Суд времени. Выпуски № 01-11

Млечин: То есть теми, кто родился в год, когда Украина стала независимым государством.

Кравчук: В 1991 году…

Сванидзе: Истекает Ваше время, Леонид Макарович. Если можно…

Кравчук: Я одну фразу…

Млечин: Закончить фразу…

Кравчук: Эти люди думают совершенно по-иному, и думают не о том, как воскресить мертвого, а о том, как жить в будущем.

Млечин: Благодарю Вас.

Сванидзе: Спасибо. У стороны обвинения есть ли вопросы к свидетелям со стороны защиты? Прошу вас.

Кургинян: Никто из нас не собирается воскрешать мертвых, это странная идея. Я не Грабовой (странная фамилия такая)…

Кравчук: А я не называл Вас, Вы сами себя назвали…

Кургинян: Я никоим образом себя не назвал. Вы сказали, какая идея является бредовой. Мы смотрим в будущее, и мне кажется, что если человек не хочет воскресить мертвого — это нелепая идея — то не значит, что он не будет судить того, кто этого мертвого убил. Что касается того, с позиций какого времени… «время времени рознь» — Вы знаете эти цитаты — «…ваше время и власть тьмы», а есть еще другая фраза: «Которые там временные? Слазь! Кончилось ваше время». И это разное время. Вы не считаете все-таки, что это преступный сговор номенклатур, совершенный за спиной народа?

Кравчук: То есть, с Вашей точки зрения…

Кургинян: Да…

Кравчук: …означает, что все парламенты бывшего Советского Союза, ратифицирующие Беловежское соглашение, были преступниками номенклатуры?

Кургинян: Это тоже не исключено.

Кравчук: Не исключено… То есть…

Кургинян: Это не так много людей.

Кравчук: Ну, 19 миллионов коммунистов Советского Союза, 3,5 миллиона коммунистов Украины не могли выдвинуть из своей среды умного руководителя, не могли выдвинуть и защитить бывший Советский Союз — такой хороший, с Вашей точки зрения? Как это понимать? Ну объясните людям, Вы же жили в это время, я жил тоже.

Кургинян: Я очень хорошо Вам могу объяснить…

Сванидзе: Я прошу прощения, Леонид Макарович…

Кургинян: Я не обязан это делать…

Сванидзе: …прокурор задает вопросы. Если можно…

Кургинян: …но я с гигантской радостью это сделаю.

Сванидзе: …если можно…

Кургинян: С гигантской радостью это сделаю.

Сванидзе: …если можно, ответьте на вопрос прокурора.

Кравчук: Пожалуйста.

Сванидзе: Сергей Ервандович, задавайте вопрос.

Кургинян: Итак, вопрос заключается в следующем: Вы, как представитель номенклатуры, имели огромные возможности по отношению к населению, да? Ну вот, Вы сами знаете, что коммунистическая система была организована примерно так, как военная… армия. Как Вы думаете, если главнокомандующий и генеральный штаб решили предать войско и посылают ему неверные приказы, войско обезглавлено? Как должно на это реагировать войско? Ведь это же была коммунистическая система, о которой Вы сами говорили, она была часть абсурда, но Вы в ней были здоровым элементом. Я всегда в таких случаях спрашиваю себя: как это происходит?

Сванидзе: Сергей Ервандович, оставьте свидетелю время для ответа.

Кургинян: Итак, скажите нам, пожалуйста, не ощущаете ли Вы себя номенклатурным преступником, который погубил жизни и судьбу миллионов и миллионов людей? Да или нет?

Кравчук: Ну, во-первых, вопрос некорректный, я считаю…

Кургинян: Откажитесь отвечать!

Кравчук: Но, во-вторых, 1989–1990 год вся Украина была в митингах и демонстрациях, и они ходили… «Геть Щербицкого!»… «Геть!» — это «Долой Щербицкого!», «Долой Кравчука!», «Долой!» всех… Нас выносили люди на вилах из кабинетов.

Кургинян: Но не довынесли?

Кравчук: И мы не смогли, и никто не смог противостоять настроению… силе народа, который восстал против таких людей, которые пытались защитить нез… не… то, что невозможно уже было защитить.

Сванидзе: Леонид Макарович, можно я перезадам вопрос стороны обвинения в более… в той форме, которая, наверное, будет более корректной по отношению к Вам? Сознаете ли Вы своюличную ответственность — в том числе, свою личную ответственность за то, что произошло в Беловежской пуще?

Кравчук: Безусловно. Не только сознаю — я горжусь тем, что распалась последняя империя в истории человечества, что 3 миллиона с половиной людей — у нас есть списки — убиенных только во время голода, 4 миллиона погибло во время репрессий — итого 11 миллионов человек Украины поги…

Сванидзе: То есть я правильно Вас понимаю, что Вы не только осознаете свою ответственность, но и гордитесь ею?

Кравчук: Я горжусь тем, что сегодня независимая Украина.

Сванидзе: Спасибо. Сторона обвинения, прошу Вас. Ваш свидетель, Ваш тезис.

Кургинян: Я утверждаю, что произошедшее…

Сванидзе: Я напоминаю, что мы сегодня… вот сейчас, в этой части слушаний, обсуждаем вопрос юридической правомочности распада Советского Союза и Беловежских соглашений.

Кургинян: Я утверждаю, что юридической правомочности нет абсолютно. Я утверждаю, что произошел преступный сговор номенклатур, совершенный за спиной народа. Ради чего? Ради того, чтобы народ получил полные прилавки? Он произошел ради того, что бы, как говорят в таких случаях, разрушить надстройку и распилить базис, то есть обогатиться, и ради других причин. Если это не так, что происходит с безработными? C детьми? C людьми, которые, так сказать, пауперизированы?… И все прочее… Я хочу спросить Сергея Бабурина. Скажите, Вы считаете, что с юридической точки зрения — Вы как юрист — произошедшее правомочно? Да или нет?

Сванидзе: Сергей Николаевич Бабурин — давайте представим свидетеля.

Кургинян: Да, Сергей Николаевич Бабурин, которого мы уже представляли…

Сванидзе: Мы его представляли вчера, да.

Кургинян: …это один из первых, кто воспротивился как народный депутат распаду Советского Союза.

Бабурин: Я в то время был членом конституционной комиссии России, и…

Кургинян: Вы — юрист, вопрос по адресу.

Бабурин: …и депутатом Верховного Совета. Я просто хочу сказать, что те, кто сегодня пытаются легализовать и задним числом оправдать Беловежские соглашения, они даже не всегда лгут — они иногда говорят просто полуправду. Они говорят о Конституции Советского Союза, где действительно было записано право на выход союзной республики, но забывают, что, в отличие от 20-х, 30-х или 40-х годов, в 1991 году действовал принятый в законном порядке «Закон о порядке выхода союзных республик из Союза ССР».

Кургинян: Это очень важно!

Бабурин: Действовал! И все республики, лидеры которых подписали Беловежское соглашение, их парламенты — нарушили этот закон. И, на самом деле, если бы в то время в Советском Союзе была власть, а не Горбачев и его команда, то Ельцина, Шушкевича и Кравчука должны были немедленно арестовать в Беловежских соглашениях, и всех их подельников. И они, самое главное, внутренне это понимали. Но, к сожалению, ведь это не была первая попытка… И вот то, что сейчас Леонид Макарович говорит, — это говорит сегодняшний Кравчук, а в 1991-м Кравчук поддержал ГКЧП 19 августа…

Кургинян: Ну это же номенклатура, номенклатура…

Бабурин: …И за это на него окрысилась вся российская демократическая власть, и ему пришлось спасаться, конечно, в том числе, к сожалению, отгораживая Украину и спасая от ельцинской заразы. Но я хочу сказать, что первая попытка… Сегодня мы обсуждаем декабрь 1991 г., но почему-то забываем, что была первая попытка совершить это преступление, когда…

Сванидзе: Время, время истекло. Дозавершите Вашу мысль.

Бабурин: …когда Ельцин собрал Кравчука, руководителя Белоруссии Дементея и Назарбаева и предложил подписать этот договор — выйти, ликвидировать Советский Союз. Ведь господин Шушкевич появился после августа.