Армии мусульманского Востока, VII - XI века

Упадок Аббасидов на Западе привел к тому, что в военной области здесь сложилась более чем где бы то ни было запутанная ситуация. Здесь не произошло быстрого возрождения сравнительно отсталых берберских военных обычаев. Вместо этого возродилась арабская тактика, причем как среди самих арабов, так и среди берберов, принявших арабские обычаи.

Нам мало что известно о военном снаряжении в армии исламской Сицилии, но, скорее всего, там преобладали легковооруженные войска, хотя кольчуги здесь также были достаточно распространены. Булава продолжала пользоваться популярностью у мусульман даже при правлении нормандцев (XII в.) и упоминается в южно-итальянских источниках (в которых прослеживается сильное влияние ислама). Булава была типично арабским видом оружия, поскольку о ней не сохранилось упоминаний среди берберов, принявших на себя основной удар во время экспансии Фатимидов в X в.

Керамические изделия X в., обнаруженные при раскопках в Нишапуре (Хорасан) часто украшены изображениями воинов в доспехах, вероятно, из армии Саманидов. Большинство воинов изображено сидящими на конях. На данной иллюстрации изображен и пехотинец с двумя дротиками и большим щитом, следующий за всадником, одетым в короткую кирасу поверх кольчуги. (Музей восточного искусства, № 2629/3258, Рим)

Берберы, основным оружием которых продолжали оставаться дротики, вскоре оказались неспособными противостоять коннице гулямов. Тем не менее, они продолжали играть достаточно важную роль, пока не потерпели поражения во время гражданской войны Фатимидов в середине XI в. Видимо, отсутствие тяжелой конницы привело к тому, что берберские всадники были отброшены на второстепенные роли даже войсками ранних Фатимидов.

Конечно, некоторые берберы стали к концу IX в. использовать арабских коней и луки, но ясно и то, что кочевники Сахары обладали ограниченным количеством коней даже в середине XI в. Племена побогаче, такие, например, как Санхайа, могли выставить смешанную армию из конницы и пехоты, но, видимо, лишь ничтожно малая часть их воинов имела доспехи. Во всех этих североафриканских и египетских войсках по-прежнему преобладало тактическое взаимодействие между пехотой и конницей. Одной из вариаций, характерных для берберов, могла быть атака пехоты под прикрытием конницы, тогда как арабы предпочитали дожидаться атаки противника.

Турецкая конница гулямов, как оставшаяся от предыдущих правителей, так и вновь набранная в Сирии, вскоре оказала глубокое влияние на военные воззрения Фатимидов. Она должна была также оказать влияние и на конников фатимидской державы, которые не были гулямами — например, в 991 г. египетские конники описывались как одетые в кольчуги и шлемы, а кони их также были защищены доспехами. Полвека спустя вся конная элита появлялась на параде защищенная таким же образом, хотя, конечно, можно предположить, что остальная часть войска не была снаряжена так же хорошо.

Сохранилось очень немного образцов раннеисламских доспехов, правда, гораздо больше их сохранилось в соседних культурах, где пользовались сходным снаряжением. (А) Отдельная пластина и порядок соединения комбинированного бронзового и железного доспеха, обнаруженного в Хазри-абу-Наср (Юго-Западный Иран) в середине VII в. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк). (В) Кожаные пластины и отдельная пластина из Мирама, юго-восточный Туркестан, конец VIII — начало IX вв. (Британский Музей). (С) Отдельная пластина и край ламеллярного панциря из Сан-Пао, Восточный Туркестан, X–XIII вв. (D) Отдельная пластина из Ицин Гола, Восточный Туркестан, X–XIII вв.

Усиление доспехов всадников, по-видимому, стало причиной того, что в конце XI в. в фатимидской коннице исчезли дротики. Тем не менее, в остальных регионах Северной Африки продолжала преобладать легкая конница, и это стало еще заметнее после нашествия арабских племен бану хиляль. Бедуинские воины в течение долгого времени использовались в Египте в качестве вспомогательной конницы. Вероятно, это были достаточно эффективные и хорошо обученные войска, хотя и легковооруженные. Многие из них в течение XI в. мигрировали на запад, хотя общая их численность продолжала оставаться небольшой. Потеря берберских территорий в Северной Африке, а также и невозможность пополнять свои войска рекрутами с восточных территорий после завоевания Ирана, Ирака и Сирии турками-сельджуками, означала для армии Фатимидов серьезное ограничение людских ресурсов. Увеличение набора за счет армянских наемников и освобожденных африканских рабов, а также привлечение городского ополчения ахдат в Сирии не могло компенсировать эти потери. При этом нельзя забывать, что основная часть египетского населения продолжала оставаться христианским. Фактически именно нехватка численности войск вынуждала Фатимидов так рассчитывать на свой флот, поскольку такая стратегия давала им возможность быстро перебрасывать небольшие соединения хорошо оснащенных войск в опасные для них регионы.

В VII–XI вв. почти во всех мусульманских войсках несли службу пехотные подразделения. Такими, например, в начале VIII в. были вооруженные только пращами воины берберских племен, которые сражались почти обнаженными. Местные волонтеры муттавьях также сражались в пешем строю против язычников и еретиков на многих направлениях, хотя обычно они могли воевать только в течение ограниченного периода времени. Так же действовало и временное городское ополчение ахдат. Впервые они появились в IX в. в Северной Месопотамии и Ираке, где их обязанностью была защита собственных городов и, хотя в их рядах были и конные воины, большинство сражалось пешими.

Большая часть Армении в IX–X вв. находилась под владычеством мусульман, что нашло отражение в описаниях ее армий, также сохранивших, впрочем, и византийские традиции. В храме Гагика начала X в. сохранилось множество великолепных резных украшений. Одним из них является данное изображение святого, сидящего верхом на коне и одетого в чешуйчатый доспех, разновидность которого, вероятно, получила распространение вдоль постоянно разрываемой в ходе военных действий анатолийской границы. (Храм Гагика, озеро Ван)

Ахдат стал играть важную роль в Сирии в X в., когда нависла угроза византийской экспансии. Временные войска несли службу и в других областях, включая Египет, где силы местной мусульманской полиции играли важную роль в конце Омейадской и начале аббасидской эпох. Местные египетские рекруты, вероятно, играли такую же важную роль даже при Тулунидах, пока поздние Фатимиды не попытались решить проблему нехватки людских ресурсов, формируя отряды из вооруженных крестьян.

Как правило, профессиональных пехотинцев набирали но этническому признаку. Поначалу наиболее важной из таких групп были арабы. В эпоху Омейадов старая система разделения на пять частей — авангард, арьергард, центр и два крыла — была преобразована в систему разделения на небольшие отряды кардусы, которые тесно взаимодействовали с конницей. На всем протяжении эпохи Омейадов пешие лучники без доспехов сохранялись в качестве отдельного подразделения. Возможно, их задачей было быстро приходить на помощь тому или другому испытывавшему наибольший натиск противника подразделению защищенных доспехами копейщиков. Пешие воины также использовали булавы, особенно если при атаке защищенная доспехами пехота образовывала защитную стену из щитов.

При ранних Аббасидах пехота продолжала действовать в том же духе, но вскоре к ним присоединили специальные отряды наффатинов, вооруженных греческим огнем и начиненными нефтью кувшинами. Пехота играла действенную роль в регулярно осуществляемых мусульманами набегах па территорию Византии. В ходе таких небольших рейдов пехота прикрывала конницу при прохождении через горные перевалы, а затем оставалась рядом с перевалами, обеспечивая возможность отступления. В ходе крупномасштабных операций в задачу пехоты входило обнаружение и уничтожение византийской армии.