Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв
Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв читать книгу онлайн
Книга посвящена рассмотрению многочисленных войн Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой, происходивших в течение более чем 300 лет. Попутно описаны некоторые другие вооруженные конфликтны: гражданские войны феодального периода, татарские набеги, казацкие восстания. Ныне события тех далеких времен отчасти забыты, отчасти недостаточно изучены, отчасти известны в искаженном виде.
В основу книги легли труды дореволюционных историков (Карамзина, Соловьева, Костомарова и многих других), а также исследования современных российских и белорусских ученных.
Книга рассчитана на самый широкий круг читателей: от профессиональных историков до учащихся старших классов школ.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В результате неустанных продолжительных усилий Ивана IV в указанном направлении, Московское государство, созданное долгими стараниями великих князей, к концу его правления оказалось в глубоком упадке. Конец династии Рюриковичей, истощение людских и материальных ресурсов, расшатывание самодержавной власти — таковы были прямые последствия политики царя Ивана. Вот что пишут современные российские историки:
«В оценках последствий опричнины практически все исследователи единодушны. Еще в XVII веке была осознана прямая связь: опричнина — экономическое разорение государства — крепостничество — Смута».
Классик русской истории Николай Михайлович Карамзин резко осуждал злодеяния царя Ивана IV, считал его кровавым деспотом, охваченным порочными страстями. Другой классик, Сергей Михайлович Соловьев, придерживался аналогичного мнения: «Не произнесет историк слово оправдания такому человеку».
Как же он ошибался! Историки «большевистской ориентации» разными способами пытались доказать, что чудовищное истребление людей и полное разорение своего государства имело некий «высший смысл». В соответствии с установками Сталина они утверждали, что Иван Грозный, опираясь на «прогрессивное войско опричников», вел борьбу с реакционным боярством «ради укрепления могущества России». Например, вот о чем без тени иронии или смущения сообщает официальное издание Института истории Академии Наук СССР:
«Бояре-изменники хотели сдать Ивана польскому королю, а на престол посадить князя Владимира Старицкого или даже отдать страну польскому королю».
Практически все современные русские националисты солидарны с подобными оценками. Правильно написал А. М. Буровский:
«Ведь осудить сделанное Иваном — значит осудить Русскую Азию и считать скверным то, что она сожрала Русскую Европу».
Избрание Сигизмунда III
королем Речи Посполитой (1587 г.)
После подписания Ям-Запольного перемирия (6 января 1582 г.) король Речи Посполитой Стефан Баторий, вместе со своим верным сподвижником, канцлером Яном Замойским, строил планы двух новых больших войн.
Во-первых, с Крымом. Во-вторых, после этого, с Москвой, чтобы вернуть Смоленск, присоединить Псков и Новгород. Но могущественные польские и литвинские магнаты вовсе не желали воевать. Неудача под Псковом сильно умерила их пыл. К тому же они вполне резонно опасались, что победа короля над крымцами и московитами значительно усилит его власть.
«Партию мира» возглавил магнат Зборовский; «партию войны» — Замойский. Вместо дружной подготовки к новым большим походам, почти вся Республика разделилась на два лагеря — Замойского и Зборовского. Дело иногда доходило до вооруженных стычек между их представителями.
Дьяк Лука Новосильцев, ехавший в 1584 году из Москвы ко двору немецкого императора через Литву и Польшу сообщил, например, о своей беседе с польским архиепископом, примасом Карнковским. Тот сказал ему за обедом:
«И мы, и послы (выбранные в сейм) со всех уездов королю отказали, что с земель своих поборов не дадим, на что рать нанимать, а захочешь с государем Московским воеваться идти, нанимай ратных людей на свои деньги, и уговорили короля мириться».
Учитывая мощное противодействие своим планам, Баторий после восшествия на престол царя Федора Ивановича (правил в 1584–1598 гг.) послал в Москву весной 1584 года посла — князя Льва Сапегу — договариваться о «вечном мире». [151] С целью оказания давления на московские власти тот заявил, будто бы турецкий султан Мурад III (правил в 1574–1595 гг.) собирается в скором времени воевать с Москвой и что Речь Посполитая может присоединиться к туркам, если царь Федор не удовлетворит требования короля Стефана. Из этого пассажа следовал вывод, что против мощного двойного удара Москва не устоит.
Король Стефан предложил следующие условия «вечного мира» с Москвой: а) передачу Речи Посполитой городов Псков и Новгород с окрестностями, а также возврат Смоленска и Северской земли; б) возвращение всех пленных литвинов и поляков без всякого выкупа; в) возвращение московских пленников за выкуп в размере 120 тысяч золотых.
В ответ на это, «царский шурин и правитель» Борис Годунов приказал (от имени царя Федора) отпустить всех пленных литвинов и поляков без выкупа. Что же касается пленных московитов, то он велел передать королю, что решение их участи оставляет на его волю. Войны на два фронта в Москве, естественно, весьма опасались. Тем не менее, бояре дали Сапеге вполне достойный ответ:
«Москва теперь не старая, и на Москве молодых таких много, что хотят биться и мирное постановление разорвать; да что прибыли, что с обеих сторон кровь христианская разливаться станет».
Баторий, однако, пленников не отпустил. Вместо них осенью того же 1584 года в Москву приехал другой посол, православный литвинский князь Михаил Гарабурда. Успеха в переговорах о «вечном мире» он тоже не достиг, но продлил Ям-Запольное перемирие до конца 1599 года (так свидетельствует Баркулабовская летопись). Вернувшись в Литву, князь вскоре после этого умер.
Король Стефан не оставлял надежд на то, что в скором будущем ему все же удастся отвоевать у Москвы смоленские, северские, псковские и новгородские земли. Но пока он строил воинственные планы и занимался реорганизацией армии, у него резко ухудшилось здоровье — открылись старые раны на ногах. Лечение не дало результатов, 4 декабря 1586 года (14 по новому стилю) Стефан Баторий умер в своем замке в Гродно на 54-м году жизни. [152] Его похоронили в Кракове. Разумеется, в связи с этим о новых войнах канцлеру Замойскому и другим сподвижникам короля пришлось забыть.
20 декабря известие о смерти Батория дошло до Москвы. Недавний опыт наглядно показал, что личность короля Речи Посполитой имеет очень важное значение для Москвы. Там опасались избрания новым королем наследного шведского принца Сигизмунда, сына короля Иоанна (Юхана) Третьего и Екатерины Ягеллон, сестры покойного короля Сигизмунда II Августа. После смерти отца он должен был получить еще и шведский престол. Тогда он соединил бы в своем лице сразу двух противников Москвы — Речь Посполитую и Швецию.
Поэтому «правитель» Борис Годунов решил выставить кандидатуру царя Федора Ивановича (1557–1598) на выборном сейме и активно участвовать в избирательной кампании.
Между тем бескоролевье в Республике ознаменовалось крайне жестким противостоянием партий Замойского и Зборовского. Первые хотели избрать королем упомянутого шведского принца Сигизмунда. Вторые — эрцгерцога Максимилиана Австрийского, родного брата германского императора Рудольфа.
Обе партии расположились военными лагерями возле Варшавы, на левом берегу Вислы, готовые, в случае необходимости, поддержать своих кандидатов с оружием в руках. Одновременно на правом берегу расположилась отдельным станом еще и третья партия — Литовская, выставившая кандидатуру царя Федора.
На избирательный сейм в Варшаву из Москвы выехало посольство: боярин Степан Васильевич Годунов, князь Федор Михайлович Троекуров, дьяки Василий Яковлевич Щелкалов и Дружина Пантелеевич Петелин. Они привезли царскую грамоту, где было сказано:
«Вы бы, паны рады, светские и духовные, смолвившись между собою и со всею землею, о добре христианском порадели, нашего жалованья к себе и государем нас на Корону Польскую и Великое княжество Литовское похотели, чтоб этим обоим государствам быть под нашею царскою рукою в общедательной любви, соединении и докончании; а мы ваших прав и вольностей нарушать ни в чем не хотим, еще и сверх прежнего во всяких чинах и вотчинах прибавлять и своим жалованьем наддавать хотим».
