Основания русской истории

ности, что царь был достаточно хорошо осведомлен в сомнительности своего происхождения. Другими словами, должен был постоянно помнить о канонической недействительности брака своей матери с Василием III при живой первой жене, о своем происхождения от князя Овчины и о незаконности своих притязаний на царство при наличии сына Соломонии/Софьи.

Приведенный выше текст И.С.Пересветова о «предсказаниях философов и докторов» не оставляет сомнений, что Ивану IV всё это было известно так же, как и большинству его подданных, тем более, людям из его ближайшего окружения. Очень может быть, что некоторые жестокие и скоропалительные казни, например, его сверстника и, по-видимому, кровного брата, сына князя И.Ф.Овчины, которого он незадолго до венчания на царство приказал посадить на кол, можно объяснить этими обстоятельствами82. Однако здесь не так всё просто. Хотя Иван IV любил подчеркнуть перед шведским королем царственность своего происхождения «от Августа кесаря» (не от Палеологов!), он, как никто другой, знал, что право на престол определяется не происхождением, не кровью, а легитимностью наследования и церковным обрядом - всем тем, чем он обладал в полной мере. Он не мог считать себя бастардом уже потому, что Василий III благословил его на московский стол священными реликвиями великих князей - крестом Петра митрополита83, сам он был призван соборно на царство, а затем и миропомазан митрополитом с соблюдением полагающихся таинств, которые обращали в ничто всё его сомнительное прошлое84.

Я считаю, что Иван IV был трусом, психопатом, сатанистом85, чудовищем в образе человека, но в его сознании неколе-

82 ПСРЛ, т. 34. Постниковский летописец. М., 1978, с. 29. Вместе с Ф.И.Овчиной был казнен его двоюродный брат И.И.Дорогобужский (там же). «Быть может, - пишет С.О.Шмидт, - поводом для казни княжичей, принадлежащих к кругу лиц, наиболее осведомленных об интимных подробностях придворной жизни, послужили разговоры о происхождении Ивана IV и о недостойном поведении его матери, особенно неприятные для великого князя и его родни накануне венчания на царство и царской свадьбы» (Шмидт С.О. О времени составления «Выписи»…, с. 117-118).

83 «И принесоша к великому князю сына его на руках князя Ивана шурин его князь Иван Глинской. «…» Князь же великий снем с собя крест Петра чюдотворца и приложил к кресту сына своего и благословил его крестом, и рече ему: «Буди на тобе милость божия и пречистые богородицы и благословление Петра чюдотворца, как благословил Петр чюдотворец прародителя нашего великого князя Ивана Даниловича. И доныне буди на тобе благословление Петра чюдотворца и на твоих детех и внучатах от рода в род» (ПСРЛ, т. 34. Постниковский летописец. М., 1978, с. 22).

84 ПСРЛ, т. 34. Пискаревский летописец. М., 1978, с. 180-181.

85 Никитин А. Точка зрения. М., 1985, с. 354-389.