Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.

В своем не вполне достоверном отчете Соломатин не упомянул о том, что его механизированный корпус потерял 1300 человек убитыми и пропавшими без вести, 3500 было ранено во время рискованного прорыва и только 4000 из 15200 человек сумели вернуться в расположение 41-й армии (40). В 6-м стрелковом корпусе Поветкина потери были еще больше. Более того, на поле боя оба корпуса потеряли почти всю технику и вооружение. Победный марш 41-й армии Тарасова в немецкий тыл завел их дальше, чем войска любого другого сектора Ржевского выступа. Но в конце концов операция вылилась в трагедию. Вместо того чтобы оказывать помощь 20-й армии в операции под Сычевкой, командованию пришлось просить помощи у 20-й армии, чтобы спасти 41-ю армию и операцию «Марс» в целом.

В немецких отчетах о ходе боевых действий отражены колоссальные потери войск Соломатина и Тарасова в «котле» у города Белый. После нескольких дней очистки поля боя, поиска еще живых русских и уничтожения очагов сопротивления, 1-я танковая дивизия оценила масштабы потерь противника. В отчете дивизии имеется лаконичное перечисление уничтоженных русских войск: «Часть 134-й стрелковой дивизии, Новосибирская добровольческая сталинская дивизия <150-я стрелковая дивизия>, 1-й механизированный ударный корпус с 19-й, 35-й, 47-й и частично 37-й мотомеханизированными бригадами, а также 65-я и 219-я танковые бригады, 6-й сталинский корпус с 74-й, 75-й и 91-й сталинскими бригадами» (41).

Далее в отчете сказано: «Из этих войск боевая группа фон дер Медена и части 12-й танковой дивизии уже уничтожили 35-ю и 47-ю мотомеханизированные бригады. Из танков окруженного противника, которых вначале насчитывалось до 300, около 200 было уничтожено, причем численность танков сократилась на две трети, а численность пехоты противника — примерно до 30 %. Однако окружение почти не ослабило его артиллерию: как и прежде, к западу от шоссе на Белый была сосредоточена большая часть стволов, лишь незначительные артиллерийские подразделения были введены в прорыв. Во время уже завершившегося сражения мощная авиация Красной армии успешно прикрывала артиллерию в зоне прорыва» (42).

В целом, с учетом ущерба, нанесенного боевыми группами фон дер Медена и Хольсте, 1-я танковая дивизия в период с 26 ноября по 10 декабря уничтожила: 121 танк, 13 штурмовых орудий, 23 полевых пушки, 44 гранатомета, 8 полевых кухонь, 17 бронемашин, 57 противотанковых ружей, 488 человек было взято в плен. Ввиду отсутствия топлива много танков попало в руки немцев во время попытки прорыва и после нее, потери противника на участке 30-го армейского корпуса тоже были велики (43). В отчете о ходе боевых действий советского 1-го механизированного корпуса подтверждаются эти цифры и называются еще более высокие (см. Приложения).

Еще до того, как окруженные русские предприняли последнюю попытку вырваться из «котла» у Белого, по инструкции генерала Моделя из 9-й армии генерал Гарпе начал перегруппировку своих войск, чтобы обеспечить необходимую помощь немецким соединениям, сражающимся в других секторах. 16 декабря передовые части 52-й пехотной дивизии прибыли во Владимирское, были отправлены на смену уставшим танковым дивизиям, и вскоре после этого боевая группа Хольсте была расформирована. Пока 52-я пехотная дивизия готовилась к очистке тыла и укреплению передовой, танковые дивизии медленно собирались в тылу. Одновременно боевая группа фон дер Медена 1-й танковой дивизии устремилась на север, в долину Лучесы, а за ней по пятам следовала боевая группа Кассница стрелкового полка дивизии «Великая Германия». Несмотря на все старания последних трех недель, довести свою работу до конца они еще не успели.

5-10 декабря

Утром 8 декабря новый командующий 20-й армией генерал-лейтенант Михаил Семенович Хозин получил свежие приказы из штаба фронта. Несколько дней назад, назначая Хозина на пост, Жуков велел ему готовиться к боевым действиям в ближайшем будущем, однако масштабы этих действий, плачевное состояние армии и почти полное отсутствие времени на подготовку к штурму ошеломили новоиспеченного командира. Впрочем, Хозин, побывавший командиром на всех уровнях, начиная с батальонного, и в Гражданскую, и в Великую Отечественную войну, имел репутацию бойца. Как бывший командующий 33-й армией Западного фронта, Хозин ждал, что ему придется командовать 33-й армией в ходе операции «Юпитер» после успешного завершения операции «Марс». Но вступить в бой ему пришлось раньше, чем он рассчитывал, да еще во главе армии, которая так и не выполнила своей задачи в операции «Марс». Жуков удачно выразился:

«Вот у вас и появится шанс — только уже сейчас, раньше, чем вы думали». Хозин все понял и немедленно принялся готовиться к атаке (см. карту 20).

Выполнение приказа Жукова требовало от Хозина полной самоотдачи. Во-первых, его войскам предстояло «прорвать оборону противника на участке Бол. Кропотово-Ярыгино и не позже 15.XII. овладеть Сычевкой,20.ХИ. вывести в район Андреевское не менее двух стрелковых дивизий для организации замыкания совместно с 41-й армией Калининского фронта окруженного противника». Далее, перерезав железную дорогу Ржев-Сычевка, Хозин должен был «подвижную группу фронта и не менее четырех стрелковых дивизий повернуть на север для удара в тыл ржевско-чертолинской группировки противника» (44). Для этого Жуков обеспечил Хозина пехотой и свежим 5-м танковым корпусом, [16] который во время ноябрьских действий Конев и Жуков держали в резерве, чтобы в дальнейшем развивать успех первой подвижной группы 20-й армии. Жуков вернул под командование Хозина 1-ю гвардейскую моторизованную и 247-ю стрелковую дивизии, которые командование фронта вывело из зоны действий на отдых и переоснащение после первоначального провала наступления 20-й армии. Кроме того, Жуков отдал в подчинение Хозину 243-ю, 336-ю, 415-ю и 30-ю гвардейские стрелковые дивизии соседних армий для начального этапа наступления, а также 194-ю и 319-ю стрелковые дивизии для развития успеха на последующих стадиях операции. Нехватку личного состава в переформированных дивизиях восполняли всевозможными способами. К примеру, 247-я стрелковая дивизия получила в качестве пополнения 1500 солдат 48-й лыжной бригады и 500 солдат из штрафбатов (45). Это пополнение вступило в бой уже через неделю после прибытия на фронт. 354-я стрелковая дивизия, понесшая большие потери в ноябрьской операции, сформировала из оставшихся солдат единственный штурмовой отряд, готовясь к новому этапу операции.

Конев и Хозин считали, что имеющихся стрелковых войск достаточно для прорыва немецкой тактической обороны, однако одного танкового корпуса было слишком мало для мощной подвижной группы, способной развивать успех глубоко в тылу противника. Более того, после кровопролитных сражений ноября 2-й гвардейский кавалерийский корпус был не в состоянии принять участие в новом штурме без значительного подкрепления. Поэтому, заручившись особой поддержкой Жукова и Генштаба, Конев приказал генералу Хозину в срочном порядке воссоздать 6-й танковый корпус, ядро которого должны были составить танки и бойцы, уцелевшие в предыдущих сражениях. При новом командире, полковнике И.И. Ющуке, 6-й танковый корпус, потерявший большую часть своих 170 танков всего две недели назад, получил 100 новых KB, Т-34 и Т-60 прямо с московского ремонтного завода, [17] вместе с практически необученными экипажами. Большинство танкистов-новичков учились водить боевые машины менее пяти часов. Неизвестно, из принципа или ввиду халатности, но 5-й танковый корпус вступил в бой, не предусмотрев зимней маскировочной окраски для танков. Несмотря на все это, в новой подвижной группе насчитывалось немало танков — 231 (46).

Этими силами Хозину было приказано атаковать противника в лоб в истерзанном сражениями секторе предмостного плацдарма у Вазузы, на участке от Большое Кропотово до Жеребцово. Вдобавок Жуков приказал генерал-майору Е.П. Журавлеву, командующему только что пополненной 29-й армией на левом фланге 20-й армии, атаковать со своего плацдарма к западу от реки Гжать. Войска Журавлева должны были отвлечь внимание противника от подготовки к новому штурму укреплений на Вазузе, а также присоединиться к штурму, когда он начнется. Первые удары 29-я армия нанесла 5–6 декабря по немецким позициям между Попсуево и Ярыгино. Но когда эти атаки захлебнулись, а войска понесли тяжелые потери, Жуков и Конев приказали Журавлеву атаковать еще шесть дней, отвлекая немцев от подготовки к наступлению на плацдарме 20-й армии. Разумеется, Жуков ждал, что как только армия Хозина перейдет в наступление, 29-я армия поддержит ее. Чтобы обеспечить 29-й армии необходимую поддержку, Жуков придал ей две новых стрелковых дивизии (19-ю стрелковую и 3-ю гвардейскую мотострелковую) и четыре отдельных танковых бригады (20-ю, 120-ю, 161-ю и 175-ю), подкрепивших единственную дивизию армии, развернутую на гжатском предмостном плацдарме (47).