Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике

Когда на «Айршире» закончили принимать уголь и воду, Градвелл отправил своего первого лейтенанта Элсдена на борт «Айронклэда» с тем, чтобы тот разрядил неразорвавшийся снаряд в носу судна, который послал в него по случайности артиллерист с другого транспорта во время отражения воздушной атаки 4 июля. Когда обезвреживание боеприпаса успешно завершилось, Градвелл объявил, что собирается вести корабли в пролив Маточкин Шар и задействовать для общения с Архангельском русскую радиостанцию, находившуюся в западной части пролива. Интересная деталь: Градвелл считал, что немцы, став хозяевами положения в Баренцевом море, высадили на Новой Земле десант, с которым морякам конвоя предстоит разделаться, если они хотят, чтобы их корабли бросили якоря в проливе Маточкин Шар.

Когда четыре корабля вышли из фьорда и двинулись в южном направлении в сторону замаскированного самой природой входа в пролив Маточкин Шар, Дик Элсден стал собирать штурмовую группу, в состав которой должны были войти моряки с «Айршира» и морские пехотинцы из вооруженной охраны американских транспортов. Вооружение у этой группы было чрезвычайно пестрое. Собираясь выбить немцев с Новой Земли, люди вооружились разнокалиберными пистолетами, винтовками, автоматами и даже танковыми пулеметами (пулеметы выломали из пулеметных установок стоявших на палубе танков М-3). При входе в пролив никакого противодействия корабли не встретили, но «Айронклэд», огибая мыс со стоявшим на нем маяком, напоролся на подводные камни. Градвелл, решив, что транспорт торпедирован, поспешил на своем тральщике к нему на помощь и тоже скребанул дном о подводные камни, разбив купол гидролокатора «Асдик».

Надо сказать, что после того, как Градвелл отверг предложенный американскими мастерами план, его отношения с офицерами транспортов ухудшились. Когда он поднялся на борт «Айронклэда», чтобы выяснить, что случилось, мастер «Айронклэда», бывший капитан портового буксира, небрежно бросил: «Похоже, лейтенант, вы считаете себя очень умным. В таком случае снимайте корабль с камней сами». С этими словами американец удалился в свою каюту, оставив Градвелла у штурвала.

После того как «американца» сняли с каменистой отмели, началась операция «вторжения» на Новую Землю. Войдя в пролив Маточкин Шар, корабли встали на якорь таким образом, чтобы иметь возможность вести огонь из всех своих орудий по поселку, находившемуся неподалеку от входа. Градвелл даже велел зарядить свое 4-дюймовое орудие шрапнелью — на тот случай, если немцы будут оказывать очень уж упорное сопротивление. Потом началась высадка штурмовой группы. Но когда штурмовая группа приблизилась на шлюпках к поселку, им навстречу вышел в плоскодонке какой-то штатский — судя по виду, русский. В следующее мгновение союзные моряки увидели, как на радиомачте пополз вверх красный советский флаг. Надо сказать, что после этого смущенные члены штурмовой группы приложили максимум усилий, чтобы скрыть от взглядов местного мирного населения захваченные ими с борта «Айршира» винтовки и автоматы.

Получасом позже Элсден вернулся на тральщик. В руке у него был выданный ему русскими список кораблей, которые тремя днями раньше покинули пролив. Определенно, помимо трех транспортов, входивших в «частный» конвой Градвелла, на тот момент были на ходу еще как минимум пять торговых кораблей — не говоря уже о многочисленных кораблях эскорта.

Русские также сказали лейтенанту Элсдену, что к югу от входа в пролив Маточкин Шар замечены три шлюпки со спасшимися с потопленного судна моряками. «Айршир» сразу же вышел из пролива и проследовал к указанному русскими месту, где обнаружил моряков с американского транспорта «Фэйрфилд Сити». Их было тридцать четыре человека, и все они были сильно истощены — и физически, и нравственно. Активность сохраняли только два человека из команды — третий офицер и главный инженер, которые были американцами немецкого происхождения, и вследствие этого чрезвычайно боялись попасть в руки фашистов. Впрочем, они боялись буквально всего. Как только их подняли на палубу «Айршира», третий офицер транспорта отдал свой автоматический пистолет Градвеллу, воскликнув, что в том случае, если немцы захватят тральщик, ему меньше всего хочется, чтобы при нем нашли оружие. Потом эти два американских немца забросали Градвелла вопросами, вроде: «Как вы думаете, нам удастся добраться до Архангельска живыми?», «А на мину мы не напоремся?», «Как вы думаете, нас торпедируют?». Градвелл взял у американца пистолет, после чего леденящим душу голосом произнес, что «у них нет ни малейшего шанса добраться до Архангельска» и что «торпедирования им, конечно же, не избежать».

Один русский посоветовал лейтенанту Элсдену встать на якорь со своими транспортами в девяти милях от входа в пролив и вызвался проводить корабли к указанному им месту якорной стоянки в своей моторной лодке. Градвеллу пришлось положиться на его совет, так как карты Новой Земли у него не было и он во время похода к этому острову пользовался в качестве руководства «Малым атласом газеты „Таймс“». В соответствии с этим руководством в восточной части пролива Маточкин Шар холоднее, чем в его западной части. Так оно и оказалось на самом деле. Там и впрямь царил пронизывающий холод А сам пролив в восточной его части был очень глубокий, а скалы вокруг — высокие. Чтобы достать якорями дно, транспортам приходилось подходить к самому берегу. Но рядом с новой якорной стоянкой на берегу находился русский госпиталь, а у Градвелла на борту находились три больных моряка с «Фэйрфилд Сити». Этих трех больных матросов Градвелл сразу же перевез на берег и устроил в госпитальную палату. На новой якорной стоянке Градвелл обнаружил еще одно торговое судно — американский транспорт класса «Либерти» «Бенджамен Хэррисон», который несколькими днями раньше вышел из пролива в составе маленького конвоя, а потом из-за тумана потерял его и вернулся в пролив. Мастер «Бенджамена Хэррисона» капитан Е.Дж. Кристиансен первым делом пожаловался Градвеллу, что его команде не дают свежего молока. Градвелл даже не улыбнулся — его волновало другое. Он не знал, сколько времени ему придется простоять в проливе в ожидании дальнейших инструкций, так как в русском языке был не силен, и сомневался, что здешний представитель власти хорошо его понял и отослал в Архангельск радиограмму с точными данными относительно положения его судна и пришедших с ним кораблей [77].

2

Корабли из «частного» конвоя лейтенанта Градвелла пребывали на Новой Земле отнюдь не в одиночестве. После того как мастер «Эмпайр Тайда» собственными глазами видел потопление «Алкоа Рейнджер», нервы у него не выдержали. Он развернул свой корабль и поспешил в сторону залива Моллера у юго-западного побережья острова. Там находился крошечный поселок, имевший радиостанцию, посредством которой капитан Харви связался с Архангельском, потребовав присылки медицинской помощи — один из артиллеристов транспорта был ранен в бедро во время воздушной атаки на конвой 4 июля. Кроме того, капитан попросил русских проинформировать Британскую службу проводки конвоев о присутствии его корабля на Новой Земле⁴.

Кроме «Бенджамена Хэррисона» и «Эмпайр Тайда», к берегам этого большого, неприютного острова подошли также несколько спасательных шлюпок и плотиков. Теперь спасшиеся на этих шлюпках и плотиках моряки вели трудную жизнь в духе Робинзон Крузо.

8 июля девять человек, спасавшихся на плотике после потопления «Олопаны», различили сквозь туманную дымку серые силуэты кораблей. Мимо них проходил конвой, в состав которого входил «Замалек». По команде капитана Стоуна матросы стали кричать и жечь сигнальные шашки, но корабли прошли мимо. «Помощи они нам не оказали. Возможно, из опасения неожиданного нападения субмарины», — заметил по этому поводу в Архангельске капитан Стоун. Но корабли маленького конвоя, скорее всего, сигнальных огней просто не заметили. Той ночью в море было холодно; к тому же шел дождь. Поэтому матросы гребли безостановочно. Так распорядился капитан Стоун. Во-первых, людям требовалось поддерживать нормальную циркуляцию крови в конечностях, а во-вторых, надо же им было достичь наконец земли. По расчетам капитана Стоуна, до нее оставалось никак не больше десяти миль. На рассвете они заметили два корвета, которые, по выражению Стоуна, «рыскали из стороны в сторону как две ищейки». Моряки с «Олопаны» попытались было привлечь внимание корветов, но опять безуспешно. Потом туман начал рассеиваться, и американцы сначала увидели Северный Гусиный маяк, а потом и заветный берег.