Французская волчица — королева Англии. Изабелла

Изабелла в эти дни, узнав о волнениях в Лондоне, посовещалась со своими баронами и повернула на запад, чтобы перехватить Эдуарда и Деспенсера. Однако ее погоня за ними превратилась в триумфальное шествие. «В каждом городе, куда они входили, им оказывали почести и устраивали пиры, и со всех сторон прибывали к ним новые подкрепления». ^{1185} Во время этого марша солдаты королевы «не причинили никакого ущерба стране, по разоряли только поместья Деспенсеров».

В Глостере королева поселилась в замке. Это была главная королевская резиденция в городе, она располагалась между собором и набережной, где приставали корабли; массивная крепость XII века была переделана Генрихом III в XIII веке и теперь имела большой зал для приемов, просторные палаты и личные часовни. [102] Здесь к Изабелле присоединились отряды с севера под руководством лорда Генри Перси, барона Томаса Уэйка и Генри де Бомонта. С ними прибыли также некоторые бароны Марки и валлийские отряды. ^{1186} Изабелла назначила Уэйка маршалом своего войска ^{1187}, которое достигло теперь огромных размеров.

В Глостере она также получила, явно не дрогнув, голову Стэплдона, которую преподнесли ей, «как жертвоприношение для умилостивления Дианы». ^{1188} Согласно одному источнику XVI века, она подавила свое недовольство и отвращение, поскольку не могла одобрить столь кощунственное убийство, [103] и выразила благодарность мэру за «недавнее пролитие крови», назвав его «превосходным примером правосудия». ^{1189} Затем она выступила в поход на замок Беркли, отданный Деспенсеру с 1322 года, и возвратила его законному владельцу, сэру Томасу Беркли. ^{1190}

В отсутствие твердой централизованной власти королевство быстро погружалось в хаос.

К 18 октября Изабелла уже стояла под Бристолем [104] с войском численностью 2 000 человек. Бристоль был в те времена «хорошим городом, большим, богатым и хорошо укрепленным, с удобным морским портом. И еще там имеется очень крепкий и мощный замок, подножие коего окружено морем». ^{1192} Войско королевы под командованием Мортимера немедленно приступило к осаде города и замка, которые держал Деспенсер-старший. [105]

Тем временем попытки короля в Чепстоу обеспечить военную помощь оказались безуспешными. ^{1193} 21 октября они с Деспенсером, «видя, в какое ужасное положение попали, и не зная, где найти облегчение», отплыли из Чепстоу «на утлом челноке». ^{1194} Они, вероятно, направлялись на принадлежащий Деспенсеру остров Ланди в Бристольском канале, где могли обрести надежное убежище за естественными укреплениями — «очень крутыми и острыми утесами», которые возвышались вдоль береговой линии и «делали всякое нападение невозможным»; ^{1195} они могли также надеяться достичь Ирландии, откуда могли обратиться к шотландцам, заплатив им за подкрепление, чего Изабелла очень боялась. ^{1196} Но сложилось иначе: шторм четыре дня трепал их в Бристольском канале [106] и в конце концов загнал в Кардифф 25 октября. ^{1197}

По дороге в Бристоль Изабелла получила встревожившие ее сообщения о ситуации в Лондоне. Зная, что принц Джон там, и опасаясь за его безопасность, она сперва написала горожанам, прося, чтобы сына прислали к ней, но те решительно отказались, так как хотели видеть его в Лондоне в качестве своего номинального вождя. ^{1198} Тогда Изабелла написала архиепископу Рейнольдсу, прося его поехать в столицу и присмотреть за принцем. Но, как доложил Рейнольде Истри 21 октября, он был слишком устрашен, чтобы возвращаться в Лондон. ^{1199} Потому королеве пришлось пока положиться на жителей Лондона, надеясь, что обеспечат ее младшему сыну безопасность, так как у нее было слишком много неотложных дел, и она никак не могла сама отправиться в Лондон — да и не была уверена, что это безопасно. Горожане, всегда неустойчивые, пребывали в раздражении, и когда королева попыталась заступиться за одного немецкого купца, который попал к ним в руки, ей прямо заявили, что ни один враг Лондона не может быть ей другом и что ей не следует вмешиваться в дела Сити. ^{1200}

25 октября Изабелла приказала Роджеру Мартивалю, епископу Солсбери, передать ей ряд ценностей, которые Деспенсер ранее оставил ему на хранение. ^{1201} Она была решительно настроена не дать Деспенсеру попользоваться незаконно приобретенными благами.

26 октября Эдуард еще оставался в Кардиффе. В этот день Бристоль сдался Изабелле. По словам Фруассара, «когда население города увидело, как возросло могущество королевы и почти вся Англия стала на ее сторону, они поняли ясно, какая опасность им угрожает, и решили сдаться, дабы спасти город, свои жизни и достояние». На самом деле общественное мнение в Бристоле столь основательно склонилось на сторону Изабеллы, что Деспенсер, «сраженный отчаянием», был вынужден сдаться — не только не сопротивляясь, но даже не попытавшись выторговать благоприятные условия для себя. ^{1202} Затем горожане радостно «открыли ворота, королева, сэр Джон и все бароны, рыцари и сквайры вступили в город и поселились на квартирах. [107] Те, кому не хватило места, стали лагерем под стенами. Сэра Хьюго-старшего схватили и привели к королеве, чтобы она поступила с ним, как ей заблагорассудится» ^{1203} Изабелла, по замечанию Бейкера, который презрительно называет ее «эта карга» или «эта ведьма», «теперь достигла большой власти».

В Бристоле королеву ждали «две ее маленькие дочки» — восьмилетняя Элинор и пятилетняя Джоан, жившие там под опекой Деспенсера-старшего. Когда принцесс привели к матери, «королева была вне себя от счастья, ведь она не видела их уже так давно». ^{1204}

Теперь Изабелла узнала об отъезде короля из Чепстоу, что и ей, и ее советникам показалось равносильным оставлению им королевства на произвол судьбы. Это был идеальный повод для создания альтернативного правительства, и во второй половине того же дня, 26 октября, королева председательствовала на совете, в котором участвовали Мортимер, Кент, Норфолк, Ланкастер, Уэйк, Бомонт, лорд Уильям Зуш, Роберт Монтальт, Роберт Уэйтвил, архиепископ Бикнор, Стратфорд, Хотэм, Бергерш и Орлитон. Было объявлено, что совет действует с согласия сообщества страны, и он провозгласил принца Эдуарда хранителем («custos») державы в отсутствие короля на том основании, что Эдуард бросил свой народ. ^{1205}