Современники Ломоносова И. К. Кирилов и В. Н. Татищев

Окончательно он обосновался в 1743 году в районе наибольшего сближения Яика (Урала) с р. Самарой; при этом местоположении обеспечивалась более тесная связь с Волгой. Но это передвижение Оренбурга на запад, как и полагал И. К. Кирилов, оторвало Оренбург от Среднего жуза, прилегавшего к Южному Уралу с востока и особенно богатого лошадьми и крупным рогатым скотом. Выходом из положения была организация крупного ярмарочного центра — Троицка.

То, что И. К. Кирилов хотел выполнить построением одного пункта, на практике оказалось удобнее осуществить в виде двух дополняющих друг друга пунктов — Оренбург (ныне г. Чкалов [40]) на западной стороне Урала и Троицк — на восточной; причем и кириловский Оренбург-Орск играл тоже существенную роль в торговле со Средней Азией.

Как уже указывалось, Оренбург возник не один, а с целой свитой небольших городков и поселений, и иначе не могло быть: требовалась целая система связей по снабжению нового города хлебом, оружием, военными припасами и разными товарами.

И. К. Кирилов понял, что связь с Россией правильнее налаживать от Самары, а не через Уфу. Самара была избрана И. К. Кириловым резиденцией Оренбургской экспедиции, пока не обстроился Оренбург, и была сделана опорным организационным пунктом всего строительства. Дорогу от Самары на Оренбург И. К. Кирилов назвал «Московской» и вдоль нее по р. Самаре построил ряд крепостей и форпостов, из которых Бузулук и Сорочинская являются теперь городами.

Такая же линия крепостей была построена на верхнем Яике. Мы уже упоминали Верхнеяицк (современный город Верхнеуральск). В связи с Оренбургом был построен также и Красноуфимск в верховьях р. Уфы, притока р. Белой, для переброски вооружения и других припасов из Екатеринбурга. Всего И. К. Кирилов построил, большей частью лично выбирая для них места, около двух десятков пунктов.

Насколько осуществились высказанные в проекте надежды И. К. Кирилова в связи со строительством Оренбурга? Насколько оказались правильными политические и экономические прогнозы И. К. Кирилова? Они сбылись с редкой точностью. Построение Оренбурга способствовало быстрому развитию производительных сил Башкирии. Оренбург сыграл также большую роль в присоединении к России Казахстана, а позднее и всей Средней Азии.

В торговом отношении Оренбург во второй половине XVIII века приобрел исключительное значение; Паллас характеризует Оренбург как один из важнейших провинциальных городов империи. Золото и серебро в течение нескольких десятилетий потоком направлялось через него в Россию из стран Ближнего Востока, как и предвидел И. К. Кирилов. Через него в Россию шли хлопчатобумажные ткани, хлопок-сырец, фрукты, сотни тысяч голов скота.

Осуществляя огромные строительные работы, И. К. Кирилов руководил еще большими географическими исследованиями — изучал природу, историю, экономику, организовывал полевые картографические съемки, составлял ученые записки и проекты.

По приезде в Уфу И. К. Кирилов прежде всего заканчивает начатую до него большую статистическую работу по переписи тептерей [41] и составляет заново списки башкирских волостей по дорогам [42]. Затем он срочно вызывает из Екатеринбурга горного инженера и нескольких штейгеров и налаживает работу по разведке полезных ископаемых. Башкирам обещаются награды за указание рудных месторождений.

Наряду с геологическими были организованы и ботанические исследования.

Уже в декабре 1734 года И. К. Кирилов сообщает президенту Академии наук Корфу о первых результатах ботанических и геологических работ: «При случаеж моего пути обретенных разных трав и коренья кои обретающиеся со мною господа ботаник и аптекарь мимо ездом усмотрели о тех принял смелость вашему превосходительству каталог сообщить; и ежели оной угоден покажется тогда господам академическим членам приказать отдать; в протчим какия сысканы натуральные камни и металлы и минералы о тех впредь донесу; а паче уповаю услужить когда в наилутших местах будущею весною буду…». Через несколько месяцев, в апреле 1735 года И. К. Кирилов сообщает Корфу об открытии новых видов растений и затем добавляет: «…что касается до натуральных вещей тех, до шести сот разных сортов собрано: а когда бог поможет Уральские горы и Яика и Белой рек береги и далее к Аральскому морю хорошенько осмотреть то надеюсь, высокославный Академии вдруг не одну тысячу переслать» [43].

Как всегда, при научных изысканиях И. К. Кирилов думает о возможностях практического использования природных богатств неизвестного края на благо своей родины. Узнав о богатстве рудных залежей меди около Табынска, он немедленно приказал строить там медеплавильный завод, не посчитавшись даже с некоторыми возражениями главного начальника Уральских горных заводов В. Н. Татищева. Этим он положил начало горному делу в Башкирии.

Так, с самого начала И. К. Кирилов широко развернул геологическое и ботаническое изучение обширного и богатого края.

Но в центре внимания И. К. Кирилова были картографические съемки и связанные с ними топографические описания. Он получил, наконец, возможность осуществить свою давнишнюю мечту о непосредственном участии в полевых геодезических работах.

Выступив из Уфы, И. К. Кирилов сообщает из лагеря около деревни Чесноковки президенту Академии Корфу, что он посылал «геодезии офицеров от Казани до Самары и до Яика, а оттуда Яиком рекою до Сакмары и до Уфы». В результате этих изысканий, — продолжает он: «все новое явилось: о чем сочиня ландкарту в Кабинет ея императорского величества послал». В этом же письме он просит президента Академии, чтобы ему скорее прислали обещанного «астронома и математика доброго» и при этом делает чрезвычайно характерное замечание: «Правда, может быть сожаление есть о жаловании и излишнем расходе на такова человека, да чтож то стоит когда через него верное известие Россия получит таким местам, коим не могли никто в Европе славные ученыя люди подлинного описания достать» [44].

Находясь в этом же лагере около Чесноковки, И. К. Кирилов составляет записку «О приведении в совершенное исправление Российской генеральной и партикулярных ланд-карт», где он излагает свой взгляд, во многом расходясь с Делилем, на то, «Каким бы наилутшим образом верняя и скоряя места обсервовать». Учитывая, что астрономические определения, при отсутствии в России необходимого числа астрономов и обширности ее территории, еще не скоро будут произведены в нужном количестве, И. К. Кирилов предлагает пока упрощенный способ — «Вдруг приказать два верныя описания с мерою зделать» всех главнейших рек (Волга, Ока, Двина, Днепр, Дон, Кама и др.) и всех почтовых трактов и дорог. «Это важно для коммерции, так как проезжающие впервые будут знать верное расстояние, а не то, которое скажут» [45].

Измерения рек и дорог должны были, по мысли И. К. Кирилова, быть основой для составления новых карт.

Затем по существующим картам нужно дать границы губерний, провинций, уездов, а в каждом уезде селения, леса, поля, степи, знатные горы, озера, озерки, болота. Города расставить по мере дорог и рек, а там, где есть астрономические наблюдения, то по ним.

В самые тяжелые периоды похода, в пути И. К. Кирилов неизменно думал и хлопотал о картографических работах.

В апреле 1736 года он сообщает в Академию из башкирской деревни Чюрикеева о новых геодезических съемках, просит прислать инструменты и т. д. Он снова повторяет свою точку зрения на общие задачи картографических съемок России и, между прочим, интересно формулирует свой принцип в отношении издания карт: «Лутче новыми свет довольствовать, нежели молчать: ибо по собрании новых обсерваций и описей может паки выдана быти новая ж, как в этом свидетельствуют протчих земель карты, кои от времени до времени новыми обновляютца» [46].