Геноцид по благословению Ватикана

Пусть у всех сербов будет одна мысль, один долг, одна задача: сплотиться, объединиться как братья, чтобы никто не свернул с правильного пути, чтобы не ослаб народный сербский фронт… Наши заклятые враги сумели расколоть сербский народ на разные фракции для того, чтобы легче было его погубить, ибо слабый народ — верная гибель…

Братья сербы! На Бога надейся, а сам не плошай! Правильно говорит наш народ. Все вместе, все, как братья, сомкнем ряды! Мы сильны, когда мы вместе! Будем единым фронтом — сербским фронтом…

Не дайте, братья мои, себя обмануть! Всюду проповедуйте то, что сказано в вашей резолюции: порядок, мир, труд и братское согласие…

Все вы за то, чтобы мы, сербы, вместе шли одним путем, сербским путем, святосавским путем; чтобы все сербские силы образовали одну непобедимую грозную фалангу, сербскую фалангу, под девизом: все сербы — на сбор под красно-сине-белым сербским знаменем”.

В Резолюции сербов-беженцев, живущих в Сербии, отдано должное и Томе Максимовичу, комиссару Комиссариата по делам беженцев и переселенцев в Сербию. Этому не следует удивляться, ибо известно, что Комиссариат во главе с Томой Максимовичем внес наибольший вклад в спасение нескольких сотен тысяч сербов-беженцев.

При Комиссариате работали различные комиссии, в чью задачу входило собирать определенную информацию — показания зарегистрированных беженцев. Кроме имени и фамилии, места и года рождения и других биографических данных, беженцы должны были дать сведения о ситуации в их городе или селе, где у власти усташи, о геноциде сербского народа, проводимом усташами, и, разумеется, о своем изгнании. На основании этих сведений Комиссариат составил картотеку, куда были занесены имена усташских преступников.

Показания сербов-беженцев в Комиссариате переплетали, а затем доставляли: Сербской православной церкви, правительству Милана Недича, членам Ревизионного комитета при Комиссариате, эмигрантскому Королевскому югославскому правительству и Ядранско-Подунайскому банку в Белграде, а в переводе на немецкий язык — представителю немецких оккупационных властей в Сербии. В одном из документов говорится, что Тома Максимович организовал перевод показаний на немецкий язык и передавал их немцам с тем, чтобы они по окончании войны не могли утверждать, будто не были подробно информированы об ужасах усташского геноцида.

Часть этих показаний, которые получены от беженцев из разных краев НГХ и в которых исчерпывающим образом рассказывается о неслыханных ужасах усташского террора, направленного против сербского народа, мы публикуем в следующей главе под названием “Показания сербов-беженцев”.

ПОКАЗАНИЯ СЕРБОВ-БЕЖЕНЦЕВ

Францисканец из монастыря около Ливно д-р фра Сречко Перич, родом из ливновского уезда, чья сестра замужем за сербом, в июне 1941 года, до начала массовой резни сербов в ливновском уезде, с алтаря монастырской церкви в Горице призвал хорватов-католиков начать резню сербов словами:

“Братья хорваты, идите и заколите всех сербов, прежде всего, заколите мою сестру, которая замужем за сербом, а потом всех сербов подряд. Когда покончите со своим делом, приходите ко мне в церковь, где я вас исповедую, и тогда все грехи вам будут прощены”.

Фра Филипович из Петричевского монастыря 8 февраля 1942 года призвал усташей из личного отряда Павелича начать резню сербов в окрестностях Баня-Луки кличем: “УБИВАЙТЕ, А Я ОТПУЩУ ВАМ ГРЕХИ”. [5]

Захоронение живых сербов

БАИЧ Джордже, владелец кофейни из Баня-Луки, 58-ми лет, сын покойных Николы и Милицы, урожд. Ма-лешевич, холост, беженское удостоверение личности № 35647, будучи предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний, 25 апреля 1942 г. дал следующие показания:

“Однажды ночью в первые дни после провозглашения Независимого государства Хорватия усташи ворвались к сербскому епископу Платону в Баня-Луке, вывели его из дома, втолкнули в автомобиль и увезли в неизвестном направлении. Примерно через десять дней крестьянами обнаружен его труп в реке Врбас около лесопильни “Босна Боа” А. Д., недалеко от Баня-Луки. Когда труп вытащили из воды, то узнали епископа Платона. Борода у епископа сгорела, и видно было, что на груди у него разжигали огонь, а потом его зарезали. После этого сербы между собой по секрету говорили, что епископа увел и после пыток зарезал Чондич Нико из Баня-Луки.

В мае 1941 года арестованы и доставлены в Баня-Луку и заключены в т. н. “Черный дом”: Суботич Душан, протоиерей и бывший народный депутат из Босанска-Градишки; Марьянац Сима, председатель и бывший народный депутат из Мрконич-Града; протоиерей из Приедора, имени которого не знаю, а вместе с ним схвачен и посажен в тюрьму Чурчия, трактирщик из Баня-Луки. Они находились в тюрьме около месяца, а потом однажды ночью были выведены из тюрьмы и убиты в Челинце недалеко от Баня-Луки. Трупы протоиерея из Приедора и трактирщика Чурчии найдены в реке Врбас около Челинца, а трупы протоиерея Суботича и Марьянца не найдены.

Сразу после них доставлены в Баня-Луку и заключены в “Черный дом”: Бранкович Душан, земледелец и бывший народный депутат из Крупы в Врбасе, и Вранешевич Джордже, протоиерей и бывший советник из Прнявора. Они также содержались в тюрьме больше одного месяца, а затем однажды ночью были отведены в село Дракуличи и там убиты. Их тела также не обнаружены.

За время, начиная со дня провозглашения Независимого государства Хорватия и до августа 1941 года, усташи убили в селах Иваньска, Пискавица и Рамичи более 600 сербов — мужчин. Вооруженные, шли ночью усташи по этим селам, врывались в сербские дома и уводили всех мужчин старше 15-ти лет и убивали их в названных селах. Я знаю, что тогда убит Милакович Гавро, железнодорожник из Иваньски, а имен других я не знаю. В ноябре 1941 года хорватская военная комиссия раскопала несколько могил, в которых были захоронены тела убитых сербов из упомянутых сел, и тогда же установлено, что в одной из могил в четырех углах закопаны четверо мужчин в сидячем положении, а на трупах невозможно было обнаружить ни одной раны или повреждения, и по этому было точно установлено, что жертвы захоронены живыми. Это было в селе Иваньска.

Прошлой осенью вооруженные усташи пришли в сербское село Ребровац близ Баня-Луки и там убили всех взрослых мужчин-сербов.

В течение июля и августа 1941 года арестованы усташами и уведены в Госпич следующие особы из Баня-Луки: Курузович Светозар, столяр; Финдрик Лука, бывший начальник уезда; Предич Душан, торговец; Тешанович Джордже, столяр; Кошчица, бывший начальник уезда, и многие другие, чьих имен я уже не помню. Об их судьбе ничего не известно, но наверно они все убиты.

В декабре 1941 года из Загреба в Баня-Луку прибыло некоторое число усташей из личного отряда Павелича. Они убивали сербов в окрестных сербских селах, а села грабили и награбленное имущество привозили в Баня-Луку.

8 февраля 1942 года одна группа этих усташей под предводительством монаха-иезуита по имени Филипович из монастыря Петричевца, близ Баня-Луки, отправилась в сербское село Раковица-Рудник близ Баня-Луки. В этом селе работали в руднике рабочие-сербы вместе с рабочими-католиками и мусульманами. Монах-усташ Филипович установил по удостоверениям личности рабочих-сербов, которых немедленно отделил от рабочих-католиков и мусульман, и тут же, на месте, позволил усташам их убить. Усташи убили этих рабочих-сербов кирками: всего 52 рабочих-серба.

После этого усташи под предводительством монаха Филиповича отправились в село Дракуличи близ Баня-Луки, откуда родом убитые рабочие-рудокопы. В этом селе усташи под руководством монаха Филиповича убили 1 500 сербов — мужчин, женщин и детей. В этом селе тогда были убиты все жители, спаслась только одна женщина по имени Ленка и ее пятеро детей, да еще один ребенок, чьи родители были убиты. Женщина Ленка потом сошла с ума.