Типичным видоизменением культа коровы является посвящение быков Шиве, и живые «изображения» Нанди — божественного быка, на котором ездит Шива, — множатся вокруг святынь бога. Эти «ходячие идолы» заполняют места почитания Шивы; в Варанаси их можно встретить в храмах, рощах, тесных улицах — холеных, жирных, избалованных; и горе человеку, который попробует их обидеть… Это может вызвать крупнейшие неприятности вплоть до насильственной смерти.

Вишну располагает также своими священными животными — ими являются обезьяны. Северная Индия полна этими богами; чаще всего их чтут как представителей Ханумана, бога-обезьяны, союзника Рамы.

Нужно полагать, что обезьянопочитание является упорным пережитком очень древней народной религии, так как «Ригведа» говорит о Вришакани (обезьяна-самец), в котором есть основание видеть предка Ханумана. Трудно осмыслить, почему обезьяна сделалась предметом обоготворения, но, во всяком случае, этих четвероруких можно найти в изобилии в районах господства вишнуизма заражающими окрестности многих храмов, заполняющими рощи, захватывающими целые деревни и т. д. Назойливость этих животных, подсказанная естественными для них любопытством и вороватостью, иногда доходит до крайних — то смешных, то драматичных — проделок, и в этом отношении они гораздо менее удобны, чем животные Шивы.

Более яркий и импозантный колорит носит почитание змеи. Ужас, всегда внушаемый змеей народу и животным, таинственность, связанная с ее внешностью, глазами и всем видом, мрачность трущоб, где она обитает, все эти данные подготовляют широкую почву для народных эмоций, а затем и для обоготворения. Глубокая древность культа несомненна. В сказаниях Кашмира мы встречаем упоминание, что змеи были обитателями долины еще в ту пору, когда она вся была болотом, и что еще и теперь они живут в водах (особенно ключах) долины, в отношении которой они являются покровителями.

В мифологии Индии змеи — сыновья Кадру, олицетворения мрака, врагом которых является солнечная птица Гаруда. Обыкновенно змеи описываются, в особенности под именем Нага, в более или менее человекообразных формах и наделяются мудростью, силой и красотою. Большею частью они пребывают в глубинах океана и на дне озер или широких рек, а еще чаще в подземном мире (потале). Глава змей и их царь — то Васуки, то Шеша — тот, который, согласно другой легенде, служит опорой вселенной и образует ложе Вишну. Отвлекаясь от этого теологического обоснования культа змеи и приближаясь более к практике змеепоклонства, мы можем в нем различать три момента: 1) прямое поклонение животному как наиболее страшному и таинственному врагу человека, 2) поклонение водам, источникам и рекам как символизирующим извивающуюся форму змеи и как жилищам ее обитания и 3) представления, связанные с мифом о борьбе света с тенью. Народ чтит змею чаще всего под первой упрощенной формой. В великом множестве местных легенд Нага является местным гением, на что указывает огромное количество собственных имен лиц, урочищ и местностей, в состав которых входит слово «нага». В чисто народном богопочитании змея имеет своих заместителей или фетишей в форме змеиных дыр, камней и т. д.

Растения также играют роль в божеском пантеоне индуса. Священная смоковница (Ficus religiosa) признается настоящим храмом, а дупла этого колоссального дерева, согласно верованиям народа, обладают чудодейственной силой очищать грешника, который в них приютится. Большим почитанием также пользуются ямбоза, сал, тулси, особенное же обожание вызывает лотос, который трактуется как образ всего живущего, всего, что распускается в прекрасные, правильные формы. Культ лотоса буддистами из Индии занесен в далекие части Восточной и Юго-Восточной Азии.

Обряды индуизма отличаются исключительным разнообразием, не поддающимся никакой систематизации. Они изменяются вместе с богом, районом, расой, сектой, кастой, профессией. Для сельского жителя они не то, что для городского, для богатого далеко не то, что для бедного. Они меняются в разных деревнях, даже в разных семьях. Не говоря уже про то, что обряды будут разные в зависимости от моментов жизни: одни при рождении, другие при браке, третьи при смерти и т. д.

Приходится устанавливать прежде всего отличие публичного культа от частного. В древнем ритуале культ публичный едва признавался, фигурируя как исключение, но в религиях новобрахманского направления становится обычным явлением собираться вместе для общей молитвы и назидания. Чаще всего такие собрания совершаются около священных рощ, ручьев, местных идолов и т. п., имеющих историческую святость, часто сохранявшуюся от глубокой старины, хотя и менявшую свое имя. В этом отношении характерно, что идолы нередко бывают уцелевшими остатками от другого времени и от иной, совершенно другого колорита, религии, но простой народ, окрестив их новым именем и снабдив новыми атрибутами, несет им почести и молитву, беззаботный к созданным этим путем историческим и религиозным несообразностям. На этой дороге преобразований многие памятники буддизма стали индусскими идолами, а колонны Ашоки, возвещавшие некогда высокое учение о благочестии, превратились в линги, символ плодородия ^[44]. К этим типам общественного культа нужно присоединить большую часть грамадеват — богов или идолов — покровителей деревни, происшедших от чисто местных преданий; вокруг этих грамадеват совершаются моления, которые не придерживаются какого-либо постоянного устава. Отличительная черта этого культа — довольно частая кровавость, хотя вместо человеческой крови давно проливается кровь животных, а в более близкое к нам время и эти последние все чаще заменяются какими-либо безобидными символами.

Местные общественные культы не только необыкновенно пестры своим содержанием и обрядами, но они часто переходят в религиозную универсальность, предоставляя общее место богопочитания для нескольких религий главных религий Индии, где индуисты, мусульмане, буддисты, сикхи, даже христиане сходятся вместе и молятся каждый своему богу, причем каждый молится по-своему. На этих общих молениях брахманы фигурируют как исключение, да и вообще вблизи мало бывает профессионального люда — священников, монашествующих, членов священных каст, нищих и т. д.

Те обряды, которые совершаются в храмах, гораздо более пышны, сложны, а для верующих разорительны. Здесь уже, как правило, служат брахманы, которые живут частью приношениями верующих, частью доходами с земель, составляющих собственность храмов, а частью побочными доходами, вытекающими из сложной организации паломничества (оповещение, содержание домов, лавок, проводников и т. д.).

Культ, здесь совершающийся, не берется апеллировать к разуму посетителей, но, по свидетельству наблюдателей, он часто производит сильнейшее впечатление на их чувство, воображение и нервы ^[45]. Существенную часть культа составляет служение идолу и храму как его жилищу. Всякий день надо подметать святилище, поддерживать огонь лампад, дающий в сумме подчас своеобразное — то жуткое, то таинственное — впечатление, звонить в колокол в определенные минуты ритуала. Особенно же много внимания вызывает к себе сам идол: его надо будить, одевать, мыть, давать ему пищу, укладывать, блюсти его сон, ублажать цветами, танцами и т. д. Этот уход за идолом и его жилищем в скромных святилищах выполняют служители храма, а в великих для этого существует многочисленный персонал слуг, подразделяющийся на разряды различных по достоинству ступеней, причем некоторые должности передаются по наследству.