Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современно

По мнению К. Хейга, было бы циничным просто предположить, что в борьбе с церковными судами юристы общего права лишь гонялись за клиентами и доходами — они пытались подвести под свои действия «более глубокую теоретическую основу». Многие из них считали, что общее право и статуты были выше церковных канонов, поскольку и король Англии был в своем королевстве главнее паны, и церковное законодательство не должно было противоречить законодательству страны. В итоге сочетание материальных интересов юристов общего права с этими теоретическими аргументами и ударило по церкви ^{789}.

К. Хейг видит также связь между учащением использования светскими судами предписаний об изъятии дел (writs of prohibition) и тем, что церковь в Англии в начале XVI в. время от времени усиливала преследования еретиков. Проблема ереси в Англии реально существовала, но епископы использовали её ещё и для того, чтобы укреплять свое влияние. Проявилась даже тенденция к тому, что любая критика в адрес церкви расценивалась как возможный признак ереси. В русле этой кампании К. Хейг предлагает рассматривать дело Ричарда Ганна 1514 г. — лондонского еретика, погибшего в тюрьме при соборе Св. Павла, когда тюремщики переусердствовали в устрашающей подготовке жертвы к допросу и затем инсценировали самоубийство путем повешения, что вскоре всё же выявили королевские коронеры (должностные лица, имевшие полномочия расследовать внезапную кончину человека или смерть при сомнительных обстоятельствах). При этом К. Хейг сомневается в том, что убийство Ганна сознательно замышлялось, потому что это прямо повредило бы интересам церкви. По его мнению, в оценке убийства Ганна маловероятно, чтобы обобщения современников шли так широко, что они винили бы в этом духовенство Англии и церковь в целом как сообщество с корпоративными интересами, а не воспринимали это преступление как вину конкретных людей ^{790}.

Как считает К. Хейг, основными проблемами церкви в 1520-е гг. накануне начала Реформации в Англии были старая лоллардистская ересь, начавшееся влияние лютеранских идей, нападки юристов общего права на церковную юрисдикцию и полномочия церковных судов, преувеличенные жалобы некоторых светских лиц против вялого и аморального духовенства, но эти жалобы исходили от конкретных заинтересованных групп — юристов общего права и торговцев ^{791}. Историки обращают также внимание на то, что с начала 1520-х гг. стал опять увеличиваться объем судопроизводства в церковных судах, а суды общего права впали в ещё более трудное положение — в 1520-е гг. объём производства в них составлял только 35% от уровня середины XV в. К. Хейг вслед за Дж. Гаем в свете этих обстоятельств предлагает рассматривать значение выступления против стремления церковных судов вести экономические по характеру дела известного юриста Кристофера Сент-Джермена в 1530 г. в трактате «Доктор и студент» ^{792}.

Вдобавок к этому к нападкам на церковь в это время присоединился Генрих VIII, осенью 1530 г. пришедший к мысли, чтобы предъявить всему английскому духовенству обвинение на основе статутов о praemunire ^{793}. Изначальным мотивом предъявления обвинения в praemunire была поддержка английскими епископами полномочий Уолси как папского легата, которые были объявлены незаконными ^{794}. Наказанием при обвинении в praemunire были конфискация имущества и пожизненное заключение. Ситуация в церкви в это время была, по оценке К. Хейга, не беспроблемной, но в целом спокойной. Падение Уолси ещё не выглядело началом Реформации ^{795}.

Историки-ревизионисты уделяли внимание обстоятельствам, сопутствовавшим разводу Генриха VIII ^{796}. В 1980-е гг. также появился ещё ряд работ, в которых вновь осмысливались события, связанные с разводом Генриха VIII с Екатериной Арагонской и женитьбой на Анне Болейн. Исследователи обратились к истолкованию некоторых частных фактов, что дополнило картину происходивших событий ^{797}.

Похоже, Уолси никогда не верил в возможность осуществления плана, связанного с королевским разводом ^{798}. По мнению К. Хейга, положение кардинала Уолси при дворе первоначально пошатнулось в результате так называемого «дела об аббатстве Уилтон». Весной 1528 г. в бенедиктинском монастыре Уилтон умерла аббатиса. Анна Болейн продвигала вместо неё свою родственницу, но вскрылись факты, что у неё были дети. Уолси провёл свою кандидатуру, которую и хотело большинство монахинь, что вызвало недовольство и Анны Болейн, и Генриха VIII. Король сделал из этого вывод, что на Уолси нельзя полностью положиться. Анна Болейн стала приходить к убеждению, что цель Уолси — не устроить её брак с королем, а расстроить его, и формировала у короля мнение, что в деле о разводе надо игнорировать панство. Анна Болейн к тому же вступила в союз с врагами Уолси из числа знати. Группировка, сложившаяся вокруг Анны Болейн, намекала на необходимость конфискации церковного имущества, отмену папской власти над церковью Англии, чтобы и развод провести без обращения к папе ^{799}.

На заседаниях парламента, который открылся 3 ноября 1529 г., впечатление от проведённого накануне в октябре 1529 г. отстранения Уолси от должности и отправки его в ссылку угнетающе довлело над сознанием духовных лиц ^{800}. В первые же дни заседаний парламента широко представленные в нем юристы общего права и торговцы подняли вопросы, связанные с церковными делами: вопросы о завещаниях, мортуариях, плюралитетах, нонрезидентах среди священников, о священниках, которые служили управляющими, занимались торговлей. Летом 1528 г. Лондон был поражен лихорадкой с высокой смертностью, и у духовенства увеличились сборы от мортуариев. В такой обстановке через парламент 1529 г. прошли законопроекты об ограничении платы за мортуарии и утверждение завещаний ^{801}.

Как обращает внимание К. Хейг, важный источник для изучения заседаний парламента 1529 г. — хроника Эдмунда Холла, заседавшего в палате общин. При этом следует иметь в виду, пишет К. Хейг, что Эдвард Холл был юристом, впоследствии симпатизировал протестантам, и его изложение событий парламентской сессии проникнуто последующей реформационной перспективой в понимании происходившего, так что он, вероятно, преувеличил значение церковных вопросов среди того, что обсуждалось на этой сессии. Принятые законопроекты, по мнению К. Хейга, не были проникнуты враждебностью к церкви как таковой и были следствием негативного отношения к Уолси в той обстановке, когда собрался парламент. Вопрос о разводе поначалу не разделял противников и сторонников развода на католиков и протестантов ^{802}.

К сентябрю 1530 г. группа в королевском окружении, собиравшая цитаты для обоснования развода и самостоятельности в полномочиях короля, подготовила сборник документов и прецедентов для того, чтобы показать, что церковь Англии имеет независимую юрисдикцию, а король Англии обладает суверенными правами и властью над церковью и королевством. В октябре 1530 г. Генрих VIII собрал представителей английского духовенства и объявил, что не нуждается в разрешении из Рима на развод и спросил, утвердит ли его действия парламент. Состав духовенства на этой встрече и её ход точно не известны, но кто-то из духовенства ответил королю, что это не может быть сделано. После этого король со своим ближайшим окружением и решил выдвинуть обвинение в praemunire против всего английского духовенства ^{803}.