Великая Испанская революция

Лидеры НКТ стремились к скорейшему достижению компромисса. Их требования на переговорах о прекращении огня 3–4 мая были минимальны: переформирование Женералитата без прежних его членов [1026]. Уже 3 мая НКТ предложила ОСПК переговоры, но она не пошла на это, чтобы «не ослабить впечатления решимости дать отпор путчу» [1027] (так они объяснили свою позицию Антонову-Овсеенко).

«Наша кровь кипела. Барселона была окружена нами. Одно слово — и мы были готовы вычистить коммунистических заговорщиков и их неприкаянных, интригующих мелкобуржуазных лакеев, саботирующих революцию», — вспоминает о своих ощущениях анархо-синдикалист Х. Коста. Более проницательные участники движения уже тогда чувствовали серьезную угрозу. По словам умеренного синдикалиста Х. Манента, «коммунисты организовали провокацию, и НКТ, всегда готовая схватить приманку, попалась на нее» [1028]. Однако стало очевидно, что противники анархо-синдикализма в Каталонии не могут добиться своих целей силовым путем. Теперь у них осталась только одна возможность уйти от ответственности за провокационное нападение на «Телефонику» — вывести конфликт на уровень всей республики.

Союзники коммунистов были деморализованы дружной реакцией рабочих НКТ и чувствовали себя в роли мятежников 19 июля: «Мы были готовы к поражению, мы попали в западню», — вспоминает о своих ощущениях того времени каталонский националист М. Круэльс [1029]. Столкнувшись с мощным сопротивлением, А. Айгуаде запросил помощи у Ларго Кабальеро, одновременно пытаясь убедить его в том, что началось восстание анархо-синдикалистов [1030]. Но Ларго Кабальеро, сначала потребовав навести порядок, не спешил прийти на выручку Женералитату: под рукой нет свободных войск, да и «серьезных столкновений» в Барселоне пока не произошло [1031]. Премьеру было нужно время, чтобы выяснить, что же в действительности происходит в Барселоне. Получая такие ответы от центрального правительства, противники анархо-синдикалистов были заинтересованы в организации более серьезных столкновений, а не в поисках мира.

НК НКТ отметил, что противники анархо-синдикалистов склонны «затягивать улаживание конфликта до взятия центром общественного порядка в Каталонии» [1032].

Кампанис и Таррадельяс были поставлены ОСПК перед фактом, но в операции против «Телефоники» участвовали их люди, так что каталонские националисты не стали искать примирения сторон и встали на сторону ОСПК.

Уже 4 мая национальная гвардия оправилась от первого испуга и перешла в наступление, захватив несколько зданий, контролировавшихся НКТ. Бойцы ОСПК действовали осторожнее — берегли силы, защищали свою штаб-квартиру и казармы. Всего за время конфликта в казармах ОСПК погибло 18 человек и 80 было ранено.

В своем воззвании 4 мая НКТ и ФАИ утверждали: «Мы не несем ответственности за происходящее. Мы никого не атаковали. Мы только защищали себя» [1033].

В это же время Ларго Кабальеро наконец определился и в ответ на очередную просьбу о присылке войск в распоряжение Айгуаде заявил, что правительство пока «не может этого сделать, потому что это значило бы передать силы тому, кто может быть имеет отношение к выявившемуся конфликту» [1034]. Войска могут быть присланы при одном условии: «прежде чем выполнить эту просьбу, он приступил бы к взятию в ведение центра службы общественного порядка в Каталонии» [1035]. Премьер-министр решил воспользоваться ситуацией, чтобы укрепить власть центра в Каталонии и не дать коммунистам воспользоваться силами правительства против их оппонентов. Однако, считая правительство «нейтральной силой», Ларго Кабальеро не учел, что и в госаппарате практически не осталось людей, сохранявших объективное отношение к этому конфликту. Пока премьер стремился установить контроль над национальной гвардией Каталонии и провести честный арбитраж конфликта, его оппонент в ИСРП, министр авиации и флота И. Прието, «предложил ввести военное положение и передать управление вопросами общественного порядка военным. Правительство не последовало этому предложению, — возмущается А. Виньяс. — На одном из многочисленных собраний кабинета Ларго Кабальеро полагал, что следовало дождаться результатов действий уполномоченных. Прието продолжал им не доверять, так как если пришлось бы ждать и спасать общественный порядок тогда, когда город был бы уже захвачен повстанцами, дело было бы значительно более сложным» [1036]. Разумеется, И. Прието представлял анархистов восставшими, не дожидаясь результатов каких-то там расследований.

Прието предоставил Компанису право отдавать приказы армии и флоту на территории Каталонии [1037]. Правда, когда лидер ОСПК Коморера в ночь на 5 мая потребовал бомбить объекты НКТ, Компанис выступил против [1038].

Тогда Прието стал действовать на свой страх и риск: «пять авиационных рот со всей скоростью перемещались с базы Лос Алькасарес, а из Центра в аэропорт Реус направлялись несколько эскадрилий под командованием командующего Воздушных сил Республики полковника Идальго де Сиснероса» [1039].

Днем 4 мая представителями НКТ и ВСТ было достигнуто соглашение о прекращении огня. В своем совместном воззвании они заявляли: «Сложите оружие! Внимание только одному лозунгу: Каждый назад на работу, чтобы победить фашизм!» [1040] Однако на дальнейших переговорах, когда НКТ и националисты настаивали на удалении всех с баррикад, представители ОСПК выступили против [1041]. Они были заинтересованы в продолжении конфликта, хотя формально участвовали в переговорах. Радикальные анархо-синдикалисты тоже не понимали, почему они должны покидать баррикады, если на них напали и противник слаб. Так что стрельба с обеих сторон продолжалась.

Лидеры НКТ, уже постигшие азы политического искусства, понимали сложность ситуации и стремились остановить кровопролитие. Большинство Национального комитета НКТ выступило за сдерживание конфликта, так как есть угроза развала фронта: «потеряв войну, потеряли бы и революцию и все революционные завоевания» [1042]. Решающую роль для анархо-синдикалистских вождей играла опасность крушения фронта в результате гражданской войны в тылу. Вторжение фашистов было страшнее победы коммунистов и других этатистов. НК НКТ решил «придерживаться оборонительной позиции взамен перехода в наступление» [1043]. Антонов-Овсеенко сообщал в Москву: «Решающим моментом, приведшим к поражению троцкистско-фашистского „путча“, было поведение руководящих деятелей НКТ: они не только активно добивались прекращения вооруженной борьбы, но не обставили этого прекращения никакими условиями… они противодействовали втягиванию фронта в вооруженную борьбу тыла» [1044].

За все время событий анархистские командиры с трудом удерживали своих бойцов на фронте. Один из них, С. Карод, вспоминает: «Всегда ожидая удара в спину, мы знали, что если из-за нас возникнут проблемы, только враг выиграет от этого. Это была трагедия анархо-синдикалистского движения, но это была трагедия и гораздо большего — испанского народа» [1045].