Евреи, Бог и история

С этим-то реформистским иудаизмом столкнулись новые иммигранты – ортодоксальные русские евреи. Американизированные, говорящие по-английски, гладко выбритые, без пейсов, забывшие про ермолку реформистские евреи казались ортодоксам вероотступниками. Американские же евреи немецкого происхождения, в свою очередь, смотрели на бородатых, в лапсердаках, говорящих на идиш русских евреев как на гостей из средневековья. Для молодых русских евреев столкновение с американскими евреями было подобно столкновению еврейской молодежи эпохи Второго храма с греческим миром. Вскоре они уже начали подражать американцам в манерах, одежде и поведении. Их родители не соглашались отказаться от своих ортодоксальных традиций из страха утерять иудаизм. В результате они теряли своих детей. Дети уходили в реформистские синагоги, вступали в брак с неевреями или меняли иудаизм на агностицизм. Тогда ортодоксальные евреи изменили тактику. Они решили сохранить детей ценой модернизации своей ортодоксии. Как и многое другое в американской еврейской жизни, этот «неоортодоксальный иудаизм» тоже имел европейское происхождение.

До появления Мендельсона, Цунца и Гейгера существовал только один иудаизм – иудаизм Торы и Талмуда. До заточения евреев в гетто этот иудаизм был достаточно гибок. Великие раввины непрерывно перелицовывали его, подгоняя по моде меняющихся времен. Но за три столетия жизни в гетто иудаизм окостенел. Раввины больше не пытались и не позволяли его изменять. Поэтому когда раввинат отказался приспосабливаться к требованиям и идеям европейского Просвещения, значительная часть евреев откололась от ортодоксального иудаизма и основала реформистское движение. К 1850 г. оно стало ведущим течением иудаизма в Германии. Старому иудаизму гетто угрожала гибель.

Раввины гетто поступили точно так же, как католическая церковь в эпоху Реформации. Испуганная успехами Реформации, церковь на Трентском соборе (1545—1563) модернизировала и либерализировала внешние формы католицизма, не меняя его существа. Раввины, испуганные «еврейской реформацией», также предприняли «контрреформацию». Они модернизировали внешние формы ортодоксального иудаизма, не трогая его основных догматов.

Так в конце 19 века в иудаизме возникли два течения – реформистское и неоортодоксальное, которое мы будем впредь называть просто ортодоксальным. Оба исповедуют веру в одного и того же Бога, в одну и ту же Тору, в одних и тех же пророков. Ортодоксальный иудаизм рассматривает религию как Божественное откровение. Реформистский убежден в том, что она может эволюционировать. Повседневное различие между этими течениями касается законов кашрута, субботы и правил богослужения. Некогда фарисеи утверждали, что жрецы и жертвоприношения не так уж необходимы для сохранения иудаизма. Сегодня реформисты полагают, что иудаизм не ослабевает оттого, что евреи едят сэндвичи с ветчиной, равно как и не усиливается, если они молятся только на иврите.

Неоортодоксы противопоставили соблазну реформизма ряд нововведений на западный манер. Они серьезно повысили уровень образования в иешивах и ввели в их программы ряд светских дисциплин. Они разрешили хоровое пение в синагогах. Они согласились, чтобы синагогальные проповеди произносились на разговорном языке. Многие русские иммигранты-евреи обратились к этому неоортодоксальному иудаизму в попытке сохранить своих детей и в то же время сохранить то, что они считали основами своей веры. Русский еврей 18 века, вероятно, счел бы современного американского ортодоксального еврея вероотступником.

Но и реформистский иудаизм не остался на месте. В своем реформаторском рвении его основоположники отбросили так много традиционных еврейских элементов, что остаток с трудом можно было уже отличить от какой-нибудь протестантской секты. Последний шаг, сделанный в этом направлении Феликсом Адлером в 1876 г., едва не вывел реформаторов за рамки иудаизма вообще. Адлер основал «светскую религию» – так называемое «Общество этической культуры». Его кредо, объединявшее принципы еврейской и христианской морали, претендовало стать общей этической базой для евреев и христиан. Результат был неожиданный. Все больше евреев устало просто переходить в протестантство и католицизм. Реформисты спохватились и стали возвращаться к некоторым элементам еврейской традиции. Этот поворот оказался благодетельным для американского реформизма. Сегодня он окреп. Он объединяет в своих рядах около пятисот общин с 250 тысячами семей в них.

Америка стала также родиной самого последнего до времени течения в иудаизме – консервативного. «Консервативный иудаизм был основан рабби Шломой Шехтером (1850—1915). Шехтер родился в Румынии в хасидской семье. Он учился в иешивах Лемберга (Львов) и Вены. Там он познакомился с Хаскалой. Он забросил Талмуд ради Гегеля и иешиву ради университета. Его ученость стала известной, и в 1890 г. Он был приглашен преподавателем Талмуда в Кембриджский университет. Здесь он приобрел славу не только тем, что анализировал Талмуд с чисто английским остроумием, но и тем, что нашел древний текст Экклесиаста, опознав его по одному фрагменту. Эта работа Шехтера повлекла за собой открытие остальных фрагментов, находившихся в Каирской генизе. В 1901 г. Шехтер был избран президентом Еврейской теологической семинарии в Нью-Йорке. Его слава привлекла в Америку много выдающихся исследователей еврейской религии.

Еще в Германии Шехтер попал под влияние немецкого социолога Макса Вебера. Он пришел к выводу, что в становлении иудаизма сыграло роль не только его внутреннее саморазвитие, но также социальные и экономические условия времени. Отсюда следовало, что для своего сохранения иудаизм обязан взаимодействовать с окружающей его цивилизацией и вырабатывать собственные культурные ценности. Это нетривиальное сочетание Торы с современной социологией легло в основу шехтерского консервативного иудаизма. Шехтер объединил консервативные элементы реформизма и либеральные элементы ортодоксии. Он упростил некоторые из законов кашрута, отменил некоторые из правил соблюдения субботы, ввел в синагогальную службу орган и санкционировал употребление разговорного языка в определенных молитвах. Он разрешил своим последователям перенимать многие манеры, обычаи и привычки окружающего нееврейского общества. Сегодня все три течения иудаизма – ортодоксальное, реформистское и консервативное – представляют собой взаимосвязанное целое, не разделенное в отличие от католичества, протестантства и православия какой-либо глубокой пропастью.

Чем можно подытожить историю евреев Америки? Как оценить итоги истории евреев в Америке? Вплоть до 20 века она представляла собой банальное течение событий. До 1900 г. американский «иудаизм сытости» был культурно столь же бесплоден, как русский «иудаизм нищеты» до периода Хаскалы. Затем два исторических события – эмиграция русских евреев и уничтожение европейского еврейства Гитлером – увеличили число американских евреев до пяти миллионов и превратили страну в центр всемирной диаспоры.

Что это? Всего лишь сходство событий или подлинное повторение? В шестом веке до нашей эры вавилоняне разрушили палестинский центр иудаизма. Но идея иудаизма сохранилась. Когда история предоставила вавилонским евреям возможность вернуться в Палестину, они не воспользовались ею. Американские евреи также не торопятся переселяться в Израиль. Своим отказом от переселения вавилонские евреи положили начало диаспоре. Американские евреи своим отказом сохраняют диаспору. Иудаизм диаспоры со временем превзошел палестинский по своему интеллектуальному значению. В 20 веке звание знаменосца новых веяний в иудаизме перешло к Америке.

Способно ли американское еврейство породить те новые интеллектуальные идеи, которые необходимы сегодня, чтобы сохранить иудаизм в диаспоре? До 1900 г. на этот вопрос следовало бы ответить отрицательно. Сейчас, когда американский иудаизм обогащен европейской интеллектуальной элитой, на него можно, пожалуй, ответить утвердительно. Если это обогащение сведется всего лишь к прививке европейского интеллектуализма к дереву американского прагматизма, тогда нынешнее интеллектуальное превосходство американского еврейства будет преходящим и вскоре исчезнет. Но если вместо механического смешения произойдет химическая реакция, то Соединенные Штаты могут стать для иудаизма 21 века новым Вавилоном.