Всемирная история в 6 томах. Том 5. Мир в XIX веке

В последние десятилетия века усилилось движение суфражисток за женское избирательное право. В Великобритании женщины имели право голоса на местных выборах. К началу XX в. женщины получили избирательные права в Новой Зеландии (1893), Австралии (1902, Южной Австралии — с 1894 г.), некоторых штатах США, Финляндии (1906). В 1907 г. на выборах в первый финляндский парламент, сменивший четырехсословный сейм (корпус избирателей увеличился тогда в 10 раз), женщины впервые в мире получили депутатские мандаты (их было 19 из 200 депутатов).

Таким образом, в XIX в. политические права носили ограниченный характер, действовал механизм отсечения беднейших слоев населения, в ряде стран — военных, священнослужителей, слуг. Повсеместно избирательным правом наделялось наиболее консервативное большинство — крестьяне-собственники. Расширение избирательного права утоляло потребность граждан страны в политическом достоинстве и должно было служить защитой от социальных потрясений и революционного рабочего движения.

Ремесленники, городской пролетариат активно участвовали в революциях, но слитно с общедемократическим движением, не выделяясь внутри него ни организационно, ни политически. Однако накопление исторического опыта — особенно в ходе европейских революций 1848–1849 гг. — подготовило выделение рабочего движения в самостоятельную силу. Важную роль в этом процессе сыграла деятельность основанного в 1864 г. Международного Товарищества Рабочих (I Интернационала). С другой стороны, в 1871 г. во Франции произошла революция иного, чем предшествовавшие, социального содержания, которая передала — хотя и на короткий срок — политическую власть в Париже в руки рабочих (Парижская коммуна). Все это прокладывало путь идее организации пролетариата для самостоятельного политического действия, отличного и независимого от партий имущих классов. В последней трети столетия практически во всех странах с сильной промышленностью создаются и приобретают серьезный вес социал-демократические рабочие партии.

Профсоюзы к концу столетия представляли собой общенациональные организации, боровшиеся за улучшение условий труда рабочих, участвовавшие в политической борьбе и являвшиеся инициаторами социальных реформ. Используя различные формы давления на правительство (стачки, демонстрации, кампании протеста), профсоюзы сумели добиться принятия законов, устанавливавших определенную продолжительность рабочего дня и налагавших на государство некоторые обязательства по социальному страхованию рабочих, поддержке здравоохранения и начального образования.

XIX век заканчивался без исторических потрясений такого масштаба, какими в странах Запада ознаменовался его канун или начало. Многое на его исходе питало у современников оптимистическую веру в устойчивое и все стороннее поступательное развитие общества, в будущий расцвет цивилизации, в безграничные возможности человеческого разума. И тем болезненнее оказалось осознание в скором времени иллюзорности этих надежд.

Летопись нескольких десятилетий на рубеже веков соединила в себе уникальные достижения индустриальной цивилизации и кризис мировоззренческих, социально-психологических, ценностных установок западных обществ, что окажется фатальным. «Прекрасная эпоха» (belle epoque) стала для многих, как для Освальда Шпенглера, представляться «закатом Запада» (в России принят перевод «закат Европы»).

Вплоть до середины XIX в. Восток, несмотря на колонизацию, в сущности оставался прежним. Это не означало отсутствия изменений, просто они являлись во многом внешними и несущественными. Решительные перемены были связаны с началом века машинной индустрии, фабричного производства, конкурировать с которым восточное хозяйство, в частности ремесло, не могло. Колониальная политика способствовала модернизации, включавшей в себя совокупность процессов, охвативших почти все сферы общественной жизни, и адаптацию восточных обществ к условиям быстро формирующегося мирового капиталистического хозяйства.

Реформы XIX в., если взять их в целом, были отражением стремления Востока вырваться чуть ли не единым резким рывком из состояния отсталости и в чем-то главном сравняться с демонстрировавшими свое превосходство европейцами. В первую очередь встать на путь европеизации и реформ побуждало стремление преодолеть военную слабость. Европейский эталон был в то время если и не знаменем, то надежным ориентиром для власть имущих, которые были готовы активно сотрудничать с европейцами, жадно перенимали достижения науки и культуры, получали европейское образование. И хотя общество в целом обычно сопротивлялось реформам, это сопротивление сравнительно легко преодолевалось, особенно в колониях, где политическая власть находилась в руках колонизаторов. Как в колониях, так и в зависимых странах Востока осуществлялись конституционно-демократические преобразования по европейскому образцу, создавались законосовещательные советы или парламенты, начинала реализовываться процедура демократических выборов.

В Османской империи еще в конце XVIII — начале XIX в. по инициативе и при поддержке султанов Селима III (1789–1807) и Махмуда II (1808–1839) были проведены реформы, ставшие прелюдией к переходу Османской империи к более радикальным новациям. 1839 год открыл новый этап в реформаторской политике верховной власти империи, получившей общее название «танзимат» (реформы). При этом характер и масштабы преобразований были обусловлены внешним фактором, поставившим на повестку дня вопрос о дальнейшем существовании самой Османской империи.

Военный и финансовый крах Порты в ходе Крымской войны 1853–1856 гг., ее зависимое положение на Парижской мирной конференции привели к появлению в стране «Общества новых османов» (1865), члены которого были воспитаны в духе реформ танзимата. В развернувшейся агитации и пропаганде «новые османы» отстаивали идею конституционного правления, что должно было символизировать единство османского общества перед внешними вызовами и способность страны самостоятельно перенимать отдельные институты представительной формы власти из Европы. Итогом стало принятие султаном Абдул-Хамидом II (1876–1909) 23 декабря 1876 г. первой конституции Османской империи, провозглашавшей страну конституционной монархией и предусматривавшей создание двухпалатного парламента.

Реформы в Египте были связаны сначала с деятельностью Мухаммеда Али (1805–1848), который создал мощную армию, централизовал торговлю и управление страной, уничтожил вакфы (имущество, отведенное на благотворительность и веру), отправлял молодежь учиться за границу. Наиболее ярко стремление вестернизировать Египет проявилось в деятельности хедива (так в 1867–1914 гг. назывался правитель Египта) Исмаила (1863–1879), впервые в истории страны созвавшего Совещательное собрание депутатов (1866). Хедив деятельно строил железные дороги, мосты, ирригационные системы, создавал новые кварталы Каира и Александрии по образцу парижских, используя на эти цели масштабные займы европейских держав. К открытию Суэцкого канала (1869) была построена Каирская опера, для которой хедив заказал у великого Верди «Аиду». В 1870 г. была открыта Национальная библиотека. Невозможность платить по внешним долгам привела к учреждению в 1876 г. Комиссии по египетскому долгу и признанию хедивом полного иностранного контроля над финансами страны. Ответом на такое унижение стало восстание Ораби-паши (1879–1882), после разгрома которого Египет стал вплоть до 1952 г. de facto британской колонией.

В 1885 г. в Индии был основан Индийский национальный конгресс, бывший поначалу выразителем интересов местной европеизированной интеллектуальной элиты. Индийский национальный конгресс стал своего рода знаменем борьбы за демократическую трансформацию традиционной Индии, первой в истории страны нерелигиозной по существу парламентской общенациональной организацией. Параллельно с ним в те же годы активно действовали и религиозные лидеры индуизма, стремившиеся сблизить древний индуизм Веданты с христианскими течениями и выступавшие за движение навстречу друг другу всех мировых религий.