Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время

Города и бюргерство были представлены на сейме в Чехии самостоятельной курией. Однако разгром чешских городов в результате восстания 1547 г. надолго приостановил их рост. Бюргерство (после гуситских войн преимущественно чешское, исключая крупные города Моравии и Силезии, такие как Брно, Оломоуц и Вроцлав, в которых превалировали немцы) обладало сословными правами и привилегиями в политическом, судебном, административном, экономическом и конфессиональном отношениях, что делало его важной политической силой. Противостояние дворянства и бюргерства в начале XVI в. закончилась фактическим компромиссом (Владиславское земельное уложение), оставившим за городами право свободной экономической деятельности и представительство на сейме. Именно города стали основными инициаторами сопротивления королевской власти и при Ягеллонах, и при Габсбургах.

Городская сеть в Чешском королевстве оставалась чрезвычайно густой, что позволяет говорить о доминировании бюргерского уклада жизни страны в целом. Своими размерами и численностью населения резко выделялась Прага, приближавшаяся по этим параметрам к крупнейшим городам Европы. Остальные города были средней величины, оставаясь в пределах городских стен, возведенных еще в Средневековье. Превалировали маленькие города — местечки, население которых совмещало ремесленный труд с возделыванием приусадебных участков. Города, крупные и малые, в XVI в. приобретают внешний ренессансный облик, как бы надеваемый на старую готическую основу. Цельностью новой ренессансной архитектуры отличаются Телч, Литомышль, Чески Крумлов, Индржихув Градец, в XVI в. получившие городское право. Социальная структура чешских городов остается прежней. Превалируют экономически сильные ремесленные цехи и торговый патрициат, общий уровень жизни чешского бюргерства высокий. Можно говорить о социально-экономической усредненности: богатые верхи города многочисленны, значительный процент бедности не опускается ниже прожиточного уровня, средний слой очень широк и стабилен, а его отрыв от богатейшей части торгово-ремесленного патрициата не очень велик. Сам патрициат является новым, образовавшимся после гуситского движения, он этнически чешский и конфессионально гуситский, с 20-х годов XVII в. частично лютеранский. В городской экономике превалируют ремесленные цехи по изготовлению продуктов питания, одежды и обуви, изделий из металла и дерева. К чешской специфике следует отнести повсеместное развитие пивоварения, дававшего стабильный доход горожанам. Во многих чешских городах, особенно в Праге, расширяются еврейские кварталы (гетто), а их население становится заметным феноменом городской экономической и культурной жизни. Антисемитские мероприятия императора Фердинанда I, инициированные чехами-пражанами, сменяются расцветом Пражского гетто в конце XVI в. при Рудольфе II, когда оно стало центром еврейства Центральной и Восточной Европы.

Бюргерство Польши, наоборот, не имело политического веса, зависело от королевской власти. Городская экономика основывалась на среднеудаленной торговле и не способствовала формированию политических амбиций городского сословия, обладавшего к XVI в. традиционным в Центральной Европе набором экономических привилегий. Города по своей слабости не стали в Польше опорой королевской власти. Их обособленности в польском обществе способствовала этническая ситуация: патрициат и ремесленничество оставались преимущественно немецкими (Краков, Гданьск, Познань). Польский этнос в городах занимал места социального низа (плебс) и верха, поскольку шляхта иногда имела в них свои дома. Пестроту населения польской столицы, Кракова, дополняла интернациональная интеллигенция (немецко-польская в Ягеллонском университете и итальянская художественная при королевском дворе), а также еврейское гетто.

Городское население Венгрии также не являлось ни политической, ни экономической силой. Сокрушительный удар по городам на Юге Венгрии нанесли войны с турками, в XVI в. на первый план выходят города северных комитатов королевства, ныне являющиеся украшением Словакии, — Пожонь (Прессбург, совр. Братислава), Кашшау (Кошице), Банска Быстрица, Банска Штявница, Прешов. В них во дворцах, отстраиваемых в ренессансном стиле, селятся представители крупных венгерских родов, многие из которых имеют славянские корни (например, Турзо). Привилегии позволили городам, особенно горнорудным, в XVI в. стать центрами стабильной жизни и обеспечить довольно высокий уровень благосостояния населения. Этнически население было пестрым: первенствовали немцы и венгры, укрепляли свое присутствие словаки, составлявшие главную рабочую силу на рудниках, ниже по социальной лестнице стояли православные русины и евреи.

В XVI в. в Центральной Европе к королевским городам прибавляется значительное число частновладельческих (панских) городов, особенно в Чехии. Трансформируясь из подзамковых местечек, они получают городское право, сохранявшее верховный суверенитет сеньора. Такая метаморфоза была взаимовыгодной: население повышало свой статус и степень экономическо-правовой защиты, что позволяло активизировать экономику, а сеньор получал от этого дополнительные доходы, к тому же его замок в таком городе часто превращался в крупный ренессансный центр (Литомышль, Чески Крумлов). Для Польши характерен расцвет панских местечек, поддерживающих фольварочную экономику. Изредка города основывались на новом месте, становясь столицей панства, как это стало с Замостьем, воплощением ренессансной урбанистической утопии, построенным в конце XVI в. коронным канцлером Яном Замойским. В Венгрии развитию урбанизации препятствовали войны — страна стала ареной сражений с турками и междоусобиц знати.

Положение крестьянства изменилось. В Венгрии и Польше происходит значительное усиление крепостного права. Крестьянские бунты были малочисленны и разрозненны, за исключением восстания в Венгрии под руководством Дьёрдя Дожи (1514). Подавление восстания привело к утверждению крайних форм крепостничества в Венгрии. В Польше усиление крепостничества было обусловлено развитием товарного производства фольварка. Пресечению эмансипационных стремлений польского крестьянства способствовало утверждение помещичьего «права пропинации» — обязательства крестьянина выпивать в год довольно значительное количество спиртного в барском шинке, торговавшем новым для XVI в. крепким напитком, водкой. Выпущенный на волю «зеленый змий» захватил и шляхту, сделав пьянство одним из сильнейших польских пороков, который резко осуждался в проповеднической и сатирической литературе.

В сфере сельскохозяйственной техники, как и ремесленного производства, XVI в. не принес инноваций. Консервативный сельский уклад сохранял традиционные формы, поддерживая не только сложившуюся в Средневековье социальную структуру, но и экологию крестьянской культуры. Ее архаические элементы особенно сильны у поляков, словаков и мадьяр. В XVI в. славянская языческая мифология, частично сохранившаяся в крестьянской культуре, привлекает интерес гуманистов и попадает на страницы исторических повествований («История Польши» Яна Длугоша).

ЧЕХИЯ

В последней четверти XV в. в Центральной Европе появляется возможность создания единой державы во главе с династией Ягеллонов: польско-литовский королевич Владислав был избран королем Чехии (1471), а затем Венгрии (1490). В этих странах он сменил на престоле королей из местной знати (Иржи из Подебрад и Матьяша Корвина), которые не только возродили былую славу своих королевств, но и приняли активное участие во внешнеполитической жизни региона как антигабсбургская сила.

Владислав Ягеллон начал править в Чехии и Венгрии в очень сложной обстановке. Ему удалось примирить страны и решить вопрос о сохранении целостности земель Чешской короны, однако король оказался игрушкой в руках политических группировок, прежде всего из среды аристократии Чехии и Венгрии. Не обладавшего силой государственного мужа Владислава II современники прозвали rex bene, «король “хорошо”», за его политику соглашаться с той «партией», которая брала верх в решении конкретных дел. Так, он одобрил переворот в Праге в 1483 г., когда гуситы-ремесленники свергли симпатизировавших католицизму «отцов города» и укрепили власть ремесленных цехов. Король не вмешивался в борьбу дворянства и городов, поставившую страну на грань гражданской войны. Лишь политической воле противостоящих сторон чехи были обязаны тем, что ценой взаимных компромиссов мир был достигнут (Владиславское земское уложение, 1500 г.): города сохранили представительство в сейме, но были вынуждены уступить экономическо-правовым претензиям дворянства.