Кельтская Шотландия

Св. Мартин принес монашеские правила в западную Церковь, в страну пиктонов, Пуату, Пуакту, или Пиктавию. Его община приобрела широкую известность. Он был вынужден покинуть свой первый маленький монастырь в Лигюже и основать другой, Большой Монастырь (Magnum Monasterium, Mór Muinntir),Мармутье, недалеко от Цезародунума; одновременно он стал епископом этого города. Ниниан отправился туда изучать систему св. Мартина и в скором времени оказался в числе прилежнейших его учеников. Названия основанных им монастырей хранят благодарную память о галльском святом. Первый его монастырь стал известен под именем Muinntir Mór,но сам он назвал его в честь первой общины св. Мартина в Лигюже. Латинское название Лигюже – Логотегиакум – происходит от сложения кельтских слов: leuk(гэльское geai, «ослепительно белый») и tigh«дом». Монастырь Ниниана назывался Candida Casa(«Белый дом»), а его дочернее ответвление в Уэльсе получило аналогичное название, но только по-валлийски – Ту Gwynn.

Около 397 г. Ниниан вернулся на родину. Империя, хотя положение ее оставалось сложным и опасным, а варварские нашествия не только не прекращались, но с каждым годом усиливались, все еще казалась несокрушимой, а само ее существование – непреложным условием общего миропорядка. Ниниан поселился в Уитхорне, на римской территории, и построил там аббатство по образцу монастырей св. Мартина. В то время, когда монастырская жизнь текла своим чередом, готы вторглись в Италию; когда же в 432 г. Ниниан скончался, империя потеряла Испанию, Галлию и Британию, а сам Рим подвергся разграблению. И тем не менее, храбрые люди продолжали трудиться среди воцарившегося хаоса, и Ниниан был одним из них. Он основал в Уитхорне крупную монастырскую школу, которая на протяжении жизни нескольких поколений была центром учености и миссионерской деятельности, а также, вероятно, убежищем для ученых, бежавших из разоренной Галлии. Ее влияние ощущалось далеко за пределами Каледонии. Здесь учились многие великие ирландские святые: св. Тигернах и св. Киеран, основатель большой школы Клонмакнойса; св. Финиан и св. Кевин; св. Финнбарр из Мовилля, учитель св. Колумбы и основатель Дорнохского собора; а также Каранок, крестивший бритта, которому суждено было впоследствии стать св. Патриком. Следует отметить, что в этой школе обучались и женщины.

Св. Ниниан не оставался на одном месте в ожидании учеников. Он сам совершал путешествия в дикую страну язычников-пиктов. Обычно считается, что он не переваливал через Грампианские горы. Однако Блэк-Скотт указал на то, что Беда, на свидетельстве которого основывается это утверждение, пользовался картой Птолемея, а на этой карте изображение Шотландии смещено вправо от своей действительной оси. Ее самой северной точкой на этой карте является остров Малл, а «крутые и обрывистые горы» из описания Беды, длинный горный кряж водораздела, идет с востока на запад, вместо того чтобы располагаться с севера на юг. Южные пикты из «Церковной истории» Беды, которых обратил в христианство св. Ниниан, на самом деле жили к востокуот Грампианских гор. В действительности Ниниан шел по естественному маршруту, мимо Катуреса (ныне Глазго), Стерлинга, и таким образом через Стратмор и Северо-Восточный Лоуленд, где следы его пребывания были обнаружены современными археологами. В ранней кельтской Церкви церковные сооружения носили имена своих основателей: церкви, построенные в доисторический период и посвященные св. Ниниану, обнаруживаются даже на Шетлендских островах – некоторые из них были заложены в столь давние времена, что перестали использоваться еще в VI в. В действительности Ниниан стал одним из главных основоположников той кельтской Церкви, монахи которой (ибо все кельтские клирики были монахами: белого духовенства у них не существовало) со временем распространились на территории от Исландии до Дуная.

Св. Ниниан умер в 432 г., еще до окончательного распада Римской империи: а его труды по крещению пиктов продолжались не только его учениками, но и св. Палладием, епископом из Рима, посланным, согласно традиции, сначала к ирландцам, которые не пожелали прислушаться к его учению. Поэтому он двинулся в Каледонию и умер в Форду не в Ангусе, передав свою паству на попечение учеников – св. Серфа и св. Тернана. Банхори-Тернан – это bangor,монастырская школа св. Тернана. Св. Серф в Кулроссе был учителем св. Кентигерна, возродившего работу св. Ниниана на юго-западе, но уже не при королях пиктов, а при других правителях.

Глава III

Бритты

432 – 613 гг

Каждый из этих пяти народов внес свой вклад в образование Шотландии. Позднее к ним добавились французские норманны (сам по себе достаточно смешанный этнос) и даже фламандцы; а процесс слияния этих народов в единую нацию осуществился путем смешанных браков, естественных в условиях маленькой страны, где у всех этих народов был один государь, была единая судебная система и где национальным различиям не сопутствовали различия социальные, в отличие от соседней Англии. Отчасти именно благодаря этому сложному составу элементов, заложивших основы шотландской нации, в нашем характере появилось то сочетание упрямства и приспособляемости, которое делает шотландца превосходным колонизатором, великолепным администратором во всех странах, кроме его родной. Вполне возможно, по этой же причине возникли и некоторые странные противоречия в нашем сознании. Я имею в виду необычное сочетание, проявляющееся не только в национальном характере, но и в отдельных индивидуумах: суровой скрытности и страстной откровенности, сдержанного юмора в момент душевного порыва и – в зависимости от личных качеств – силы с глубокой нежностью или насилия с сентиментальностью. Несомненно также и то, что такая противоречивость способствует подсознательному конфликту, который может затормозить или парализовать человека, даже свести его с ума (процент безумных в нашей стране довольно высок), или, будучи преодоленным, привести к осознанию полноты и единства бытия, способности связывать воедино на первый взгляд разрозненные вещи. Я вижу признак здоровья нации в том, что шотландцы никогда не доверяли узкой специализации. Сложно сказать, откуда пришла к нам характерная способность к дедуктивной логике, к проведению в жизнь абстрактных принципов. Как и многое другое, эта черта роднит нас с французами, и, как французы, мы время от времени жестоко расплачиваемся за нее.

Другие черты следует, скорее всего, отнести на счет многовекового осадного положения, в котором находились наша страна и наш народ. К таким особенностям нужно отнести чрезвычайную застенчивость и чувствительность к внешним контактам, что может проявляться как в форме деликатной учтивости, так и в виде грубой и угловатой неловкости. И возможно, самая характерная особенность шотландцев обязана своим возникновением именно этому сложному фактору – долгой осаде, которую выдержала вся наша нация в целом, и конфликту составляющих элементов внутри самой нации. Шотландцы – один из самых склонных к междоусобицам народов в мировой истории в пределах своей страны и одновременно один из самых сплоченных за ее пределами. Если бы Общество св. Георга возникло в Париже или Эдинбурге, это было бы удивительно. Но еще более удивительным было бы, если бы в Сюзанвилле, штат Оклахома (где живут два шотландца и один человек, тетка которого была шотландкой), не появился Клуб св. Андрея. Кажется, что сознание чужеродного окружения порождает в умах скорее единение, чем разрозненность… что и является еще одной причиной того, почему для шотландцев островной склад мышления несет в себе особенную опасность.