Богатство и бедность царской России (СИ)

Заговор против Петра III и заговорщики

Положение Екатерины было незавидным. Император оказывал преувеличенное внимание Елизавете Романовне Воронцовой и даже назначил ее гофмейстериной. Опас-ность для Екатерины усугублялась тем, что привязанность Петра к Воронцовой была искренней и глубокой, так что эта женщина могла заменить Екатерину и на супружеском ложе. Барон де Бретейль, по словам А.В. Шишова, сравни-вал Воронцову с "трактирной служанкой самой низкой пробы" и она и по уму, и по другим качествам не могла сравниться с Екатериной.

Развязка наступила скоро. Во время парадного обеда на 400 персон 9 июля 1762 г. в честь заключения мира с Пруссией Екатерина не встала, когда Петр предложил тост за импера-торскую фамилию. На раздраженный вопрос мужа, почему она не встала, Екатерина ответила, что всегда считала, что импера-торская фамилия состоит из императора, из нее самой и из на-следника престола, а поэтому вставать она посчитала ненуж-ным. Петр же к императорской фамилии причислял и своих дядей, голштинских принцев. Петр во всеуслышание обозвал Екатерину "дурой", чем довел ее до слез.

Вечером Екатерину было приказано арестовать. Сде-лать это было поручено адъютанту Петра III И.С. Барятин-скому. Спасло ее только заступничество принца Георгия Голштинского, дядьки императора. Арест отложили. Петр не скрывал, что собирается развестись с Екатериной и же-ниться на сестре Екатерины Дашковой графине Елизавете Воронцовой.

После этого Екатерина стала относиться серьезно к предложению своих друзей, которые упорно склоняли ее к смещению Петра. Почти все высшее петербургское обще-ство сочувствовало Екатерине, большинство было так или иначе обижены Петром. Среди них был Никита Панин, воспитатель наследника Павла, княгиня Дашкова, а также малороссийский гетман и президент Академии наук граф Кирилл Разумовский, которого за щедрость любили гвар-дейцы Измайловского полка. Основой заговора была гвар-дейская молодежь, Пасек и Бредихин, Ласунский и Рослав-левы, а также Хитрово и унтер-офицер Потемкин. Центром же заговора можно было считать братьев Орловых и осо-бенно Григория и Алексея, известных своей силой, попой-ками и бывшими сильными кулачными бойцами Братья яв-лялись идолами гвардейской молодежи, а Григорий тогда уже был в тайных интимных отношениях с Екатериной.

Гвардия имела достаточный опыт, полученный в пре-дыдущих переворотах, и не нуждалась в какой-либо особой подготовке. Переворота ждали все. За неделю до знамена-тельного события люди толпами ходили по улицам и от-крыто ругали императора.

Петр своими нелепыми распоряжениями давал повод для слухов и сплетен. Ходили слухи, что он хочет развести всех придворных дам с их мужьями и выдать их замуж по своему выбору, а для начала он разведется со своей женой и женится на своей фаворитке Елизавете Воронцовой. По-нятно, что всем хотелось избавиться от такого государя.

"Дамская революция"

Для переворота нужен был только подходящий слу-чай, а случаем стала бессмысленная и бесполезная для Рос-сии датская война, которую замыслил император.

После ареста Пасека, который под пыткой мог выдать заговорщиков, Екатерина с фрейлиной поспешно села в ка-рету Орлова и прибыла в Измайловский полк. Солдаты тут же присягнули императрице. То же произошло и в Семе-новском полку. Теперь Екатерина во главе двух полков и в сопровождение толпы простого народа отправилась в Ка-занский собор, где ее провозгласили самодержавной импе-ратрицей. Сенат и Синод тоже не колеблясь присягнули Екатерине.

Все словно делалось само собой, и движение явно приобретало народный характер. Кроме того, Петр не то-ропился короноваться, и по существу, он не успел соблю-сти все те формальности, которые был обязан соблюсти в качестве императора. Фридрих II в своих письмах настой-чиво советовал Петру поскорее возложить на себя корону, но император не прислушался к советам своего кумира. Таким образом, в глазах русского народа он был как бы "ненастоящий царь".

Когда до Петра дошли кое-какие сведения из Петер-бурга, и он понял, в чем дело, он решил захватить Крон-штадт. У императора еще были верные ему силы, и, прояви он решительность, возможно, ему удалось бы переломить ход событий. Но Петр слишком долго колебался, и в Кронштадте уже командовал посланный Екатериной адми-рал Талызин. Когда Петр со свитой приблизился к крепо-сти, из крепости предупредили, что если он не удалится, то по нему откроют огонь. Императору пришлось вернуться в Петергоф, а затем ему не осталось ничего иного, как под-писать свое отречение. Утром 29 июня (именины Петра III) полки Екатерины заняли Петергоф и привезли туда Петра, которого с трудом защитили от разъяренных солдат. От пе-режитых потрясений у Петра в Петергофе случился обмо-рок. Когда к нему пришел Панин, он униженно просил хо-датайствовать, чтобы ему разрешили оставить при себе до-рогие ему скрипку, любимую собаку, арапа и Елизавету Воронцову. Его просьбу удовлетворили частично: Ворон-цову увезли в Москву, где выдали замуж за некоего Полян-ского. Переворот произошел без единой капли крови. "Дамской революцией" образно назвал В.О. Ключевский этот дворцовый переворот.

В день въезда Екатерины в Петербург для войск от-крыли все питейные заведения. Выпито было столько, что потом еще три года Сенат разбирал дела петербургских ви-ноторговцев, которые требовали возмещения убытков. Им-ператрица выплатила пострадавшим виноторговцам 24 300 рублей.

Среди наиболее заметных заговорщиков можно на-звать шефа лейб-гвардии Измайловского полка, президента Академии наук графа К.Г. Разумовского. А в заговоре предположительно участвовало около 40 гвардейских офи-церов под предводительством братьев Орловых

Екатерина Дашкова

Известна знаменитая характеристика Екатерины II: "... в ней душа Брута с сердцем Клеопатры... Никто не уме-ет так расположить к себе людей, как она...".

В этой связи показательны отношения Екатерины II с другой великой Екатериной - Дашковой. Дашкова Екате-рина Романовна была графиней Воронцовой по отцу и кня-гиней Дашковой по мужу. В 16 лет Дашкова вышла замуж. После смерти мужа, который мотовством и расточительст-вом довел их имение до разорения, стала жить в этом име-нии, чтобы расплатиться со всеми долгами мужа. Сама русская, Дашкова попала к свекрови, не зная хорошо рус-ского языка, но изучила и говорила на многих европейских языках. У Дашковой уже к 5 годам библиотека насчитыва-ла 900 томов. Она писала пьесы, стихи, делала переводы. Она была и филологом, и натуралистом, и музыкантом. По свидетельству современников, Дашкова отличалась острым умом, была образованна, имела характер деятельный, суж-дения независимые. Она разбиралась в людях, была рацио-нальна, хладнокровна и обладала чарующей улыбкой.

Екатерина II обратила на Дашкову внимание, когда той было 15 лет, т.е. вдвое меньше, чем ей. Между двумя Екатеринами завязалась дружба, они обменивались книга-ми, делились мыслями.

Дашкова привязалась к Екатерине II.

Но, по мнению историков, Дашкова в перевороте 1762 г. сыграла роль гораздо меньшую, чем представляла это се-бе сама. Тем не менее, 28 июля они вместе в гвардейских мундирах красовались во главе полков по дороге в Петер-гоф. Екатерине II Дашкова нужна была, потому что дружба с русской из высшего круга укрепляла ее позицию. Но уже во время коронации она указала Дашковой ее скромное ме-сто: как жена полковника, та сидела в последнем ряду. Ека-терина "отдалилась от нее с быстротой истинно царской неблагодарности". За преданность, отвагу и заслуги Екате-рина расплатилась со своей тезкой деньгами, выдав ей два-дцать четыре тысячи рублей, и отдалила ее от двора.

Позже Дашкова стояла во главе двух академий - Ака-демии наук и Российской академии. Подрастал сын Дашко-вой Павел, и она погрузилась в изучение педагогики. Она хотела сделать сына выдающимся человеком без недостат-ков, которые были присущи ее поколению. Но гордиться оказалось нечем. Сын Дашковой хоть и стал генерал-лейтенантом, но при усердной помощи матери. "Прост и пьяница",- сказала о нем Екатерина II и злорадствовала: "С хваленым воспитанием и дочь, и сын вышли негодяями". Но и своим сыном Павлом императрица похвастаться не могла. Он оказался человеком ума недалекого, и она это понимала.